— Ну что ж, — сказал Липовецкий, обращаясь к офицерам, — начнём с начала, то есть с нуля. Может быть в этом и есть наше преимущество. Прошу завести, у кого нет, журналы боевой подготовки служб и частей. Составьте планы подготовки к сдаче задачи № 1. Сроки вам известны. У помощника командира получите бланки книжек «боевой номер» и начинайте их заполнять. Отсебятины и лишнего в журналах не вести — всё строго по действующим документам. Но журнал — это формуляр учёта боевой готовности подразделения. Этот учёт должен быть кратким, конкретным и отражать все этапы подготовки и достигнутые результаты каждым матросом, старшиной или офицером. Срок подачи планов на утверждение с предъявлением журналов боевой подготовки к 18.00. завтрашнего дня. С сегодняшнего дня экипажу объявляю оргпериод. Сразу же объясню, как это понимаю я, что такое организационный период: прежде всего это изучение своих обязанностей, распорядка дня и пунктуальное их исполнение; это приведение внешнего вида, формы одежды, содержания помещений, заведования и документации в образцовый уставной порядок. Никого не буду заставлять, как Илью Муромца сиднем без толку сидеть в части день и ночь. Когда и кому работать сверх рабочего дня решаете вы сами. Рабочий день с 8.00. до 18.00. Кто не успевает выполнить и доложить о выполнении своих же планов, тот работает сколько ему потребуется для навёрстывания упущенных возможностей.
Кому что не понятно — обращайтесь к уставам, а уж после ко мне. Все свободны. Командиру БЧ-5 и замполиту прошу задержаться.
Замполит — здоровенная дылда метра под два ростом капитан 3 ранга Мельник Ю.А., с интересом посмотрел на Антона, пропуская офицеров приподнялся и стал рядом с ним.
Заяц В.П., как ни в чём не бывало, невозмутимо продолжал сидеть на своём месте.
— Юрий Александрович, — обратился к замполиту Липовецкий, — что, товарищ Заяц страдает дефектом зрения? Я вижу в помещении он сидит в тёмных очках.
— Зрение у меня в порядке, — опережая Мельника, так же продолжая сидеть, ответил командир БЧ-5.
— Владимир Павлович, коль это так, то впредь на службе без острой надобности пляжные очки прошу не носить. Кроме того, вам не кажется, что воспитанные люди при разговоре со стоящим собеседником должны вставать сами? А уж офицеру подняться перед своим стоящим непосредственным начальником не только велит хорошее воспитание, но и устав этого требует. Впредь избавьте меня от обязанности вам это напоминать, а себя от унижения это выслушивать.
Мельник стоял молча, но уже как-то по-новому посмотрел на Антона. Заяц В.П., весь коричнево-красный, как только что почищенная морковка сорта «Каротель», медленно поднялся.
— Всё, я вас, Владимир Павлович, больше не задерживаю. Вас же, Юрий Александрович, прошу вместе со мной прогуляться по кубрикам и помещениям занимаемым экипажем.
Нельзя сказать, что в жилых помещениях на первой палубе ПКЗ Антон увидел полнейший беспорядок. Но и воинского порядка он не обнаружил.
ПКЗ была новая: добротные финские одеяла, подушки, койки, рундуки — чисто, заправлено и убрано. Дежурный по команде прибежал с докладом.
— Чья эта койка? — спросил у него Антон, указывая на первую из них попавшуюся.
— Эта? — кого-нибудь из бече-люксов. Выясним в момент, товарищ капитан 3 ранга, — бойко отбарабанил старшина.
— А где это видно, что здесь размещены, как вы доложили бече-люксы? — внимательно рассматривая входную дверь с двух сторон, продолжал задавать вопросы Липовецкий: то ли ему, то ли робко появившимся командирам боевых частей.
— Кто ответственный за это помещение? — не ожидая ответа он двинулся дальше.
— Внимание! — подал команду старшина из группы матросов расположившихся в другом кубрике, так же как и все остальные необозначенного назначения.
— Ну-ну, а дальше, товарищ старшина, что доложить слабо? — подзадорил его Антон.
— Так докладывать нечего, товарищ капитан 3 ранга! Мы тут маленько «баланду» травим, — решился тот на ответ.
— Ладно, вольно! — разрешил Липовецкий. — Вы с какой боевой части будете? Что-то я у вас не вижу нашитого на кармане боевого номера, — опять поинтересовался он.
