Поток пламени окутал Максима. Я упала, прижалась к земле, пряча лицо от жара. А когда подняла голову, увидела, что огромная черная тварь развалилась на множество мелких, которые, одна за другой, исчезают в огне. А стражи всю свою мощь обрушили на чудище за кольцом, заставили его рассыпаться и отогнали. На мертвой земле позади них тоже виднелось несколько огненных островков. И совсем недалеко от меня лежало что-то, похожее на Максима лишь клочьями обгоревшей зеленой ткани да спрятанным в ножны мечом.
Я поспешила отвернуться. Поднялась и, борясь с головокружением, побежала через сохнущий луг туда, где за метлами жухлой травы лежало неподвижное тело подруги.
Черный плащ Максима, отнесенный ветром, спрятал под собой Алину, словно траурное покрывало. Опустившись на колени, я потянула ткань в сторону и тихо вскрикнула.
У лежащей на земле девушки были темные волосы.
Горыныч подошел к ней, наклонился и осторожно перевернул на спину. Отвел медно-каштановые пряди с бледного лица, на котором застыл отпечаток боли и ужаса.
– Это не она, – я вглядывалась в чужое лицо, пытаясь заглушить вспыхнувшую вдруг жестокую радость от того, что мне не знакома эта погибшая девушка. Подняла голову, вопросительно уставившись на Ариса: – А где Алина?
– Ее тут и не было.
Он протянул руку и осторожно закрыл глаза незнакомке. Помедлив, накрыл ее тело плащом. Поднялся и пошел обратно. К Максиму.
А я все смотрела на очертания лица под черной тканью и не сразу нашла в себе силы отползти, уговаривая совесть, что нет моей вины в этой смерти, что отвечать за все тому, кто привел сюда эту девушку, заколдовав, сделав похожей на мою подругу… Отвернулась и увидела Ариса.
Вооруженный Максимовым мечом, он стоял возле обгоревшего тела, которое слабо шевельнулось. Змей описал под темным небом сияющую восьмерку и упал на землю, мгновенно превратившись в человека. Подошел к Горынычу, посмотрел на того, кто лежал у его ног – все еще живой. И брезгливо отступил.
– Глупо, – сказал он. – Глупо просто убить его. Здесь ведь кладезь ценных колдовских умений. Ты еще спасибо мне скажешь за совет, братец, когда вернемся оттуда.
Я не могла сообразить, что происходит. Неудивительно. Жутко воняло горелым. Чем именно – думать не хотелось, и я очень старалась не вдохнуть глубоко этот противный до тошноты запах.
Похоже, Всемил предлагал поставить ловушку, но разве Максим был таким уж сильным колдуном? И стоило лишь представить, как будет Горыныч медленно вытягивать силы из умирающего в муках человека… Нет, даже если Огненный прав, мне очень не хотелось, чтобы Арис его послушал!
– Ты решил? – Всемил усмехнулся. – Он все равно умрет быстро.
– Да мне плевать, – огрызнулся Арис и наклонился над умирающим. – Где они?
Тишина. Ни стона, ни хрипа.
– Они живы? Оба?
Я поняла, о ком он спрашивал, вновь прислушалась и ничего не услышала. Но Арис получил ответ. И опустил меч.
Звук, до невозможности гадкий, заставил меня съежиться, но тут же к горлу подкатила тошнота. Я едва успела отбежать на несколько шагов, упала на колени. Когда, наконец, смогла отдышаться и вернулась, Горыныч протянул мне флягу. Взгляд скользнул по его рукам, упал на лезвие лежащего на земле меча… То, чего мне видеть совершенно не хотелось, Арис загораживал собой.
– Что он ответил?
– Живы, – Горыныч принял флягу из моих рук. Повторил: – Живы.
Вынув из сумки лохмотья, оставшиеся от теплой кофты, он принялся вытирать чужой меч. Так спокойно, словно не было рядом двух трупов, словно это не нас едва не убили черные ящерицы. Только пальцы, сжимавшие грязную тряпку, едва заметно дрожали.
Стражи все так же стояли на границе, хотя кольцо их поредело. Бездвижные серые фигуры, уходящая вдаль равнина и небо чернильно-синее, словно не день, а поздний вечер.
Наверное, последнему слову умирающего можно верить. Последнему «да», переданному взглядом. А значит, Алина жива. Это не она погибла здесь, на лугу, у самой границы Пустоши. Кто-то другой, но не она, не Алина! И Леон – он тоже жив! Жив! И мы встретимся с ними, рано или поздно, что бы ни случилось!
Я смотрела, как поблескивает серебристый клинок, отдавая и грязь, и кровь старенькой серой тряпке, а потом закрыла лицо руками и заплакала.
Ревела долго и громко. Все навалилось как-то сразу… Арис поднял меня с земли, пытаясь успокоить, но я уткнулась в его плечо и зарыдала еще сильнее.
