Кейси невольно поежилась.
Бартлетт заметил это и, как бы между прочим, взял её под руку. Она благодарно улыбнулась.
— Питер, — заметил Бартлетт, — люди здесь говорят об умерших сто лет назад так, словно они находятся в соседней комнате.
— Старый китайский обычай, — тут же ответил Питер Марлоу. — Китайцы верят, что прошлое предопределяет будущее и объясняет настоящее. Конечно, Гонконгу ведь всего сто двадцать лет, так что человек, которому сегодня восемьдесят... Возьмите, к примеру, Филлипа Чэня, теперешнего компрадора. Ему сейчас шестьдесят пять. Его дед, знаменитый сэр Гордон Чэнь, незаконный сын Дирка Струана, умер в тысяча девятьсот седьмом году в возрасте восьмидесяти шести лет. Филлипу Чэню тогда было девять. Смышленый девятилетний мальчик запомнил все разнообразные истории, которые рассказывал почитаемый им дед о своем отце, Тайбане, и Мэй-мэй, его знаменитой наложнице. Рассказывают, что нравом старый сэр Гордон Чэнь был крут, настоящий наследник. У него имелось две законные жены и восемь наложниц различного возраста, и он оставил разветвленному семейству Чэнь богатство, власть и все остальное. Попросите Данросса показать вам его портреты — у меня только копии, — но, боже, какой это был красавец! Сейчас в живых ещё десятки людей, которые знали его, одного из великих основателей. И господи, «Карга» Струан умерла каких-то сорок шесть лет назад. Посмотрите вон туда! — Он кивнул в сторону сморщенного человечка, тонкого, как стебель бамбука, и почти такого же стойкого, который вел непринужденную беседу с молодой женщиной. — Это Винсент Мак-Гор, тайбань пятого великого хонга — «Интернэшнл эйшн трейдинг». Он много лет работал на сэра Гордона, а потом на Благородный Дом. — Марлоу вдруг ухмыльнулся. — Как гласит легенда, он стал любовником «Карги» Струан, когда, восемнадцати лет от роду, только что прибыл в Гонконг на борту корабля, перевозившего скот из какого-то ближневосточного порта. На самом деле никакой он не шотландец.
— Брось, Питер, — не поверила Флер. — Ты это только что придумал!
— А что ты имеешь против? — ухмыльнулся он. — Ей тогда было всего семьдесят пять.
Все рассмеялись.
— Это правда? — спросила Кейси. — Все так и было?
— Кто его знает, где тут правда, а где выдумка, Кейси. Так мне рассказывали.
— Я в это не верю, — уверенно заявила Флер. — Питер эти истории придумывает.
— Откуда вы все это узнаёте, Питер? — спросил Бартлетт.
— Кое-что вычитываю. В библиотеке суда есть экземпляры газет аж с тысяча восемьсот семидесятого года. Кроме того, существует «История судебного делопроизводства в Гонконге». Великолепная книга, другого такого кладезя сведений о тёмных сторонах жизни не найти, если вы интересуетесь Гонконгом. Господи, чем они только не занимались, все эти так называемые судьи! А также секретари, губернаторы, полицейские чины и тайбани, высокородные и низкого происхождения. Мошенничество, убийства, подкуп, супружеские измены, пиратство, взяточничество — все, что угодно!
И ещё я задавал вопросы. Есть десятки людей, которые давно имеют дело с Китаем, которые обожают предаваться воспоминаниям о прежних временах и знают страсть как много об Азии и Шанхае. Кроме того, немало таких, кто не упускает случая, из ненависти или зависти, подпортить чью-либо репутацию. Конечно, приходится все это просеивать, стараться отделить зерна от плевел, но докопаться до правды очень трудно, почти невозможно.
На миг Кейси задумалась, а потом решилась:
— Питер, а как было в Чанги? Что это было на самом деле? Его лицо не изменилось, иным стало лишь выражение глаз.
— Чанги был началом бытия. — Он произнес это таким тоном, что все похолодели, и Кейси заметила, как Флер взяла мужа за руку. Через мгновение Питер пришел в себя. — Все в порядке, дорогая, — сказал он. Молча, немного смущенные, они сошли с дорожки на нижнюю террасу, и Кейси поняла, что вторглась куда не следует. — Нам нужно выпить. А, Кейси? — добродушно проговорил Питер Марлоу, и все снова стало хорошо.
— Да. Спасибо вам, Питер.
— Линк, — произнес Питер Марлоу, — здесь витает дух насилия, который у здешних пиратов переходит из поколения в поколение, потому что насилие составляет саму их суть. Это очень необычное место, и люди здесь живут очень необычные. — Он помолчал, а потом задумчиво добавил: — Я понимаю, что вы, возможно, будете заниматься здесь бизнесом. На вашем месте я был бы очень и очень осторожен.
