Кайзер упал на пол, уходя от завывающего лезвия, которое пронеслось над его головой, едва не содрав с нее скальп. Мозолистые ладони заскользили по палубе, а тяжелый башмак, подкованный сталью, взлетел вверх, навстречу опускающемуся подбородку англичанина.
Послышался громкий треск, голова Харгривса откинулась назад, ударившись затылком о спину.
- Матерь Божья! - простонал Шеймус. - Он опять за свое!
С жутким ревом Кайзер подхватил с палубы топор, одним ударом отрубил поверженному противнику голову и швырнул ее в беснующееся море умертвий.
В открытом иллюминаторе каюты доктора Менгера лихорадочно замигал гелиограф, и мы удивленно обернулись, гадая, кому же предназначены сигналы.
Попыхивая черным дымом из тонкой закопченной трубы, с правого борта показался пароход-разведчик. На его рубке замигали ответные сигналы, и пароход тут же сбавил скорость, пристраиваясь правым бортом к "Геркулесу".
- Они передают открытым текстом! - присвистнул Шеймус. - И это мне совсем не нравится!
- Какого черта они задумали? - мистер Конноли уставился на пароходик, на палубе которого как растревоженные муравьи суетилось несколько дюжин матросов.
- "Огонь на меня!" - пробормотал я, и потянул Кипмана за рукав куртки к бронированной башне, возле которой два десятка кавалеристов Форреста возвели баррикаду и до сих пор успешно сдерживали натиск умертвий, кромсая их тяжелыми саблями.
Сорокафунтовая пушка на борту пароходика рявкнула, выпуская в сторону "Геркулеса" облачко белого дыма и обрушивая на его палубу целый град картечи. В толпе умертвий образовалась широкая просека, заваленная копошащимися телами, а канониры уже заряжали новый снаряд.
- В сообразительности Форресту не откажешь! - ухмыльнулся Шеймус, отпихивая в сторону упавшую откуда-то сверху оторванную руку.
Следующий выстрел очистил от умертвий нос броненосца, попутно выкосив укрывшихся там поваров.
- Дум-дум-дум-дум! - на корме внезапно ожил пулемет.
Я высунулся из-за башни, и со смешанным чувством ужаса и восторга увидел Кайзера, бешено вращающего рукоятку. Немец развернул Гатлинга в сторону парохода и самозабвенно поливал свинцом суетящихся вокруг пушки канониров. Часть солдат тут же попадала замертво, а уцелевшие артиллеристы в панике бросились врассыпную.
- Думаю, настало время распрощаться с "Геркулесом", - Сет Кипман забросил ружье себе на спину и, не дожидаясь никого из нас, сиганул за борт.
Мы с Шеймусом переглянулись и уставились на мистера Конноли. Ирландец поежился и кивнул на спасательный круг, водруженный на самый верх баррикады.
- Делать нечего, парни, - на его губах появилась кривая усмешка. - Возьмете меня на буксир!
Вцепившись в пеньковую оплетку круга, я тащил его за собой, загребая свободной рукой. Шеймус толкал круг сзади, громко ругаясь и отплевываясь, каждый раз, когда набежавшая волна накрывала его с головой.
Впереди маячила меховая шапка Сета Кипмана, а позади нас пароход- разведчик вновь вступил в дуэль с пулеметом "Геркулеса".
На расстоянии в полмили вниз по течению горел десантный пароход "Панишер", а воды реки вокруг него почернели от сотен людских голов, плывущих к поросшему лесом левому берегу.
Следующий за "Панишером" пароход "Виктория" развернуло поперек течения. Над его рубкой печально помаргивал огненный глаз гелиографа.
Передавали открытым текстом.
- Все мертвы, - прочитал я. - Спасать некого.
За три дня мы преодолели почти сто пятьдесят миль, и вышли к берегу реки Южный Платт.
Мистер Конноли и Сет Кипман ехали чуть позади меня на рослых армейских скакунах, а Шеймус восседал на одной из вьючных лошадок, которая отличалась особенно покладистым характером и кротким нравом.
Солнце время от времени пряталось за перистыми облаками, а тяжелые черные тучи медленно уползали к далекому горизонту.
Прямо в лицо дохнул теплый ветер, напоенный мириадами запахов принесенных с Великих равнин. С наслаждением затянувшись, я вдохнул пряный запах диких животных и горьковатый аромат степных трав. Сердце учащенно забилось в груди, и я привстал в стременах, вглядываясь в дрожащее марево на горизонте.
Где-то там, вдали, кочевало огромное стадо бизонов. Знакомый запах взволновал даже Маленькую Стрелу, который нетерпеливо заржал и забил копытами.
- Вы заметили индейцев? - мистер Конноли натянул поводья, осадив своего скакуна рядом со мной.
