В. Гривнин Предисловие
ЛЕВЫЙ ЭКСТРЕМИЗМ ПЕРЕД СУДОМ ЧИТАТЕЛЯ
Восемь лет назад Кэндзабуро Оэ в беседе «Революция. Смерть. Литература. (Опыт Достоевского и современность)», организованной журналом «Сэкай», говоря об одной из левацких группировок «Рэнго сэкигун», заявил: «Я уверен, что самые разные люди, на которых обрушилась лавина газетных сообщений о деле так называемой группы „Рэнго сэкигун“, оторвавшись от газет, сразу же обратились к „Бесам“ Достоевского. И я убежден, что благодаря „Бесам“ многие смогли понять, что представляет собой эта группа. Я убежден в этом потому, что Достоевский помогает более глубокому, более объемному пониманию того, что есть человек, что есть жизнь и смерть, что есть революция и в чем спасение человечества, когда мир находится на переломе к новому». И далее: «Каждый раз, когда я задумываюсь над так называемой ядерной стратегией, я прихожу к выводу, что идеи „Бесов“ имеют еще один аспект. Достоевский не напрасно приводит притчу об Ионе… Как известно, Иона, бродя по Ниневии, предсказывал скорую ее гибель и разгневался на бога за то, что тот не уничтожил города… Если посмотреть на эту притчу с позиций сегодняшнего дня, она находит конкретное воплощение в идее атомной войны. В Хиросиме я часто слышал от людей, переживших атомную бомбардировку, пожелание, чтобы и на головы остального человечества упали атомные бомбы, есть даже песня об этом. Такие люди считают, что человечество все равно по-настоящему не переменится до тех пор, пока атомная война не поставит его у порога гибели».
Эти раздумья и привели Оэ к «Запискам пинчраннера». (Пинчраннер — игрок в бейсболе, который приходит на помощь своей команде каждый раз, когда она попадает в тяжелое положение. Пинчраннер — своего рода спаситель.)
Обращение Оэ к русской литературе, в частности к Достоевскому, не случайно. «Писать я учился у русской литературы. Разумеется, не я один. Японская литература нового времени и современная литература в целом учились и продолжают учиться поныне у русской литературы». Эти слова Оэ объясняют многие стороны его творчества. Решив рассказать о японских леваках-, о судьбах молодежи, больной псевдореволюционностью, в «Футболе I860 года», он мысленно обратился к «Бесам» Достоевского, послужившим ему ключом к раскрытию темы. Развивая ее до постижения судеб человечества в «Записках пинчраннера», он обратился к «Мастеру и Маргарите» Булгакова, который, по словам Оэ, помог ему «выработать силу воображения».
Писательская судьба Оэ с первых его шагов и до сегодняшнего дня в полном смысле слова благополучна.
Он родился в 1935 году в горной деревушке на Сикоку, из этой глухой провинции в 1954 году приехал в Токио и успешно сдал экзамены в Токийский государственный университет, одно из самых серьезных учебных заведений Японии. Окончил отделение французской литературы. Стал писать и публиковаться еще будучи студентом. Одна из первых повестей, появившихся в 1958 году, — «Содержание скотины» — была удостоена высшей литературной премии — Премии Акутагавы. Таким образом, в литературе Оэ уже почти четверть века.
Начав с произведений, посвященных последним дням воины, первым послевоенным годам, в которых он рисовал трагедию потерпевшей поражение Японии, он пришел к глубоким философским романам «Футбол 1860 года», «Объяли меня воды до души моей» и, наконец, к «Запискам пинчраннера», знаменующим новый этап в его творчестве.
Человечество стоит на грани катастрофы, утверждает Оэ, будь то катастрофа ядерная или экологическая. Причем такая катастрофа — это не есть нечто предопределенное, привносимое извне, а порождение самих людей, плод их неразумности, недальновидности, а подчас и злонамеренности… Что способно предотвратить надвигающуюся катастрофу, готовы ли люди, и в первую очередь молодежь — а ведь помыслы ее должны быть обращены в будущее, в котором ей жить или не жить, — встретить эту катастрофу во всеоружии? Или, может быть, наоборот, люди, и опять-таки молодежь, как главная динамическая сила общества, своими собственными руками приближают катастрофу, делают невозможным ее предотвращение?
«Воды потопа, огромного потопа, который может привести к концу света, уже дошли нам до груди. Помочь нам не в силах никто, даже бог. Спасти себя мы должны сами», — говорит в одной из бесед Оэ. Вот та главная проблема, которой посвящены «Записки пинчраннера».
