Роль двух превратившихся, говорит главный герой, ведущий повествование, сродни роли «не ищущих легкой доли юродивых, которых жители провинциальных городов России, описанных Достоевским, безжалостно мучили».
Превратившиеся, как и юродивые, не берут на себя непосильной задачи переделать мир. У них иная миссия — указать людям на их несовершенство, на их ошибки и заблуждения и внести свою, пусть скромную, лепту в улучшение человека. И уж тогда пусть этот перерожденный человек, этот новый превратившийся думает о перестройке мира. Достаточно вспомнить сцену выступления отца Мори перед студентами-леваками, когда он призывает убивать всех подряд. Его призывы — доказательство от обратного, нередко так делали и юродивые, чтобы указать человеку на его пороки и заблуждения. Именно в этом видит Оэ совпадение миссии превратившихся и юродивых. Да, собственно, превратившиеся и есть юродивые. Особенно отчетливо это видно, когда они присоединяются к группе ряженых. Собственно, правильнее даже было бы сказать так: именно юродивые натолкнули Оэ на мысль использовать в качестве тех, кто призван предостеречь людей от грозящей катастрофы, превратившихся, функционально играющих роль юродивых.
Роман Оэ близок притче. В нем действуют не столько живые люди, сколько символы, носители тех или иных качеств. Не случайно автор почти ни одному из своих героев, включая и главных, не дает имен. Справедливец, Добровольный арбитр, Патрон. Каждый из них представляет либо силы добра (Справедливец ), либо силы зла (Патрон), либо силы, стремящиеся примирить тех и других (Добровольный арбитр). А между ними действуют двое превратившихся, Мори и отец Мори, якобы посланные космической волей спасти гибнущее человечество. Но как это ни покажется парадоксальным, абстрактные символы живут в романе полнокровной жизнью, воспринимаются как вполне реальные персонажи. Достигается это тем, что автор заставляет их не только размышлять о судьбах человечества и о своей собственной судьбе, но и совершать самые обыденные действия: любить, ненавидеть, драться, есть, спать. Такое сопряжение ирреального персонажа с его вполне реальной жизнедеятельностью еще больше усиливает эффект достоверности событий, происходящих в романе.
Почему человечество находится на пороге катастрофы, какая угроза нависла над Землей? Вселенная, вечная и бесконечная в целом, конечна и в пространстве, и во времени в отдельных ее частях. Как утверждает Добровольный арбитр, идеальная Вселенная — это некая мертвая конструкция, где звезды и планеты, безжизненные, безукоризненно отшлифованные шары, навечно занимают предназначенное каждой место. И для них наступает ничем не нарушаемый покой — смерть. Такова же конечная судьба Земли. В идеально круглый, безжизненный шар, по мысли Добровольного арбитра, ее превратят атомные взрывы. Но высшая космическая воля не склонна торопить события. Наоборот, она готова позволить природе действовать медленно и осмотрительно. Более того, готова дать людям отсрочку, для чего и использует на Земле двух превратившихся, которые должны выполнить роль детонатора в превращении всех людей Земли, а значит, и сохранении ее на долгие годы, может быть, даже и тысячелетия.
Чтобы спасти человечество, превратившиеся должны показать людям, кто их враг, сказать правду о нем, помешать ему творить черные дела, приближая человечество к гибели. В романе зло олицетворяет Патрон. Но люди, как это ни печально, не видят в нем того, кто угрожает самому их существованию. Наоборот, они склонны воспринимать его благодушно, даже несколько иронически. Он представляется им, говорит отец Мори, чертом из дурного сна. Кончится сон — кончится и черт, то есть Патрон. Но это колоссальное заблуждение, и, если люди не прозреют немедленно, будет слишком поздно и черт из дурного сна уже наяву разрушит мир и уничтожит человечество.
Что представляет собой Патрон, против которого обращено превращение Мори и отца Мори? Патрон олицетворяет власть, самое реакционное ее крыло. Чтобы читатель сразу же понял, кого он имеет в виду, Оэ буквально на первых же страницах рассказывает о сне отца Мори, в котором он видит факельное шествие, знаменующее приход Патрона к власти, очень похожее на факельное шествие в фашистской Германии в честь прихода к власти Гитлера. Таким образом — сомнений нет, — Патрон сродни Гитлеру. Он средоточие всех пороков. Этот вещий сон служит как бы прологом ко всему, что свершается в романе.
