Не зная о своей роли, информаторы это распространяли среди коллег. У тех росло уважение к нашей службе, ко мне.
Раньше я избегал известных в агентстве сплетников. Теперь подбрасывал им иногда кое-что:
– Щукина – очень хороший руководитель. И, наверное, в будущем справится с ролью первого заместителя. Справляется же с ролью преданной любовницы Боголюбова. А сама ему рога наставляет с кем попало. Даже со Шварцем…
Судя по тут же последовавшей ссоре Кареки со Шварцем, такая информация распространялась быстро и всегда доходила до того, кому предназначалась.
Когда мне нужно было запудрить мозги Шишкину, я обращался к его осведомителю Жигулеву:
– Чуркин хвастал, что запросто может у Шишкина выбить любую вакансию. Что тот его слушает, открыв рот…
Буквально через пару дней Чуркин получил нагоняй за раздутие штатов. При куче народа. Несколько дней ходил Чуркин очумелый. За что начальство его так взгрело?
А я потирал руки. Получается, получается. С начальством, с коллегами, с представителями филиалов. Но для задуманного мною строительства собственного агентства этого все-таки мало. Маловато будет…
4. «Мамонтов» – дорогая фамилия
Думая о будущем, я понимал, что гораздо проще делать бизнес, когда у тебя есть имя. Хорошие клиенты, партнеры, работники пойдут только под хорошую же марку. Здесь в агентстве я – часть известной компании «Лидер Интернешнл». А когда окажусь вне ее? Никто не пойдет в мое никому неизвестное агентство. Как мне раскрутить имя будущей компании, продолжая работать в «Лидере»?
Все гениальное – просто. Сейчас нужно раскручивать саму мою фамилию. А потом включить ее в название агентства: «Мамонтов Интернешнл» или «Мамонтов Лимитед» или «Мамонтов Корпорейшн»…
Да, для начала фамилия Мамонтов должна стать известной. Символизировать для клиентов выгодное партнерство. Для будущих работников – престиж, благополучие, возможность роста. В том районе Воронежа, где мы жили, фамилия Мамонтов была известна благодаря матери и отцу – инженерам от бога. Они за прожитую жизнь на свою славу поработали. Но целая жизнь – это слишком долго. И я думал, как побыстрее продвинуть свое имя на нашем рекламном рынке. Наверное, можно написать несколько статей о рекламе. Газеты и журналы донесут мое имя до клиентов, коллег бесплатно и в выгодном свете. Я снова попробовал писать. Но ничего не вышло. Мои заметки получались как приказы и распоряжения – слишком сухими: «Вошел, вышел, сказал, понял…» Пришлось в очередной раз признать, что журналист из меня никаковский. Опять к Гребнюхину за помощью обращаться? Но что-то во мне должно же быть подходящим для решения такой вот задачки?
Анализируя свои способности, я заметил, что могу довольно складно говорить. Видимо, в противовес тому, что не умею писать. А умение устно изъясняться может помочь. Не обязательно обращаться к людям со страниц газет и журналов, есть ведь еще и радио, телевидение, просто трибуна в зале.
Попробовал произнести речь дома:
– Уважаемые коллеги, хотел бы поделиться с вами итогами наблюдений за ситуацией на рекламном рынке. Последние годы отмечается…
Потом в кабинете:
– Здравствуйте, уважаемые коллеги. Хотел бы поделиться с вами итогами наблюдений за ситуацией на рекламном рынке. Последние годы отмечается…
Потом перед Ириной.
– Здравствуйте, уважаемые коллеги. Сегодня я хотел бы поделиться с вами итогами некоторых наблюдений. Что происходит на рекламном рынке в последние годы? Отмечается…
У меня получалось. Хотя я мямлил, тянул «ну… так… и…», даже заикался, а нередко и терял нить выступления. Но задатки, безусловно, были. Стал учиться дальше. Накупил книг по ораторскому искусству, по управлению собой и аудиторией. Теперь любое мое выступление – перед подчиненными, перед клиентом или дирекцией, я рассматривал как удобный случай потренироваться в публичной речи. Возможность же действительно блеснуть представилась довольно-таки скоро. Мне позвонил Каримов – партнер по былым стажировкам:
– Наш комитет по образованию проводит завтра семинар по менеджменту. Один из выступающих заболел. Те, кто по плану могли его заменить, или заняты, или в отъезде. Выручай. Думаю, тебе есть чем поделиться. Расскажи что-нибудь об искусстве управления…
Об искусстве управления… Что? Как? Но надо соглашаться, такой шанс:
– Да, конечно. Не подведу.
Об искусстве управления… Что? Как?