23:05
Данросс в сопровождении Брайана Квока направлялся к Роджеру Кроссу, шефу особой разведслужбы, который вел на террасе непринужденную беседу с Армстронгом и тремя американцами: Эдом Лэнганом, коммандером[107] Джоном Мисхауэром, военно-морским офицером в форме, и Стэнли Роузмонтом, высоким мужчиной лет пятидесяти с лишним. Данросс не подозревал, что Лэнган из ФБР и что Мисхауэр представляет военно-морскую разведку, — ему было известно лишь, что эти двое из американского консульства. Однако он знал, что Роузмонт из ЦРУ, хотя не имел представления о его должности.
Дамы возвращались к своим столам или разговаривали на террасах и в саду. Мужчины приятно проводили время за напитками. Прием получился славным, как и вечер. В танцевальном зале под мелодичную небыструю музыку двигалось несколько пар. Среди них была Адрион, и Данросс заметил Пенелопу, которая стоически управлялась с Хэвегиллом. Кейси и Бартлетт увлеченно беседовали с Питером и Флер Марлоу, и Данросс дорого бы дал, чтобы послушать, о чем речь. «Этот парень Марлоу того и гляди начнет всем докучать, — думал тайбань, проходя мимо. — Он и так уже знает слишком много секретов, а если прочтет нашу книгу... Ну уж нет! — решил Данросс. — Скорее ад замерзнет. Этой книги ему не видать никогда. Надо было Аластэру совершить такую глупость!»
Несколько лет назад Аластэр Струан подрядил одного известного писателя написать историю «Струанз» к сто двадцать пятой годовщине торговой деятельности компании и передал ему, не прочитав и не отсеяв ненужное, старые гроссбухи и целые чемоданы пожелтевших бумаг. Через год писатель представил будоражащий воображение опус, где документально подтверждались многие похороненные вроде бы навсегда истории и сделки. Потрясенные члены внутреннего правления поблагодарили писателя, расплатились с ним, добавив внушительный бонус, а два экземпляра рукописи — все, что были, — легли в сейф тайбаня.
Данросс поначалу хотел их уничтожить. Но потом подумал: «Жизнь есть жизнь, джосс есть джосс, и ничего страшного в этом нет, если читать книгу будем только мы».
— Привет, Роджер. Можно к вам присоединиться? — с мрачной усмешкой спросил он.
— Конечно, тайбань, — радушно приветствовал его Кросс вместе с остальными. — Будьте как дома.
Американцы из вежливости улыбнулись шутке. Какое-то время они толковали о всяких пустяках, о скачках в субботу, а потом Лэнган, Роузмонт и коммандер Мисхауэр, поняв, что они здесь лишние, вежливо извинились и отошли. Теперь, когда остались только посвященные, Брайан Квок вкратце изложил сказанное Данроссом.
— Мы, несомненно, будем признательны за помощь, Иэн, — процедил Кросс, сверля тайбаня белесыми глазами. — Брайан прав насчет того, что это может быть довольно рискованно. Если, конечно, остальные доклады АМГ существуют. Даже если это не так, не исключено, что какие-нибудь негодяи захотят самолично удостовериться.
— И всё-таки... Как и когда вы получили копию моего последнего доклада?
— А что?
— Вы получили его сами или от третьих лиц?
— А что?
Голос Данросса стал жестче:
— А то, что это важно.
— Ну и что?
Тайбань пристально посмотрел на Кросса, и все трое ощутили исходящую от Данросса силу. Однако и Кросс был не менее упрям.
— Я могу ответить на ваш вопрос, но лишь отчасти, Иэн, — холодно произнес он. — Если я это сделаю, вы ответите на мой?
— Да.
— Мы получили копию вашего доклада сегодня утром. Кто-то из разведки — я полагаю, в Англии — дал наводку одному из своих агентов здесь, что к вам направляется курьер с чем-то, что может представлять для нас интерес. Гонконгский контакт связался с нами и спросил, не хотели бы мы взглянуть на это — за плату, конечно. — Слова Кросса звучали настолько убедительно, что двое других полицейских, знавших, как все обстояло на самом деле, впечатлились вдвойне. — Сегодня утром эту фотокопию доставил мне домой какой-то китаец, которого я никогда раньше не видел. Я ему заплатил. Конечно, вы понимаете, что в таких делах не спрашивают, как кого зовут. Ну так и что?
— Когда сегодня утром?
— В шесть часов четыре минуты, если быть точным. Но почему это для вас так важно?
— Потому что Алан Медфорд Гра...
— О, папа, прошу прощения, что прерываю. — К нему подлетела запыхавшаяся Адрион, держа за руку высокого симпатичного молодого человека. Его мятый мешковатый смокинг, криво повязанный галстук и нечищеные коричнево-чёрные туфли явно контрастировали с элегантным обликом окружающих. — Прошу прощения, что прерываю, но можно я что-нибудь сделаю с музыкой?
