Сюжеты сменялись один за другим.
Конкурсантов разбивали на группы и учили элементарным танцевальным движениям, но не для того, чтобы они могли выучить их, а чтобы можно быть отснять процесс обучения.
— А дальше что? — спросила одна из девушек, после того как освоила три шага и хлопнула в ладоши, как их научили.
— Ничего, — объяснил хореограф. — Это все, что нам нужно.
Во время «урока танцев» Шайана заметила, что конкурсантов одного за другим отводили в сторону, чтобы снять то, как они сидят на лестнице. Первыми туда отправились ребята из группы «Парень», затем мужчина средних лет, который представился как Стэнли, а затем блондинка среднего возраста с огромными силиконовыми грудями.
— А что вы там делаете на лестнице? — спросила Шайана одного из участников группы «Парень» во время короткого перерыва.
— Ничего, — ответил он. — Мы просто сидели и выглядели напряженными и задумчивыми.
— Напряженными и задумчивыми?
— Да, так нам велели.
Квазар стоял рядом и присоединился к разговору.
— Думаю, ты, чувак, типа молодец, — сказал он. — Ты пойдешь до конца, чувак.
— Почему это?
— Ты чё, шоу не видел? — спросил ужасно удивленный Квазар. — Они ж снимают наш момент сомнений, чувак! Типа когда ты вдруг вроде как очнулся и сидишь и думаешь, станешь ли ты хоть когда-нибудь звездой. Они всегда снимают чё-то типа того, но я не видел ни одного момента сомнения с теми, кто не был в финале.
— Ты правда так думаешь? — с надеждой спросил парень.
— Это точно, чувак. Я те говорю: если они снимут меня на лестнице такого мрачного и грустного, я буду рад до усрачки, потому что пойму, что меня будут продвигать.
— Но тебя они пока что не сняли.
— Нет, чувак, но я не волнуюсь, потому что они знают, что у Квазара не бывает сомнений в себе.
И точно, сразу после перерыва Квазара позвали для личного «момента». Его попросили исполнить брейк-данс перед группой других конкурсантов, которым велели поаплодировать и показать, что они в восхищении оттого, что находятся в центре событий.
Два дня конкурсантов гоняли с места на место между танцами и пением. Изредка организаторы шоу делали слабые попытки проявить искренний интерес к их работе, но основная цель «поп-школы» заключалась в том, чтобы собрать побольше сюжетов о процессе работы.
Синди, новую подружку Шайаны, сняли, когда она массировала ступни, словно дотанцевавшись до изнеможения. Иону сняли, когда она якобы говорила по сотовому с бывшими друзьями по группе.
— Да, я на «поп-школе», — сказала она, как ей было велено. — Возвращаюсь к азам, учусь заново. Конечно, трудно, но если серьезно думать о сольной карьере, то именно это мне и нужно.
— Скажи им, что ты скучаешь, — подсказала Челси.
— Ребята, я так соскучилась, — повторила Иона. — Выпейте за меня по глоточку виски.
— Отлично, — сказала Челси, очень довольная собой.
— Меня немного беспокоит то, что было видно, что телефон выключен, — вмешался оператор. — Иона повернула дисплей в нашу сторону.
— Да ладно. Никто не увидит, — ответила Челси, которой не терпелось продолжить работу. — Отлично! — крикнула она. — Мне нужен Трой.
Трою дали книгу «Гарри Поттер».
— Я не умею читать, — ответил он. — В смысле, я не все слова понимаю.
— Мы знаем, — сказала Челси. — Мне нужно, чтобы ты нашел слово, которое ты не знаешь, и попросил вон того аристократа сказать тебе, что оно значит.
— Зачем?
— Затем, что я прошу тебя, Трой, и потому, что Кельвин просил меня, чтобы я попросила тебя. Ты ведь хочешь осчастливить Кельвина?
Мальчик определенно очень хотел осчастливить Кельвина; это было единственным желанием почти всех собравшихся в этом зале. Поэтому Трой послушно направился к аристократу.
— Простите, — сказал он.
— Привет, юноша, — ответил принц Уэльский. — Как дела? Ты в порядке? Что это у тебя? «Гарри Поттер»? Как замечательно. Я серьезно считаю, что книга хорошая, а ты?
— Вы можете сказать, что означает это слово?
Принц достал очки и посмотрел в книгу.
— Хм-м. Ну… Знаешь, я не уверен, — сказал он. — «Квиддик». Хм-м, вообще-то я думаю, что это выдуманное слово. Так ведь называется игра в книге, верно? Похоже на латынь, но я не думаю, что это так.
Парень пожал плечами и, не зная, что еще сказать, отошел.
— Снято, — сказала Челси. — Мило.
— А? Что такое? — спросил принц.