Сначала схватился за книжки по менеджменту. Но потом подумал, что участники семинара и без меня их читали. Теорией их напичкают и другие выступающие – доценты с кандидатами. А я могу рассказать о практике, о том, что испытал сам. Так и поступил. Рассказал слушателям – менеджерам небольших региональных компаний – о том, как увольнять людей меня учил Корзунков, как искать ключ к сердцам своих подчиненных учил Протасов, как ладить с начальством учила сама жизнь…
Интересно, что выступающему нужно было за один день сделать для трех групп подряд три совершенно одинаковых выступления. Идея, по-моему, не очень умная, но я справился. Лекция – полтора часа. С утра. Вторая через пятнадцать минут. И третья – после обеда.
Я хотел прочитать все три лекции одинаково. Но обнаружил, что одинаковых групп, как и одинаковых людей, не существует. У каждой, даже случайно собранной кучки индивидуумов, – свой характер, и к ней нужно подходить по-своему. Было интересно наблюдать, как в одной и той же ситуации совершенно по-разному ведут себя разные группы. Хотя каждую из них составляли люди примерно одного возраста, занимающиеся одним делом, находящиеся на одинаковых должностях. Первая группа у меня была очень активная, столько вопросов задали! А вот участники третьей слушали все молчком. В одной группе пришлось больше шутить, в другой – налегать на цифры. Это было для меня уроком. Нельзя поступать по отношению ко всем одинаково. Надо сначала изучить группу, а потом пытаться управлять ею в соответствии с ее характером, запросами.
Три лекции подряд. Я охрип. Но справился. И такого опыта набрался…
Приятно было и то, что слушателям мое выступление понравилось. Меня благодарили за информацию:
– Спасибо. А то ведь в ученых книгах многого просто нет…
– Точно, у меня вот тоже любовница начальника «трудится»…
– И у меня начальник полный кретин, а работать надо…
Выступление понравилось и организаторам семинара. Каримов сказал:
– Действительно, у тебя столько живых примеров из практики. Мне лично понравилось, как ты команду менял. И еще про то, что служебные записки надо писать, потому что слова, сказанные вслух, забываются… Давай мы тебя будем привлекать к нашим мероприятиям на постоянной основе.
Я согласился. Отличная возможность осваивать ораторское искусство. Да и, наверное, таким образом уже продвигаю свою фамилию в массы.
Я подходил к своим лекциям и семинарам очень серьезно. Знал, что так просто хорошо не выступишь – нужно готовиться. Я репетировал выступления. Перед зеркалом. Перед женой. И перед своими сотрудниками, если то, о чем рассказывал, было им полезно. С каждым выступлением я становился все более уверенным, раскованным, умелым в искусстве управлять аудиторией. Мне теперь ничего не стоило заставить ее молчать, говорить, улыбаться. Одно из выступлений было настолько успешным, что его пересказывали в других агентствах. О нем написал даже наш профессиональный журнал «Реклама России»: «В агентствах появляется новая поросль менеджеров – более современных, в совершенстве владеющих искусством управления…».
Обо мне они уже когда-то писали. И они, и журнал «Мировой бизнес». Но в этот раз волна пошла весьма внушительная. По агентству пронеслось:
– Мамонтов… Блеснул… Читал? Читала?.. В «Рекламе России»…
На дирекции поинтересовались Протасов с Шишкиным:
– Ты там никаких тайн о нашем агентстве не выдаешь?
Я их заверил:
– Конечно нет. Рассказываю, какие у меня прекрасные учителя: Протасов, Шишкин, Боголюбов, Бабаев…
Разве я кривил душой?
Неожиданно позвонил мой другой старый партнер Варсегов:
– Читал. Я смотрю, у тебя все хорошо…
Мне был приятен его звонок. Вместе с тем стало интересно: а сам ли он нашел в журнале информацию обо мне? Не может же Варсегов столько прессы читать. Или с помощью своих людей следит за нашим агентством? За мной? Зачем? Вряд ли это праздное любопытство…
Ирина сказала, что у них в «Российских исследованиях» обо мне тоже говорили:
– Представляешь, и в меня при этом пальцами тычут – жена Мамонтова. У меня, между прочим, своя фамилия есть. И не хуже – Глу-ша-ко-ва…
– Можно поцеловать Глу-ша-ко-ву?
Позвонил Налимчик из Союза рекламных агентств:
– Читали-читали… В солидном агентстве – солидные люди…
И профессор Варлоу:
– О, великий Мамонтов!
Словам Варлоу – грош цена. У этого псевдопрофессора все – великие. И он так хочет чтоб в ответ его называли «Великий Варлоу». Что же, сделаем этому прохиндею приятно:
