Холгер притормозил и припарковал автомашину возле своего дома. Подъезд пятиэтажки был освещен экономичной лампой только у входа, стекла подъезда были темны, так же как и окна квартир, все немцы уже давно спали, приготовившись к завтрашнему рабочему дню. Холгер выключил двигатель, обернулся к притихшим и задумавшимся над его словами Слави и Диди, сидящими на заднем сиденье авто, грустно улыбнулся:
— Вот и моя работа… Я не вижу принципиальной разницы между работой журналиста и каменщика. Нам дают определенный заказ, мы его выполняем, главное — добросовестность в выполнении заказанной работы и профессиональное умение…
— Но… но ты же влияешь своим не принципиальным мнением на читателей! -
запинаясь, взволнованно произнесла Диди. Слави же углубился в собственные мысли.
— Да какое там влияешь, -
махнул рукой Холгер.
— Ты не жила в Совке, ну в Советском Союзе, вот там газета не только коллективный организатор и пропагандиаторчто-ли, но и коллективный популизатор-влиятель на мозги читателей… А здесь… Хорошо, я вас довез, сам махну в редакцию поработаю чуток, приеду через пару часов, а вам надо выспаться — завтра пресс-конференция. То есть уже сегодня… Чус Слави, чус Диди.
— Чус, -
Слави и Диди вылезли на слякоть берлинской зимы и быстро-быстро пробежали неширокий тротуар. Набор шифра, дверь распахнулась, лифт внизу, скорей-скорей наверх, через два часа приедет Холгер, а мы еще днем не закончили начатое…
Холгер вернулся под утро, слегка помятый, слегка истерзанный. Осторожно сняв туфли еще в подъезде перед дверью квартиры и стараясь ни чем не зашуметь, он пробрался в угол. На его кровати разметавшись, белели два тела, Холгер разложил кресло, стираясь не смотреть на свою кровать, разделся, аккуратно уложив снятое на стул в стоку, установил будильник на девять, накрылся пледом и провалился в сон…
— Слушай Холгер, мы с тобою в Бауманке познакомились или на Пушке, я что-то подзабыл, -
поинтересовался прошлым Слави. Диди с интересом вслушалась в возникающую из тумана небытия биографию своего русского гризли.
— На Арбате, я шел с Вадюшей, а ты торговал своими феньками…
— Чем торговал? -
удивилась Диди незнакомому слову в английской речи Холгера.
— Да такие изделия из дерева, я вырезал разные прибамбахи, ну кулоны, кулоны на шею из сосновой доски с улицы, вешал на кожаные шнуры, туристы отрывали с руками… До сих пор не понимаю, -
Слави искренне недоуменно пожал плечами на непонятную для него туристическую жадность на обыкновенные во общем-то кулоны из дерева на кожаном шнуре, выстриженным тупыми ножницами из старых сапог…Странные эти люди туристы…
— До сих пор не понимаю, почему они это покупали…
— Ну ты продавал, мы шли мимо, Вадюша тебя уже знал, ну познакомил нас, вспоминаешь?.. Ты еще всегда жалел, когда приходил в Бауманку, что ни как не можешь с Володей-Бородой пересечься…
Холгер притормозил у загоревшегося красным светофора, дождался зеленого и так же аккуратно тронулся с места. За окнами мелькал утренний Берлин, все же попытавшийся засыпаться ночью белым снегом. Остатки этой попытки нагружали в грузовые автомашины рабочие в оранжевых комбинезонах, все как один черные или смуглые. Диди прижалась к плечу Слави и заглянула ему в глаза, снизу:
— Гризли, ты мне сделаешь кулон? Ну вырежешь из дерева?.. Я хочу иметь от тебя такой подарок…
— Обязательно Диди, вернемся в Центр, возьму кусок дерева и вырежу тебе что-нибудь красивое и оригинальное…
— Учти — я запомнила!
— Приехали. И нас уже ждут!
