Что мне было делать, мистер? Как увидел чемоданчик на своей койке, так душа в пятки и ушла. Спрятал как мог лучше, да сыщики все равно нашли, а внутри игрушечек-то этих проклятых — наркотики. Ну я и смылся с корабля, пока меня не сцапали.
— Понятно, — сказал Дэвид, стараясь мысленно проследить события, в результате которых Тони оказался втянутым в торговлю наркотиками и стал работать на шайку Янка. — Но ведь Янк ни в коем случае не стал бы доносить на тебя полиции. Ведь он же больше всего на свете боится, как бы ты не рассказал все, что знаешь об убийстве миссис Росси.
— Вы так думаете? — с надеждой спросил Тони.
— Абсолютно в этом уверен, — ответил Дэвид.
Он почувствовал ужасную усталость. Полубессонная ночь накануне, долгая, вымотавшая все нервы езда, непривычный разреженный воздух, дым от тлеющего хвороста — от всего этого клонило ко сну.
Дэвид встал и зевнул, потягиваясь.
— Как насчет того, чтобы вздремнуть? — спросил он.
В кухне у Мифф стояла припасенная на всякий случай раскладушка. Дэвид постелил на нее несколько одеял и дал Тони подушку.
Бросившись на кровать в комнате Мифф, он проспал мертвецким сном до утра. Когда он проснулся, в окно лился яркий солнечный свет, хотя на траве еще лежал иней, выпавший холодной ночью.
Тони уже разжег очаг. Поджарив на чугунной сковородке яйца и бэкон и разложив еду на голубые тарелки Мифф, они позавтракали, и Дэвид тотчас же направился к машине.
— Ты не волнуйся, все будет в порядке. А дня через два я вернусь, — сказал он, — За это время я постараюсь как-нибудь устроить твой переезд в другой штат. На случай, если у тебя кончатся сигареты, вот тебе немножко денег. В четырех милях отсюда, вверх по горе, есть лавка. Но мой тебе совет: сиди здесь и носа никуда не высовывай. Вполне возможно, что полиция разослала твои приметы по всем местным отделениям.
— Так они меня и видели! — Тони, казалось, смирился с необходимостью оставаться на месте до возвращения Дэвида.
Сев в старенькую машину Мифф и взявшись за руль, Дэвид сказал:
— Замечательный день будет сегодня. Я прямо завидую тебе, Тони: в лесу так красиво и спокойно. Я провел здесь как-то пару месяцев и по себе знаю, насколько это приятно. Птицы распевают весь день напролет. Цветов видимо-невидимо. Дикие фиалки и розовый вереск. Послушай-ка! — прервал он самого себя. — Птица-лира запела! Если пойти по этой тропинке вдоль ручья, увидишь место, где она танцует, — открытая лужайка, поросшая сассафрасом и орешником. Тихонечко проберись через папоротник и подлесок и наверняка увидишь ее. Ну пока, Тони, желаю удачи!
Мотор совсем остыл за ночь, и Дэвиду пришлось немало повозиться, прежде чем машина двинулась вверх по дорожке между деревьями; через мгновение домик в затерявшейся среди гор долине скрылся из вида.
— Ну вот, кажется, и все, — промолвил Дэвид, досказав Ллойду Мэджериссону историю Тони.
Слушая Дэвида, Мэджериссон ходил взад-вперед по тесному кабинету, от письменного стола к стене, вдоль которой тянулся стеллаж, разделенный на гнезда с торчащими из них документами, и обратно, обдумывая то, что услышал от Дэвида, делая краткие пометки, изредка прерывая его замечаниями и бившими в точку вопросами.
Молодой еще человек с круглым брюшком и преждевременной лысиной, круглолицый, с карими глазами, непомерно большими под очками с двухфокусными стеклами, он производил обманчивое впечатление человека неопытного и незрелого. На самом же деле он был в высшей степени знающим и опытным адвокатом. Добродушный, под стать своей внешности, за адвокатским столом он превращался в остроумного, грозного противника.
— Вы взвалили на себя очень трудное дело, Ивенс, — произнес наконец он, садясь за письменный стол, на котором навалом лежали папки с документами. — Я не уверен, отдаете ли вы себе в этом отчет.
Сняв очки, он тщательно протер их носовым платком.
— Вопрос ведь не только в том, как вызволить парня из лап бандитов, — что непременно вызовет у этих мерзавцев, занимающихся сбытом наркотиков, желание отомстить вам.
— С этим тоже надо считаться, — согласился Дэвид, — Но что же тогда делать? Плюнуть на все и бросить на произвол судьбы Тони, угодившего в западню?
— А была ли западня? Где доказательства? — спросил Мэджериссон.
