Занятия начались на другой день. Поместили в класс и выдали "писчебумажные" принадлежности. И началось!
А что началось? Что могло быть нового в работе "четырёхтактного двигателя внутреннего сгорания"? Давно об этом знаю, как пара лет прошла с того дня, как познакомился с таким чудом. Поэтому всё, что рассказывал молодой преподаватель в чине лейтенанта, новостью для меня не было.
Естественно, "вводные" лекции на занятиях не писал. И последующие три дня не писал… Лейтенант часто смотрел в мою сторону, но вопросов типа:
— Курсант, почему вы не конспектируете? Что, хорошо знаете двигатель!? — лейтенант имел право иронизировать, а я — ждать…
Ах, как приятно знать, что ты пребываешь пол "негласным надзором…" — чуть не написал с разгону "полиции"! Как приятно чувство контроля над собой! И не испытывать и "капли страха" от такого контроля. Знать, что такой контроль для тебя — ерунда! Знать, что до лекций об "электрооборудовании автомобиля" много дней, и что в тех днях для меня не будет страхов: прилично знаю электротехнику. С первых дней занятий среди курсантов родился тихий ужас, а я — "как рыба в воде"!
Но молчи, слепец! Что твои знания, когда тебя за руль сажать нельзя? Нет, оно, конечно, можно, но с поправкой: "управление в очках". Согласись, что это всё же приличная порция неполноценности для шофёра.
"Интересно, это когда же вызовут "на побоище" к доске и преподаватель приступит к проверке моих "знаний пройденного материала"? Третий день прошёл, пора бы и начинать! А то ведь могу и привыкнуть к нормальным условиям в автошколе. Интересно знать, у доски стоит настоящий двигатель от "ЗИСа 120", или его "препарированный деревянный муляж"? "Содранный" в масштабе "один к одному" с американского двигателя от "Студебеккера"? или настоящий, из металла?
Да, всё так и случилось, как "вещало" сердце: на четвёртый день, как только начались занятия, лейтенант долго смотрел в список учащихся и я, неизвестно каким по счёту "чувством", определил:
"сейчас назовёт меня…" — не прошло и секунды, как всё сбылось:
— Курсант… — он назвал мою фамилию — к доске! — я встал уверенно, почти нахально, двинулся "на эшафот". Лейтенант удивился, увидев меня. Тогдашнее его удивление могу объяснить только сейчас: "ведь предупреждали человека, что на контроле стоит! Что только хорошие знания спасут от отчисления"! — любой преподаватель гневается, если учащиеся к его лекциям не проявляют должного внимания.
К доске вышел "голым". То есть, в руках у меня не было конспектов:
— Где ваши конспекты?
— Зачем, товарищ лейтенант?
— Как это "зачем"? Вы на контроле… Ну, хорошо… Расскажите… — лейтенант, предвкушая поражение, задал общий и "детский" вопрос о "принципе работы двигателей внутреннего сгорания". Попросил "изложить общую идею работы двигателя внутреннего сгорания". Рассказывать о том, как я "блистал познаниями"? Хвалиться о том, как почти "слово в слово" рассказал то, что "дал" лейтенант за три дня обучения? Ответил больше, чем требовалось?
Лейтенант удивился и "обмяк" до того, что попросил не "забегать вперёд": в самом деле, как позволить курсанту на "контроле" что-то рассказывать о "присадках в топливе" с трудным названием "тетраэтилсвинец"? Отрава для человека, но она не позволяла детонировать "рабочей смеси" в цилиндрах двигателя? И что такое "детонация" в цилиндрах? Это смерть двигателю!
И я, будь преподавателем, не позволил бы "забегать вперёд" и "не опережать программу": всё новое учащиеся должны узнавать от преподавателя, но не от курсанта "на контроле"
"Добивать" проверяемого курсанта вопросами, на которые не было сказано ни единого слова, лейтенант не стал: "не по правилам". Настоящий был учитель! После занятий лейтенант задержал для "приватной" беседы:
— Откуда знаешь о двигателях?
— Так у меня девять месяцев школы киномехаников — и назвал уральский город, где получил специальность киношника — там основательно изучил двигатель. Правда, всего в один цилиндр, но вы, товарищ лейтенант, возражать не станете, что суть "двигателей внутреннего сгорания" одинакова? Четыре такта, один цилиндр, два клапана… Движок для киномеханика — "лучший друг".
— Понятно.
На этом закончилась "проверка" и я был оставлен на обучение. Нужно ли "хвалиться", что в изучении "материальной части автомобиля" шёл первым? С не уходящей мыслью: "всё равно слепой"! Новые детали, что присутствовали в автомобиле, давали просто и понятно. Как устроено "сцепление", какую роль оно выполняет в автомобиле — в этом тайн для меня не было.