К подъехавшей красной японской малолитражке, замершей возле серого здания с высоким несовременным крыльцом, еще и украшенным толстыми колоннами, со всех ног кинулись какие-то люди, вооруженные до зубов фото, видео и кино техникой. Со всех сторон заблистали вспышки и к лицу Слави стали со всех сторон совать микрофоны и диктофоны, все эти люди кричали и перебивали друг друга. Слави ошизел — встречали как звезду скандально известную в мире, он прошипел по-русски Холгеру — ты что им гад наговорил такого, чем ты их сюда заманил, за брехню нас же порвут… Холгер улыбался направо и налево, приветливо махал рукой, то ли знакомым, то ли всем подряд, что-то отвечал по-немецки даже на английскую речь и вопросы, другой рукой раздвигал журналистов и направлял Слави и Диди вперед. Делать было нечего, Слави принял важный вид и благосклонно кивал головой, притворяясь глухонемым, Диди улыбалась с изяществом королевы и тоже качала головой по сторонам, прохожие вставали как вкопанные, ни чего не понимая из происходящего — журналисты наперебой фотографируют каких-то хипов-нехипов, торчков-неторчков, андеграунд одним словом, что случилось, непонятно…
В зале на невысоком подиуме уже были приготовлены три стула, столик с бутылками минеральной воды и хрустальными стаканами. Со всех сторон жарко светили телевизионные прожектора, Холгер усадил Слави в центр, с одной стороны уселся сам, с другой усадил Диди. Слави забросил ногу на ногу — подумаешь, прессконференция, вот помню на вручении Нобелевской премии или это было на Оскаре?.. достал пачку табака из кармана куртки и принялся сворачивать сигарету. Это действие вызвало почему-то восторг у присутствующих и вспышки заполыхали еще с большей интенсивностью, выскочившая откуда-то сбоку худенькая девушка в джинсовой униформе с огромнейшим красным микрофоном дежурно улыбнулась сначала Холгеру, затем всем находящимся на сцене, а потом и всем находящимся в зале. Выждав минуту-другую и дождавшись относительной тишины, она поднесла микрофон к своему накрашенному рту и радостно сообщила по-немецки, улыбаясь изо всех сил:
— Гутен таг!
дальше Слави не понял ни полслова. И Холгер гад не переводит, вот морда! Сepдито выпустив клуб дыма, на что какой-то парень с хвостом волос и видеокамерой на плече восторженно показал большой палец, Слави спросил знакомого-приятеля:
— Может начнешь работать? Что она там поливает, Холгер, давай транслей!..
— Тихо, тихо Слави, пока она болтает всякую ерунду о тебе и знакомит журналистов с тобою…
— Знакомит меня с ними без моего участия? -
удивился Слави.
— Ну да, а что тут такого, ты же по-немецки ни в зуб ногой, правда здесь по-английски все умеют, но есть приличия и традиции, -
Холгер послал очередную обворожительную улыбку в зал, пригладил свои черные волосы и как-то рывком, как пружина, вскочил с места, подхватил микрофон, поданный ему девушкой и выхватив из кармана знакомые листки с коммюнике, затараторил не хуже ведущей по-немецки. Слави переглянулся с Диди, на что подруга подмигнула. Слави поинтересовался шепотом — что?.. Диди так же шепотом ответила — какая разница… И важно сморщила нос.
Наконец Холгер перестал трещать на языке Шиллера и подойдя к Слави, перешел на нормальный язык Шекспира:
— Итак Слави, господа журналисты ознакомлены, конечно вкратце и с твоей биографией…
— Я надеюсь ты им сволочь не все разболтал? -
зашипел по-русски Слави мимо микрофона, на что Холгер тоже мимо и тоже по-русски и тоже шепотом — мы же с тобою согласовали, олух, заткнись…
— …и с твоим Центром. Так же я обрисовал вкратце ситуацию с прессой в Чешской Республике и твою просьбу об помощи-защите немецкими журналистами очередного оазиса свободы, демократии и толерантности на чешской территории, который готовы затоптать политики и полиция Чешской Республики при попустительстве прессы. Итак господа, вопросы к господину Президенту Центра помощи и расширения гуманитарных идей шестидесятых годов Слави. Прощу по очереди!
И понеслось!..
— Берлинер Цайтунг, с какой целью вы создали свой Центр и почему избрали Чехию…
— Билден-Балден Магазинен, кто инвестировал ваши начинания?..
— Бормотун Бармарейшен Цайтунг, принимаете ли вы в свой Центр гомосексуалистов и лесбиянок?..
— Журнал "Бабочки и мы", что вы думаете о прошлом, я имею ввиду андеграундном, президента Чешской Республики герра Гавела?..
— Газета "Форч Шуперт", вы употребляете наркотики? А виски? А водку? А пиво?..
— Еженедельник "Бумс", правда говорят, что в Чехии царит полицейский террор по отношению к андеграунду? И как это можно совместить с прошлым бывшего министра МВД гера Румла? Ведь он сам был представителем адеграунда…
— "Шпигель", наших читателей интересует — у вашего Центра нет связей с современной Россией, я имею ввиду политиков и мафию?..
— …Ну что, как думаешь, поможет? -
поинтересовался Слави, сдувая пену с очередной кружки с пивом и прислушиваясь к голосу под потолком — пропустить свой самолет не хотелось бы…
— Я думаю все будет отлично. Не смотря на очевидную провокационность большинства вопросов, общее мнение журналистов было на вашей стороне. Все будет хорошо, спокойно летите к себе в Прагу, а я тут еще дорыхлю. Главное — материалы, присылайте больше материалов, Диди, проконтролируй этого ленивого хипа — пусть присылает сразу, как что появится нового…-