— Мы все из БЧ-5. А номера… за ненадобностью их никто не спрашивает. На подлодке составом экипажа мы ни разу не были. Занимаемся уборкой снега. Нам бы лошадь и подводу — допотопная, но механизация! Опять-таки оправдали бы своё название — «подводники»! — под одобрительный гул голосов и улыбки присутствующих матросов закончил свой своеобразный доклад словоохотливый старшина.
— Лошадь я вам не обещаю, но то что станете настоящими подводниками не сомневайтесь. Но и попотеть придётся! — договорились? — Липовецкий обвёл взглядом вопрошающе — заинтересованные лица матросов и офицеров.
— Будем работать вместе, а время покажет чего мы стоим, — сказал он и зашагал на выход по трапу к себе в каюту. Замполит вслед за ним подымался молча.
— Как же вы дожили до такой жизни? — хотелось Антону спросить у него. Но спрашивать не стал: жизнь-то у них была вольготной и зарплату получали все исправно — чего уж тут говорить! Вместо этого он сказал:
— Вот что, Юрий Александрович, пойдёмте-ка составлять план оргпериода. Может чего-нибудь подскажете. Говорят, комдив у нас самодержец тот ещё: в самодурстве и упрямстве переплюнет любого.
А мне завтра этот план нужно нести к нему на утверждение!
— Что верно, то верно. К нему весьма легко даже кличка пристала: «А где написано?» Без документов и ссылки на них — «где написано» к нему лучше не ходить, — подтвердил ситуацию Мельник.
— Это мы учтём! У нас «мозга» ещё не изношена и должна работать лучше, чем у него, Мы против каждого пункта плана в скобках укажем статью документа из которого этот пункт извлечён. Сами документы с закладками соответствующих статей будем носить с собой в портфеле. Главное одержать первую победу и вернуться от него с доклада если не на коне, то хотя бы не с побитой мордой.
На вечернем докладе результатами своего посещения жилых помещений на ПКЗ Антон поделился с командирами подразделений.
— Дорогие мои, так жить и существовать далее воинское подразделение не может. Коротко, что нужно сделать: вся одежда матросов должна быть подписана; на рабочую одежду нашить «боевые номера»; на каждую дверь помещений с внешней стороны навесить таблички, указывающие их назначение, с внутренней стороны — опись оборудования, мебели и вещей за подписью лица ответственного за это помещение; на койки навесить бирки с фамилиями владельцев. Место для дежурного по команде оборудовать столом и доской объявлений на которой вывесить недельный распорядок дня, схему расписаний по приборкам и действия личного состава при пожаре на ПКЗ. Ежедневно вечером на доску вывешивать после читки суточный план работ и занятий нашей воинской части.
Все эти требования и предписания подробно изложены в Корабельном уставе и уставе Внутренней службы вооружённых сил СССР. Помощнику командира через береговую базу по возможности обеспечить материальную сторону дела и получить для всего экипажа инвентарную спецодежду. Спецодежду отмаркировать и подготовить к выдаче личному составу. Общий срок готовности помещений и личного состава к осмотру к концу недели, то есть к 9.00. субботы. Готовность формы одежды и внешнего вида подводников экипажа хочу посмотреть завтра на общем построении на подъёме Военно-Морского Флага. Кстати, это ваша ежедневная обязанность.
Сегодня лично буду проверять ход вечерней поверки и отход ко сну наших матросов. Опять-таки, кто уверен, что у него в подразделении порядок — тех не задерживаю. Кто не уверен — как вам поступить решайте сами. Врачу вместе со мной присутствовать обязательно. Как я уже вам доложил, после 18.00. вы свободны.
Экипаж гудел как потревоженный улей: все суетились и бегали, писали надписи, измеряли сантиметром бирки и пришивали их, подписывали одежду, обувь и ремни, задавали массу вопросов своим начальникам. Те отвечали, иногда разводили руками, чертыхаясь заглядывали в уставы и найдя ответы по существу, но трудно исполнимые на практике, чертыхались пуще прежнего.
— Пусть сам попробует жить по уставу! — красноречиво говорили их лица. Некоторые недовольные офицеры своё возмущение выражали друг другу втихую словесно.
— «Он» что, за несколько дней хочет сделать революцию? — высказал своё «фе» подошедший к Мельнику Заяц.
— Я бы так категорично не думал, — осторожно возразил ему замполит. — Признайте честно, что он делает нашу работу, которую мы не выполнили в течение года. Признавать это неприятно, но против факта не попрёшь.
— А это мы посмотрим! Посмотрим какой у него будет вид после посещения нашего «а где написано?». Только с планом оргпериода он завернёт его раз двадцать! — пообещал командир БЧ-5.