— Отлично, сэр! — крикнула Челси. — Все отлично.
И принц вернулся к изучению последних данных по уменьшению количества рыбы в Северном море.
Ближе к концу второго дня наконец-то появился Кельвин, но только для того, чтобы можно было отснять небольшой сюжет с его присутствием.
— Отлично, народ! — крикнул он собравшимся конкурсантам, которых искусно разбросали по спортзалу, словно в самом разгаре изматывающей репетиции. Одни сидели на полу в спортивных штанах и майках с наброшенными на плечи полотенцами, другие стояли вокруг пианино, третьи прильнули к шведским стенкам и выполняли то, что им казалось похожим на упражнения на растяжку. — Вы все ужасно много работали, — продолжил Кельвин, — и завтра мы выясним, чему вы научились и сможете ли выступить вживую на рок-н-ролльной вечеринке. Выпивка за мой счет!
Все захлопали и закричали.
Когда сюжет был отснят, оператор признался, что недоволен. Он собирался показать восторженные, благодарные лица, а затем снова вернуться к Кельвину, послушно улыбавшемуся отеческой улыбкой, но споткнулся о кабель, и камера заметно дернулась.
— Можно еще раз?
— Думаю, придется, — нетерпеливо и довольно невежливо ответил Кельвин.
И они повторили.
— Выпивка за мой счет! — крикнул Кельвин второй раз.
И все снова захлопали и закричали.
«Поп-школа»: Синди и Шайана
Родни и Берилл прибыли на следующее утро. Берилл, сварливая и страдающая от похмелья, получила очередной титул «Мамочка года», на этот раз от федерации розничных торговцев Великобритании «Вдохновение». Родни, напротив, был свеж и бодр после недели, проведенной на чемпионате по гольфу среди знаменитостей в графстве Слайго в качестве особого гостя гильдии водопроводчиков Западной Ирландии.
После того как к ним присоединился Кельвин, все трое судей отправились в школьный театр, и начались съемки прослушивания «поп-школы».
Первая половина утра была посвящена дальнейшему прогону массовки, где снова, как и в Бирмингеме, половине конкурсантов было суждено отсеяться, в то время как другую половину восторженно «пропустили в следующий тур» под названием «все ко мне домой», откуда несколько избранных попадут непосредственно в финал.
Шайана и Синди ожидали своей очереди в холле, глядя, как вокруг них одного за другим уводили жаждущих славы, после чего они так же быстро возвращались, либо проливая слезы и в смущении, либо прыгая от истерической радости.
Реакция Кили каждый раз была почти неизменной.
— Детка! — говорила она. — Детка, детка, детка.
Наконец настала очередь Синди.
— Задай им жару, подруга, — сказала Шайана на прощание стройной, симпатичной девушке, хотя мысли ее были далеко.
Синди подошла к Кили, чтобы ее, как и двадцать предыдущих или около того участников, без лишних слов провели в аудиторию, но Кили задержала ее, и, казалось, была не прочь поболтать.
— Ты в порядке, детка? — спросила Кили полным заботы голосом. — Потому что я знаю, что ты очень, очень, очень нежная и чувствительная, и ты такая милая.
— Ну да, Кили, я в порядке, — ответила Синди, слегка озадаченная. — Немного нервничаю, конечно.
— ДЕТКА! — чуть не взвыла Кили. — Детка, детка, детка! Я знаю. КОНЕЧНО, ты нервничаешь. Это очень, очень тяжело. Просто постарайся изо всех сил, девочка.
Синди не знала, что напротив ее имени в расписании были написаны слова «Плакса-липучка. Выглядит хрупкой. Отсеять и ВС». ВС на языке шоу «Номер один» означало «выдавить слезу».
Проходя за занавеску, Синди слышала, как Кили обратилась к камере за ее спиной.
— Удачи! — сказала Кили. — Удачи тебе!
— Привет, Синди! — крикнула Берилл, когда девушка появилась на сцене. — Добро пожаловать на «поп-школу». Именно здесь начинается самое трудное. Ты готова к этому?
— Да. Да, Берилл, готова, — ответила Синди чистым, уверенным голосом.
Она действительно была готова, по крайней мере, так же хорошо психологически и эмоционально готова к звездной жизни, как и большинство остальных присутствовавших здесь конкурсантов. Она отчаянно этого хотела, была готова на все что угодно, лишь бы достичь своей цели, и пела лучше, чем большинство других. Но это не имело значения: важно было то, что она выглядела хрупкой и уязвимой, и именно такой ее предстояло показать.
— Ты выглядишь такой нежной, дорогая, — сказала Берилл. — Ты уверена, что хочешь сделать это? Ты собираешься сыграть в трудную, очень трудную игру.