Я занимался "повторением пройденного": двигатель "ЗИС-120" содержал в себе шесть цилиндров, но что и в изучении он был в шесть раз труднее — так сказать не мог. Какая разница: шесть цилиндров, или один? Принцип работы одинаков, сколько не собери в один блок этих цилиндров. Нет ничего сложного, когда это "сложное" известно. Сколько отличий у киношного "движка" в один цилиндр с двумя клапанами с названиями "впускной", и, соответственно, "выпускной" и у автомобильного в шесть цилиндров? У шестицилиндрового двенадцать клапанов и система смазки коленчатого вала осуществляется насосом. Шесть клапанов с названием "выпускные" особой, жаропрочной стали потому, что им приходится работать с раскалёнными газами выхлопа. А карбюратор — всего лишь "прибор для приготовления рабочей смеси из кислорода атмосферного воздуха и бензина с определённым октановым числом". А что такое "октановое число"? А это добавление в бензин "тетраэтилсвинца", и такое делают для того, чтобы "рабочая смесь в цилиндрах сгорала с определённой скоростью, но не врывалась. Не "детонировала", то есть…
— Какой порядок следования зажигания в цилиндрах ЗИС-120?
— Первый, пятый, третий, шестой, второй, четвёртый! Запоминай названия деталей двигателя и представляй их "зрительно"! Чему удивляться?
Глава 8.
Здравия желаю, армия!
Мы прибыли в автошколу набираться знаний об автомобиле, Но поскольку школа числилась за военным ведомством, то "ничто военное ей не было чуждо". И нас военное не миновало.
Непонятно откуда появились тайные разговоры о нашем "высшем предназначении". Кто был их "автор", и какие цели он преследовал — тогда меня "секреты" не волновали, а сейчас им улыбаюсь:
— Наш выпуск будут обучать по усиленной программе, дадут сержантские "лычки" и отправят в другие части инструкторами по вождению! — признаться, меня такая "перспектива" не радовала.
Время шло, но программа обучения не менялась, и я успокоился. И сегодня не могу ответить себе: "чего испугался"!? — не знаю, но не хотелось никаких "лычек" на погоны и не хотелось кого-то "инструктировать". Пугали шёпоты:
— Из нашей группы будут делать сержантов…
— Как так!? Не умею я командовать другими, нет у меня желания кем-то командовать! Какой из меня сержант? Не, родная рота в тайге милее любого количества "лычек" на погонах! — и паника утихла так же скоро, как и родилась.
Школа! Благодарю тебя: ты показала, что помимо расхристанной "распиздяйской", "лесоповальной" таёжной братии у тебя есть что-то и другое! Настоящее! Чистые подворотнички, вычищенные сапоги, и, отглаженная гимнастёрка с сияющими латунью пуговицами! Опрятный внешний вид и полное отсутствие "каши" в мозгу: "изучение техники без внешней культуры невозможно"!
Строгий распорядок: если подъём — так подъём, никаких задержек! Бег по улице славного немецкого города… Советска, утренний туалет, завтрак, занятия…
И вот оно, настоящее приобщение к армейскому делу: настоящее оружие! Пожалуй, что и от войны оставшееся! Не новые "пулемёты-пистолеты Шпагина"! И не стройбатовские отговорки:
— Нет патронов, поэтому стрельбы отменяются!
В маленьком Тильзите было настоящее, "закрытое" стрельбище от старых хозяев: Сооружение представляло глубокий и просторный ров с "глухой" и пологой стеной из земли. Внизу стены — бетонная труба, просторная. Вверху трубы — паз, и в этот паз на шесте выставляют фанерный щит с мишенью. Держишь фанеру ребром к стрелку — за сто метров ребро фанерного щита стрелок не видит. Повернул на девяносто градусов — вот он, "противник" появился! Огонь! — магазине "пулемёта-пистолета Шпагина" круглой формы заложено всего девять на три мишени. И нужно их поразить… Желательно… А как их "поразить", когда у тебя "минус два с половиной" в глазах? И ты никогда не стрелял из "ППШ" боевыми патронами? И вообще никакими? А нужно "завалить" хотя бы одну мишень! Всего одну! Соверши "подвиг"! Для тебя ода мишень — уже подвиг! Командиры не должны догадаться, что вождению автомобиля они обучают… близорукого! Чего паникуешь!? Фон у бумаги какой!? Светлый, а "поясная" мишень — чёрная! Не спеши! Представь, что там, в трубе, кто-то точно так же наводит автомат на тебя! Заметил, где она появляется? Вот и переведи ствол на то место! Как только станет появляться — чуть нажми на крючок своего ППШа! Да не сильно дави, "не на "полную", а то все девять патронов враз улетят! Как у соседа улетели. Готов?