Ситуация, предстающая перед читателем в романе, в полном смысле слова фантастическая. Главный герой, физик, — в романе он назван «отец Мори», — облучившийся в период работы на атомной электростанции, и сам Мори, его умственно отсталый сын, претерпевают удивительное превращение — отец становится на двадцать лет моложе, сын — на двадцать лет старше. И вот они-то и берут на себя миссию спасения человечества, вернее, эту миссию возлагает на них некая космическая воля, которая видит, как человечество стремительно движется к своей гибели. На этом фоне развертываются все события в романе. Правда это или вымысел, сон или явь — неизвестно. Писатель-невидимка аккуратно записывает то, что ему сообщает отец Мори. Скорее всего, это вымысел. Но не это главное. Не сами события, а их философское осмысление составляет стержень романа.
Оэ последовательно проводит в романе мысль, что человек ответствен за все происходящее в мире. Позиции стороннего наблюдателя самая непродуктивная, самая опасная сегодня. Не случайно, перефразируя леди Макбет, отец Мори говорит: «О делах подобных размышляй, не то сойдешь с ума». У Шекспира, как известно, сказано «не размышляй». Но в нынешних условиях не размышлять нельзя, такая позиция претит общественно активному человеку, осознавшему свою ответственность за судьбы мира.
Оэ не просто декларирует необходимость активно вмешиваться во все, что происходит в мире. Не в роли поучающего, не в роли ментора, указывающего людям, что им следует делать, выступает писатель. Оэ сам, своей жизненной позицией, своими реальными действиями подтверждает, что о судьбах людей, о судьбах своей страны и шире — о судьбах мира — размышлять необходимо.
Вспомним его «Хиросимские записки», острую публицистику, посвященную борьбе японских врачей за жизнь жертв атомной бомбардировки, в которых он ставит проблему единства людей, проблему человеческой доброты, верности долгу, высшей пели человечества — служения людям; вспомним его взволнованные репортажи из Иокосуки, фактически превращенной в базу американского атомного флота, репортажи, беспощадно критикующие тех, кто интересы, суверенитет своей страны отодвигает на второй план во имя укрепления японо-американского военного союза.
Однако Оэ — борец против несправедливости не только в своих произведениях, но и в повседневной практике. Он активный участник движения афро-азиатских писателей, участник борьбы против японо-американского «договора безопасности», последовательный критик маоизма.
Именно такое активное вторжение Оэ в «дела подобные» дает ему право говорить людям: размышляйте о том, что происходит, предотвратите катастрофу, перед которой стоит человечество.
Зачем потребовалось Оэ фантастическое превращение, да и вообще к чему подобная фантасмагория? Несколько лет назад один японский критик задавал вопрос, зачем потребовалось автору романа «Женщина в песках» Абэ помещать своего героя в вымышленную деревню, якобы поглощаемую песком, когда современная японская действительность дает сколько угодно реальных примеров тяжелой жизни народа. Подобные рассуждения, к сожалению все еще встречающиеся в японской критике, демонстрируют полное непонимание природы и назначения художественного творчества. Задавать вопрос, зачем потребовался писателю вымысел, так же нелепо, как нелепо спрашивать, ради чего Гоголь пустил гулять по Невскому проспекту Нос. Вымысел — если он органично служит художественной выразительности, способствует достижению предельной яркости того, ради чего писалось произведение, служит упрочению связи с реальностью, а не отрыву от нее — всегда рассматривался как вполне закономерный художественный прием реалистической литературы.
В романе Оэ превращение — это метафора. Превратившиеся олицетворяют нового человека, осознавшего свою ответственность за будущее человечества. Превращение героев Оэ — первый шаг к перестройке всех людей. Но, видимо, образ превратившихся потребовался Оэ и для другого — показать, сколь ирреально спасение человечества силами потусторонними, которые якобы совершили превращение двух героев. Не они, а в первую очередь сами люди должны позаботиться о споем будущем, поскольку превращение — это фактически духовное перевоплощение, реальное, а не сказочное, людей, осознавших, что жизнь или смерть человечества в их собственных руках.
Роль двух превратившихся, говорит главный герой, ведущий повествование, сродни роли «не ищущих легкой доли юродивых, которых жители провинциальных городов России, описанных Достоевским, безжалостно мучили».
