-- А кому от этого плохо? Пациентам? Докторам?
-- Донорам! Я знаю, как вы добываете доноров.
Это был удар! Лев аж поперхнулся. Значит Алексей Константинович был прав. И чтобы добить его, она выпалила:
-- Об этом ещё не знает Женя Московкин. Но когда после моего исчезновения мои коллеги его прижмут, он всё расскажет и о вас, и о вашем бизнесе. Во всех подробностях.
Она всё более входила в свою роль, так как это могло спасти ей жизнь.
Мясистое, налитое кровью лицо Льва нависло над ней.
-- Ты понимаешь, что ты покойница. Да тебя, сука, сейчас живой на куски резать будут.
"Если меня ещё не прибили, то им от меня что-то нужно". И это оставляло надежду.
Между тем Лев стоял возле окна и что-то обдумывал. Затем вернулся к ней, наклонился и начал нашёптывать в ухо:
-- Ничего им не рассказывай! Ни слова. Скажи, что будешь разговаривать только со мной. Я вытащу тебя отсюда живой, и всё расскажу ФБР. Абсолютно всё, если они защитят меня от этой мрази. Это они тебя захватили. Я был против. Они меня не послушали. Так что помалкивай, а то они тебя на органы пустят.
У него изо рта отвратительно пахло страхом, но приходилось терпеть.
Вопрос был в том, кто такие "они". Ответ не заставил себя долго ждать. Дверь распахнулась, и влетел человечек небольшого роста, молодой и как бы скрученный из мускулов, злости и наркотиков. "Кручёный" - сразу окрестила его для себя Вероника. Такие расширенные зрачки и безумный взгляд она однажды видела в нью-йоркской подземке, когда в вагон влетела банда чёрных зверёнышей-тинейджеров, и один из них пристально взглянул на неё.
-- Ну что, наговорились? - С ходу спросил он и, не дожидаясь ответа, по-боксёрски хуком сбоку ударил её кулаком в висок.
Когда она пришла в себя, то краем уха услышала шёпот Льва:
- Поосторожнее! Она нам ещё нужна!
-- Для меня она - покойница, - услышала она ответ Кручёного.
Когда она разговаривала с Алексеем Константиновичем, то не вполне поняла слово "отморозки". Теперь она в полном объёме познала значение этого слова.
Кручёный вновь вернулся к ней, но на этот раз с горящей паяльной лампой в руке. Лихо прикурив от неё и зажав сигаретку к уголке рта, он поднёс лампу к её лицу и сказал:
-- А сейчас мы начнём выжигать тебе глазки. Сначала один, затем другой.
-- Я - специальный агент ФБР, и меня защищает правительство США, - вспомнила она свою роль.
-- Да я ебал твоё правительство!
Паяльная лампа приблизилась к её лицу на угрожающее расстояние.
- А теперь ты мне всё расскажешь про Колбу! Что, где, когда и сколько.
Нужно было что-то срочно предпринимать! Первое - это определить, что такое "колба".
-- Я не понимаю, о чём вы говорите.
-- Она не понимает! Эта сука не понимает. Ты посмотри! - Обратился Кручёный к Льву. - В ФБР берут тупых!
"Что это за "колба" такая?"
-- Ну давай, давай! Выкладывай!
Далее последовал набор ругательств. Она закрыла глаза, так как пламя от ревущей лампы опалило её лицо. "По-моему, я осталась без бровей!" - с тоской подумала она.
- Мы расследуем незаконные поставки органов для трансплантаций, - заученно начала она, чтобы потянуть время. - Расследование привело нас в Германию, откуда донорские органы направляются в США, но в Германии находится лишь перевалочный пункт ...
-- Не еби мне мозги! - Кручёный распалял себя, размахивая горящей паяльной лампой. - Да я ебал твою Германию! Я тебя спросил о "колбе. Ты будешь отвечать или нет?
Это был тупик. Она не понимала, что этот "отморозок" от неё хочет. А он становился всё более и более опасен. Что может его интересовать? Деньги? Но где заложены деньги? В поставках.
-- Мы также расследуем незаконное движение денежных потоков на предмет, не финансируют ли данные средства терроризм, - фантазировала она. - 250 тысч долларов за каждое тело - это большие средства, которые укрываются от налогообложения.
Кручёный уже открывал рот, чтобы опять заорать, но вдруг осёкся.
-- Давай, давай, говори!
Почувствовав, что попала в болезненную точку, она с энтузиазмом продолжала:
-- Это минимальная рыночная стоимость органов. Но в отдельных случаях эта цифра может доходить до 300 тысяч. - Фантазировала она. - Учитывая объём поставок, это даёт значительную сумму, с которой государство недополучает налоги.