Чем опаснее Патрон, тем решительнее нужно бороться с ним. «Гитлера уничтожил не бог, а люди, — говорит отец Мори. — Люди обязаны уничтожить Антихриста в зародыше, не дожидаясь, чтобы он явился и в борьбу с ним вступил сам Христос. Борьба людей, уничтожающих Антихриста до его появления, превращается в борьбу за жизнь без помощи бога. Но се необходимо вести».
Здесь следует сделать небольшое отступление. Почему вдруг в книге японского писателя, построенной на японских реалиях, появилась идея Христа и Антихриста? Ведь для японцев, народа в принципе не религиозного, христианство не является чем-то близким, понятным. А людей, исповедующих христианскую религию, в Японии вообще очень немного. В чем же дело? Вернемся на шестьдесят лет назад, когда творил выдающийся японский писатель Акутагава Рюноскэ. У него немало новелл о христианстве в Японии. В них он иронизирует над слепой верой, над попытками объяснить беды Японии тем, что в нее проникло христианство. Но есть в его новеллах и другая сторона — их можно рассматривать как мостик, переброшенный между Европой и Японией. Акутагава стремился вывести свои произведения за национальные рамки, стремился, хотя бы тематически, влить их в русло мировой литературы. Христианство близко европейцам — пусть они с помощью новелл о христианстве в Японии увидят, как оно здесь воспринималось, модифицировалось, привлекло ли японцев. Такова была идея Акутагавы.
Та же позиция, правда в несколько трансформированном виде, характерна и для Оэ. Его мысль предельно проста. Нужно использовать всемирно понятные образы, олицетворяющие добро и зло, и тогда удастся проблемы, воплощенные в романе и реализующиеся на японской почве, сделать всесветными, удастся показать, что они органичны не только для данной страны (в данном случае Японии, где происходит действие романа), но и для всего человечества. Вот почему борьбу сил добра и сил зла Оэ изображает в виде борьбы Христа и Антихриста. Но при этом нужно все время помнить, что для Оэ это лишь символы, он далек от мысли возложить бремя спасения человечества на Христа. Христианская идея второго пришествия начисто отсутствует в романе, что лишний раз подтверждает, что Христос и Антихрист выполняют в романе чисто служебную функцию. Оэ неоднократно возвращается к мысли, что только люди способны уничтожить зло.
Итак, Патрон готовит атомную катастрофу, призванную вознести его на самую высокую ступень власти. Задача людей — не допустить этого. Именно с такой целью двое превратившихся подробно рассказывают студентам о программе Патрона, цель которой — захватить власть, и критикуют их за то, что они помогают ему в этом, простодушно надеясь использовать Патрона, вернее, его деньги, чтобы самим изготовить атомную бомбу и совершить «революцию». Превратившиеся доказывают студентам, что их построения наивны. Нет, говорят они, именно молодежь будет использована Патроном в его корыстных целях, именно ее руками попытается он установить господство над людьми. В конце концов Мори уничтожает Патрона, освобождая человечество от нависшей над ним угрозы. Точнее все же сказать так: сначала Мори лишь ранит Патрона, чтобы продемонстрировать всем, кто есть ИСТИННЫЙ носитель зла, но потом, убедившись, что его сигнал не принят, убивает его, а сам гибнет в огне. Так он, жертвуя собой, спасает человечество от грозящей ему гибели.
Патрону, казалось бы, должна противостоять молодежь, мечтающая о революции. Именно она должна быть той силой, которая обязана и способна разрушить замыслы Патрона. Но все гораздо сложнее. Оказывается, что молодежь, действующая в романе, стремится совершить революцию, прибегая к той же самой атомной бомбе, которую хочет использовать Патрон. С одной стороны, молодежь борется против строительства атомных электростанций, считая, что они загрязняют окружающую среду и могут нанести непоправимый ущерб здоровью людей, а с другой пытается изготовить атомную бомбу, выступая с абсурдным лозунгом: «Ядерную энергию — в руки тех, кто не стоит у власти!»
Оэ, разумеется, не столь наивен, чтобы серьезно выступать против строительства атомных электростанций. Его цель совершенно иная — показать, сколь оторваны от жизни идеалисты и сколь циничны политиканы, призывающие к отказу от атомных электростанций, то есть от мирного использования атомной энергии, и в то же время пытающиеся изготовить атомную бомбу, чтобы, угрожая ею, а может быть, даже использовав ее, прийти к власти.
