— Что-о?! — Алена даже подскочила в постели.
— Успокойся, у нас чисто дружеские отношения.
Она покачала головой:
— Ну мерзавец!..
Но Красавчик пропустил это мимо ушей.
— На приеме будут мэры всех соседних городов — Ниццы, Антиба, Канн, Минтоны, Граса. Все, что мне от тебя нужно, — это представить меня там как крупного русского бизнесмена.
— Сейчас! — усмехнулась она саркастически. — Лучше я принесу для тебя наручники!
— И мое ожерелье…
— Никогда! Это компенсация за все, что я из-за тебя вынесла.
— Алена!
— Глупый! Забудь! Где ты видел, чтобы женщина отдала ювелирное украшение? Да еще такое!
Для обозрения историков и туристов купчая Екатерины Второй, по которой граф Орлов купил когда-то Вильфраншсюр-Мер для Российской империи, висит на стене парадного зала мэрии — большого замка, расположенного в старинной генуэзской крепости на высокой скале над городом.
Но сегодня ни историков, ни туристов в замке не было, зато в главной зале играл оркестр и гости юбилейного бала танцевали, пили шампанское и весело, как дети, хлопали надувные шары.
Алена танцевала с мужем. В новом вечернем платье (и после свидания с Красавчиком) она была настолько красива, что сам мэр Вильфранша, танцуя рядом со своей супругой, сказал по-приятельски Полю:
— Поль, можно я потанцую с твоей красавицей женой?
— Но не больше одного танца! — строго предупредил его Поль.
Алена, смеясь, перешла в объятия мэра, тот, танцуя с ней, сказал:
— Я приношу вам свои извинения, мадам…
— За что?
— Во время вашей свадьбы я был с визитом в Сирии и не смог вас поздравить. Но подарок за мной. Что бы вы хотели?
Алена улыбнулась:
— Ну что можно попросить у мэра города, чтобы его тут же не обвинили в коррупции? О, я знаю что! Моя тетушка пришла сюда со своим русским гостем. Я хочу вас познакомить и попросить оказать ему внимание. Это выдающийся человек.
— Выдающийся — в чем?
— О, во всем! — сказала Алена со смехом и остановилась подле Маргариты и Красавчика. — А вот и они! Марго, представь мэру твоего кавалера.
— Ах ты, ревнивая кошка! — с улыбкой сказала ей по-русски Маргарита и повернулась к мэру: — Клод, познакомься, это мой друг из России граф Игорь Орловский, он выдающийся человек!
Мэр протянул руку Красавчику:
— Мсье, я вас поздравляю! За одну минуту две женщины назвали вас выдающимся человеком. Это интригует. Чем же вы выдаетесь?
— Они преувеличивают, — ответил Красавчик. — На самом деле я скромный бизнесмен с несколькими неплохими идеями.
— Это с какими же?
Красавчик показал на купчую Екатерины:
— Знаете, эта купчая не дает мне покоя. А то, что она подписана моим прапрадедом, делает меня просто ответственным за судьбу Вильфранша.
— Вашим прапрадедом? — изумился мэр.
— Конечно, графом Орловым. А я Орловский. Большевики, как вы знаете, казнили всех дворян, поэтому моим родителям пришлось несколько изменить нашу фамилию. Но дело не в этом. — Красавчик взял под локоть заинтригованного мэра и повел его в сторону. — Знаете, мсье, я хочу обсудить с вами…
Маргарита и Алена, оставшись одни, переглянулись.
— Боже мой! — сказала Маргарита. — Так он из рода графа Орлова! Как ты могла скрывать это от меня?!
За обедом, который был накрыт на поляне перед замком, мэр Вильфранша, сидя во главе длинного стола почетных гостей, произнес длинную речь:
— Мадам, мсье! Вы хорошо знаете, что совсем недавно — каких-нибудь восемьдесят лет назад — наш город принадлежал России. Здесь стоял русский флот, здесь швартовались яхты русских царей. Наша набережная названа именем русской императрицы Александры Федоровны, а наша бухта носит имя графа Орлова, и ему же, графу Орлову, стоит у нас памятник, поскольку именно он два века назад купил эти земли для России, а Россия превратила наш город в жемчужину Лазурного берега. Сейчас я хочу представить вам прямого потомка графа Орлова, обаятельного нового русского бизнесмена — графа Игоря Орловского. Прошу вас, мсье!
И мэр зааплодировал Красавчику, подавая пример всем, и все последовали этому примеру.
Красавчик встал.
— Спасибо, мадам, спасибо, мсье! Спасибо, Клод! Я, конечно, смущен вашим вниманием и немножко волнуюсь. Поэтому я лучше сразу и честно скажу то, что думаю. Я жутко огорчен тем, что из-за этих мерзавцев большевиков мы потеряли Вильфранш! Мое сердце разрывается от горя, когда я смотрю на вас и понимаю, что, если бы не большевики, вы все были бы сейчас моими подданными!..