Горыныч говорил что-то, я прислушивалась к словам – не получалось, и тогда стала просто слушать голос, понемногу успокаиваясь. Хотелось и дальше сидеть вот так, уткнувшись в плечо Горыныча, не видя и не слыша, что происходит вокруг, но… Я подняла голову.
– Идти сможешь? – спросил Арис.
– Да, – кивнула. – Куда?
Вместо ответа Горыныч посмотрел туда, где у горизонта клубилось черное марево над заброшенным городом.
– Как? – прошептала я. – Сами? Вдвоем?
– Не совсем, – пробормотал Арис, и мой взгляд уперся в фигуру стоящего неподалеку Всемила.
Огненный усмехнулся, и мне стало стыдно – ведь мы все равно рядом, а значит, не стоит терять попусту время. И… зачем вести сюда Алину и Леона, подвергая их лишней опасности? Да только я уже привыкла к мысли, что в мертвый город мы с друзьями войдем вместе.
Тело незнакомой девушки, которую Максим использовал как приманку, превратив в Алину, сгорело в пламени погребального костра, какому, по словам Всемила, позавидовал бы любой князь. Еще бы, великая честь – пламя, зажженное самим Огненным Змеем. Только глядя на рыжие лепестки пламени, я думала не о чести, а о жизни, оборвавшейся безвременно.
Про Максима, казалось, все забыли, и когда я намекнула, что нехорошо оставлять его вот так, Арис лишь сердито зыркнул на меня, но промолчал. А Всемил, поддавшись на мою просьбу, махнул рукой.
Костер вспыхнул, пламя высоко поднялось алыми лепестками и опало. В выжженном круге не осталось даже костей.
– Вот и все, – огнеглазый потер ладони, словно стряхивая пыль. – Хотя он этого не заслужил.
Глава 5. По мертвой земле
Стражи нас пропустили – расступились в стороны, позволив пройти. Пустошь забурлила, из трещин в земле выступила чернота, совсем как недавно, однако на этот раз черные твари не нападали – держались в стороне. Всемил шел впереди, но перед тем, как пройти кольцо стражей, наш спутник сменил облик. Змей, словно свитый из огня, опирался на когтистые лапы, так похожие на птичьи. Крыльев у него не было, оставалось лишь гадать, как эта пылающая громада умудряется летать. Мы с Арисом двигались на приличном расстоянии от Огненного, чтобы не обжечься. От раскаленного воздуха пекло лицо и щурились глаза.
Теперь под ногами была серая земля Пустоши. Город приближался очень медленно, и казалось, столб черного тумана впереди постепенно расширяется, чтобы со временем закрыть горизонт.
– Мы пойдем прямо в город? – шепотом спросила я Ариса.
– Нет. Обойдем с востока. Там есть башня, отсюда не видно.
– В ней ведь живут колдуны!
– Он сказал, что сейчас там никого нет.
Он – это Всемил. Но называть Огненного этим именем Арису не нравилось.
– А как ты думаешь, где сейчас Алина с Леоном? Ведь это Алина написала записку, Бусь не мог ошибиться, да?
– Не мог, наверное, – прозвучал скупой ответ, и я вздохнула:
– Как же мы их найдем?..
Перед тем, как уйти в Пустошь, Горыныч сходил на окраину поселка, позвал Буся и вручил ему новую записку. Хотелось верить, что бузиненок сможет разыскать тех, кому ее надлежало передать.
Погода портилась. Сильный ветер и редкие дождевые капли заставили меня надеть снятый было свитерок. Наш огненный спутник все так же шел впереди, но пламя его чешуи заметно потускнело, и только у хвоста и длинных усов сияли ярко-рыжие лепестки.
К городу мы не подходили близко, но и с приличного расстояния в прорехах между сгустками черного тумана можно было разглядеть дома, улицы… И какие-то тени на них, от вида которых становилось жутко и начинали дрожать колени. В поисках поддержки я словно невзначай коснулась руки Горыныча и облегченно перевела дыхание, когда в ответ он сжал мою ладонь.
– Раньше тумана не было, – вдруг сказал Арис.
– А что было?
– Просто город, окруженный стражами.
– Но туда все равно никто не ходил?
Горыныч нахмурился, пытаясь разглядеть за туманом нечеткие силуэты:
– Он не пустой.
– Да, да, помню: там чудища…
Как мы пойдем в окруженный туманом и населенный монстрами город – я не знала, но Всемил обещал помочь. Сейчас на чешуе огромного змея не плясало пламя, он было просто ярко-золотой и, наверное, горячий, но дотронуться и проверить я бы не решилась. Чудища почуяли, что защита ослабла, и подбирались ближе. Оставалось надеяться, что Всемил рассчитал силы, и под его охраной мы дойдем хотя бы до башни.