Кручёный потерял к ней интерес и медленно повернулся к Льву, который всё это время молча стоял в стороне.
-- Ты что ей веришь? - начал было Лев с чувством оскорблённого достоинства.
Но Кручёный не дал ему договорить
-- Ты всё это время лапшу мне на уши вешал? Ты за кого меня держишь? За фуфло какое? Да я из тебя самого сейчас все органы вырежу, сука!
"В отличии от английского в русском языке слово "сука" можно применять и по отношению к мужчинам", - механически отметила она.
-- А ты знаешь, во что мне обходятся паталогоанатомы, документы на вывоз, контейнеры? - Перешёл в наступление Лев. - Одна перевозка самолётом стоит тысячи. А посредники в Америке?
-- Я ебал твоих посредников! Вы все снимаете крутые бабки, а я тут как папа Карло на вас пахать должен? - Опять распалялся Кручёный, на этот раз приближаясь с горящей паяльной лампой к Льву.
На то время, пока друзья по бизнесу шумно обсуждали денежный вопрос, Вероника получила передышку. Но она понимала, что это временно. Нужно было что-то придумать, но ничего не приходило в голову.
- Дорогуша, что ты ещё можешь рассказать мне про этого пидора? - Этот вопрос уже предназначался ей.
"Судя по упатребляемым выражениям, Лев не пользуется уважением в этой компании", - подумала она и начала лихо придумывать:
- У него квартира за полтора миллиона, ездит на 600-том Мерседесе, одевается у лучших кутюрье Москвы.
- 600-тый Мерседес?! - Нараспев произнёс Кручёный.
По-видимому, шестисотка задела его больше всего.
- Да врёт эта сука! - Закричал Лев. - Что ты её слушаешь?
"Слово "сука" почему-то пользуется большой популярностью в этой компании друзей", - пришло ей на ум.
- А ещё у него счета в американских банках, - наябедничала она вслух.
А про себя подумала, что упустила из вида проверить финансы Льва в Америке, когда выясняла, чем он занимается. Мысленно сделала заметку для себя заняться этим вопросом в будущем.
"Хотя, есть ли у меня будущее?" - грустно подумала она.
- С этим хером я ещё разберусь. А теперь давай про "колбу"! - Приказал ей Кручёный, который никак не мог расстаться с паяльной лампой.
"Далась ему эта "колба", - со злостью подумала Вероника.
Она собралась было выразить ему свой отношение к этому сосуду, но в этот момент открылась дверь, и в комнату как-то боком ввинтился парнишка с дебильным лицом и мобильным телефоном в руках.
- Тебя, - коротко сказал он и протянул трубку.
- Какого хера? Не видишь, что я занят. Кто это?
- Возьми! - парень был немногословен.
Кручёный выхватил трубку и рявкнул:
- Говорите!
Он молча слушал какое-то время, затем выскочил, успев скомандовать дебильному парнишке:
- Смотри за ними, чтобы они не разговаривали между собой!
Минуты шли. Парнишка, присев на корточки у стены, выполнял указание старшего и смотрел. А они даже не взглянули друг на друга, не говоря уж о том, чтобы заговорить. Каждый был занят тем, что обдумывал ситуацию, в которую попал, и что он будет делать дальше. Вероника понимала, что искать её никто не будет. Для Алексея Константиновича она не представляет больше интереса после того, как перестала читать переписку Льва. И никто другой на свете, кроме мамы в Америке, не знал, что она находилась в Москве.
Наконец, уже не торопясь вошёл Кручёный, на лице у которого была видна работа мысли, из чего Вероника поняла, что он занят, и на этот раз не будет бить её в ухо. В конце концов он принял решение:
- Ты поедешь со мной! - Скомандовал он ей и стал отвязывать её руки от скамейки. - А ты дождёшься меня здесь.
Последнее предназначалось компаньону по бизнесу.
- Мне нужно ехать. У меня дела. - Начал было Лев.
- Дела у меня. А ты мне бабки должен. Подождёшь! - Второй компаньон был категоричен.
Её грубо затолкали в машину.
"Это мой путь на Голгофу", - подумала она c тоской. Единственным логическим предположением, куда её повезут, было - в пристройку к моргу, которую она обнаружила, и через некоторое время её переправят в великою страну Америку, где она будет по частям жить во множестве граждан своей страны. Это было её предназначением на земле.
Кортеж из двух машин выехал за пределы заводского корпуса. В первой машине поместился Кручёный с компанией друзей. Она сидела во второй машине между двумя парнями, которые держали её под руки. Внутри стоял крепкий дух табака и пива.
Машины ехали на небольшой скорости по улицам промышленного пригорода. Было уже почти темно, стёкла машины были затонированы и из-за ненастной погоды на улицах было мало машин и людей. Вырваться не было никакой возможности.