Гости за столом громко расхохотались, Красавчик, улыбаясь, поднял руку.
— Но если невозможно вернуть Вильфранш России, то можно и, я думаю, даже нужно вернуть русских в Вильфранш! Вот, — он поднял в руке книгу «Ведущие бизнесмены России», — вот, в этой книге сто наших ведущих бизнесменов, сливки сливок русского бизнеса. Вы думаете, у них меньше денег, чем у японцев? Ничего подобного! Вспомните о сибирской нефти, о нашем золоте, алмазах! Я предлагаю пригласить этих бизнесменов сюда. Пусть они походят, посмотрят, вы предложите им какие-то проекты льготных инвестиций в Вильфранш, а потом мы уже на кремлевском уровне разработаем проект межгосударственной кооперации мэрии Вильфранша и правительства России. И пусть этот проект создания благоприятного климата для русских инвестиций в Лазурный берег возглавит комитет под руководством моего друга мэра Вильфранша Клода Албержа, а в совет директоров этого комитета я предлагаю ввести мэров всех городов Лазурного берега. Я с моими связями в России буду с удовольствием им помогать!..
Публика бурными аплодисментами поддержала эту идею, Клод Алберж обнял Красавчика, а мэры всех соседних городов подошли к нему, чтобы пожать руку и чокнуться бокалом.
Позже, стоя с Красавчиком на балконе замка мэрии, откуда открывался прекрасный вид на вечернюю бухту имени графа Орлова и набережную императрицы Александры Федоровны, Алена сказала:
— Я не понимаю, как же ты хочешь их кинуть.
— Знаешь, дорогая, — задумчиво ответил Красавчик, — это первый честный проект, который я придумал.
— Перестань! Мне-то не заливай!
— Клянусь! Да ты и сама подумай: какой русский не захочет иметь на Лазурном берегу виллу, кондоминиум, квартиру или хотя бы тайм-шеринг на местном курорте? А почетное гражданство Вильфранша? А легальный счет в банке? А постоянно открытую визу? А спортивный лагерь для детей? Ведь это же золотое дно! Я буду строить эти виллы, курортные комплексы, санатории для сибирских нефтяников. И ничего не надо воровать! Деньги сами потекут — и какие! Мэр Вильфранша понял это мгновенно и уже дает мне тут офис и статус. Я хочу ввести в комитет Маргариту, тебя и твоего мужа. А в почетные президенты комитета пригласим Ростроповича, Плисецкую, Барышникова, Вяхирева, Потанина, Дьяченко. И возродим русский Вильфранш, я даже построю здесь детдом для русских сирот, детдом имени графа Орлова…
— Я тебя люблю! — вдруг негромко и восхищенно сказала Алена.
Тут на балконе появился Поль, муж Алены.
— Дорогая, познакомь меня с твоим русским другом.
— О, конечно! — сказала Алена. — Поль, это мсье Орловский, мы с ним знакомы тысячу лет! Игорь, это мой муж Поль Лепер!
Красавчик и Поль протянули друг другу руки и посмотрели друг другу в глаза.
В глазах Поля Красавчик прочел все, что могло быть в глазах ревнивого супруга, — бешенство, угрозу и смертельный вызов.
Впрочем, крепко пожав Красавчику руку, Поль с нежной улыбкой тут же повернулся к Алене:
— Мон амур, нам пора, мы улетаем в Таиланд.
— Куда?! — удивилась Алена.
— Я завтра играю в Таиландском гольф-турнире.
Алена озадаченно достала из сумочки записную книжку:
— Постой. У меня в расписании этого нет…
— Ты просто забыла. Пойдем, дорогая. Извините, мсье… — И, нежно взяв Алену под руку, Поль увел ее от Красавчика.
Часть двенадцатая
«Шанель» номер пять
Солнечный летний день в Париже.
По Сене плывет туристический пароходик, на его палубе туристы из разных стран, и среди них руководители Фонда поддержки воздушных путешествий в защиту мира и прогресса — Седой, Молодой, Толстяк с наколками и Нурахмет Ахметович, «смотрящий» представитель фонда в Европе. Смотрящий в роли гида знакомит москвичей с Парижем, расстилающимся по обе стороны реки.
— Наркоту здесь контролируют арабы, это их кусок. Бордели, стриптизники и уличных проституток — алжирцы. Овощные лавки — турки. Цветы — марокканцы. Моды и парфюм — голубые… Это, между прочим, мост Александра Третьего…
— Иди ты! Солнцевского Сашка? — удивился Толстяк. — Он его чего, приватизировал?