Ирландец сбросил с себя почти всю одежду, оставшись лишь в узких кожаных брюках и сапогах. На голову он повязал красную бандану, превратившись в настоящего воина-апача.
- Несколько скаутов команчей идут за нами следом, - кивнул я. - Они не желают нам зла, потому и не особо скрываются.
Индейцев я заметил на рассвете, когда отошел от прогоревшего костра по нужде. Юноша индеец, гордо восседающий на маленьком жилистом пони, помахал мне рукой с вершины холма, такого крутого, что я не рискнул бы карабкаться на него даже пешим. Скаут указал рукой на юг, потом на север и радостно подбросил в воздух свою винтовку.
Через несколько часов море трав стало таким глубоким, что даже заслонило от нас извилистую линию горизонта, отороченную голубоватой бахромой горных вершин. Мы с головой погрузились в пронизанные солнечным светом заросли, усыпанные пестрыми лоскутками цветов, и напоенные ароматом тучной земли. Прямо из-под копыт вспорхнула стайка жирных тетеревов, и с громким курлыканьем взлетела к небесам.
Шеймус встрепенулся, провожая птиц жадным взглядом.
- Эх, помнится, в Бостоне мы их чуть ли не голыми руками били, - ирландец мечтательно вздохнул. - Их там было так много, что даже слуги от тетеревятины нос воротили!
- Вспомнил тоже! Когда это было... - фыркнул Кипман. - Лет двадцать тому?
Мы постоянно встречали лисиц и косуль, которые нас совсем не боялись, а однажды, высоко в небе пролетела, сверкая великолепным оперением, стайка каролинских уток, направляющихся к реке Платт.
Птицы и животные словно почувствовали свободу, и жизнь постепенно стала возвращаться в прерии. Я вздохнул и улыбнулся, прислушиваясь к "барабанной дроби" токующих птиц, разносящейся по всей округе. За эти три дня мне довелось повидать больше живности, чем за десять лет жизни на равнинах!
Привал мы решили устроить на высоком берегу реки в тени акаций, усыпанных яркими желтыми цветами.
Мистер Конноли достал из седельной сумки карту, некогда принадлежавшую лейтенанту Сайлсу, и аккуратно расстелил ее на траве.
- Мы находимся здесь, - я царапнул бумагу кончиком ножа. - А лагерь команчей должен быть здесь, если, конечно, Форрест ничего не напутал.
- Это еще сто пятьдесят - двести миль, - мистер Конноли приложил к карте линейку и провел линию карандашом.
- На берегу Северной Платт, в землях Кайова, - кивнул я.
Сет Кипман присел рядом с нами на корточки, и тоже принялся изучать проложенный ирландцем маршрут.
- Вот уже и рукой подать до Скалистых гор, - на его бородатой физиономии появилась довольная улыбка. - Мы одолели большую часть пути, господа. Теперь, дело за малым!
- Не забывай, впереди у нас лагерь команчей, - хмыкнул Шеймус. - Если бы вы меня спросили, я предложил бы обойти его десятой дорогой!
Я отрицательно покачал головой.
- Мы же с тобой уже десять раз все обсудили, - сказал я. - И ты каждый раз соглашался с моим планом.
- Соглашался, - толстяк кивнул. - Но чем ближе мы становимся к проклятым краснокожим, тем тревожнее становится у меня на душе. Можете сколько угодно надо мной смеяться, но старика Шеймуса одолевают дурные предчувствия по поводу всей этой затеи...
- Успокойся, Шеймус, никто на твой скальп не позарится, - заулыбался Кипман, поправляя на голове меховую шапку.
- Поживем - увидим, - лицо толстяка помрачнело. - Потом поздно будет кулаками махать. Вспомните еще, что я вас предупреждал.
Мистер Конноли только отмахнулся.
- Не обращайте внимания, парни, просто это наша национальная черта: всегда ожидать всего самого худшего. На самом деле, в глубине души, наш дружище Шеймус и сам не верит в эти страшилки.
Шеймус обиженно надулся.
- Страшилки?! - его физиономия даже побагровела от возмущения. - Ну и идите тогда все к черту!
Кипман засмеялся и, похлопав толстяка по плечу, пошел разводить костер.
Лицо мистера Конноли вновь стало серьезным.
- Форрест говорил, что корпус генерала Ли должен быть где-то здесь, - карандаш прочертил эллипс между реками Арканзас и Южной Платт. - Но мы пока не видели никаких следов. Не мог же целый корпус вот так запросто провалиться сквозь землю!
Меня тоже это очень беспокоило, но я с самого начала не очень-то верил россказням Форреста.
- Возможно, что никакого корпуса и нет, - я пожал плечами. - Однако мы все равно должны предупредить президента Паркера об опасности.
Свернув карту, мистер Конноли поднялся на ноги и кивнул.