— Вот этого-то я сказать не могу. Но я верю парнишке, когда он рассказывает, каким образом ему всучили контрабанду.
— Я должен встретиться и поговорить с Тони, — сказал Мэджериссон. Обнаружив на стекле пятнышко, он принялся тщательно протирать очки. — А пока что необходимо сделать так, чтобы эти мерзавцы не могли достать его. Сможете вы это устроить?
— Постараюсь, — ответил Дэвид. — Но если они все же зацапают его…
— Тогда придется призвать на помощь полицию. Дело это далеко не так просто, поскольку парень, как вы говорите, отказывается дать показания против банды. А тут еще это убийство…
— И если мы не сообщим о нем полиции, это даст, я полагаю, основание обвинить нас в соучастии?
— Вот именно.
— Мне думается, угроза Янка замешать в преступлении Тони, — высказал предположение Дэвид, — просто попытка запугать его.
— Очевидно, так, — сказал Мэджериссон, растягивая слова. — Как бы то ни было, меня эта история заинтересовала. И я сделаю все, чтобы вывести этого негодяя — как там его зовут — на чистую воду.
— Тони называет его Янк Делмер. Не знаю, настоящее ли это имя, или у него есть и другое.
Мэджериссон записал что-то в своем блокноте.
— И вы говорите, он постоянно околачивается в итальянском ресторане?
— Самое худшее то, что у нас нет никаких доказательств, подтверждающих рассказ Тони.
— Мы раскопаем эти доказательства, — ответил Мэджериссон. — Я поговорю с одним детективом, моим хорошим приятелем, попрошу его последить за этим рестораном и заглянуть в досье Делмера. Если будет попытка выкрасть парня, мы будем знать, что делать.
— А пока что Тони нужно прятать?
— Вы угадали.
— Я отвез его за город. Там у моей дочери Миффанви маленький домик. Вы можете связаться со мной через нее, или же я могу позвонить вам из местного почтового отделения.
— А, Мифф, жена Билла Берри! Мы работали с ней, когда в суде разбирались дела членов профсоюза по вопросу о компенсации. Славная девушка, и голова у нее светлая.
Больше говорить было не о чем. Переложив на Мэджериссона часть ответственности и обсудив с ним все сложности этого запутанного дела, Дэвид немного успокоился. Словно в конце бесконечно длинного, мрачного тоннеля забрезжил свет. На него произвела большое впечатление несколько небрежная и вместе с тем серьезная манера, с какой Мэджериссон выслушал все подробности дела, которое сулило ему много мороки и никакой материальной выгоды. И в то же время дело это было, несомненно, чревато опасностями.
Наверно, поэтому он и сказал, что заинтересовался делом. Оно обостряло его профессиональное чутье, вызывало желание разгрызть этот крепкий орешек и как бы бросало вызов его способностям. Ведь вопрос этот сводился не только к тому, чтобы спасти Тони от преследования тайки или полиции, необходимо было прихлопнуть преступную торговлю наркотиками и, возможно, добиться того, чтобы Янку Делмеру было предъявлено обвинение в убийстве.
Перед тем как отправиться на встречу с Мэджериссоном, Дэвид вернул машину Мифф; заведя ее в гараж, он заторопился уходить, не оставаясь, как обычно, поболтать с Мифф.
— Старушка вела себя великолепно, — сказал он Мифф. — Я залил утром бензин, бак полный, но я хотел бы завтра еще раз воспользоваться ею.
— Бери, как только она тебе понадобится, папа, — ответила Мифф, ласково поглядев на пего.
— Спасибо, родная! — Он торопливо поцеловал ее и ушел, а она еще долго глядела, нахмурившись, ему вслед, словно размышляя, зачем ему необходимо держать в таком секрете свои дела.
Желая во что бы то ни стало повидаться с Чезаре, когда тот проснется после полудня, он втиснулся в переполненный трамвай и сошел на остановке в конце улицы неподалеку от дома м-с Баннинг.
Пока он скармливал Перси дневную порцию арахиса, в задней двери появилась м-с Баннинг.
— Сегодня этих подлых голодранцев не было и в помине, — услужливо доложила она.
— Ну, еще бы! Вы им задали такого перцу, что они и нос боятся показать! — засмеялся Дэвид.
— Так им и надо, — сердито ответила она. — Шляются тут всякие, я этого не терплю.
Чезаре открыл дверь своего флигелька и, шаркая туфлями, направился к ним. Увидев его, м-с Баннинг расплылась в улыбке. Радостно поздоровавшись с Дэвидом, он оставил без впимапия и ее саму, и ее улыбки.
— Вот что, — решительно произнес он. — Compagno принес мне хорошего винца. Хочу выпить его в приятной компании. Пойдем тяпнем по стаканчику, si?
