Грания понимала, на какие жертвы идет Мэтт, уезжая из Нью-Йорка. Но он сам сказал, что Лондон, возможно, для них идеальный компромисс: и он, и она родом из других мест и, оказавшись на нейтральной территории, начнут новую жизнь вместе.
— Я только что говорила дяде Хансу, что, мне кажется, нам следует продать папин дом в Кенсингтоне, когда закончится ремонт в Кэдоган-Хаусе. Так мы компенсируем расходы, — сказала Аврора.
— Она настоящая дочь своего отца! — Ханс приподнял брови. — В десять лет уже демонстрирует способности финансиста. Что ж, Аврора, поскольку ты моя клиентка и мой босс, я должен выполнять твои пожелания. И как человек, управляющий твоим имуществом, считаю, что они вполне разумны.
— Пойду-ка я попудрю носик, как говорит бабушка, — сказала Аврора.
Когда девочка убежала, Ханс поинтересовался:
— Как Мэтт?
— Хорошо, Ханс, спасибо. Пакует вещи в лофте и готовится оставить в прошлом жизнь в Большом Яблоке.
— Его ждут большие перемены, как, впрочем, и тебя. И все же я считаю, что вы поступаете правильно. Новое начало может оказаться очень успешным.
— Это так, — согласилась Грания. — Мне кажется, я не успела поблагодарить тебя за то, что ты помог мне осознать ошибки, которые я совершила.
— Брось, я ничего такого не делал, — скромно ответил Ханс. — Главное, не только знать о своих недостатках, но и постараться их исправить. А это как раз то, что ты сама сделала, Грания.
— Я стараюсь, но мне никогда окончательно не побороть гордость, — вздохнула она.
— С тобой рядом есть мужчина, который понимает тебя, и, возможно, даже гораздо лучше, чем понимал раньше. Мэтг — хороший человек, Грания, и ты должна беречь его.
— Знаю, Ханс. Обещаю, что так и будет.
— Что вы тут вдвоем обсуждаете? — поинтересовалась Аврора, вернувшись к столу. — Мы можем уже подняться в номер? Я хочу позвонить бабушке и рассказать ей о моем новом доме.
— Аврора сказала мне, что планирует жить в Кэдоган-Хаусе, — сказала Кэтлин, когда девочка, наконец, завершила длинный рассказ и передала трубку Грании.
—Да.
— Ты ведь знаешь, что это тот дом, где твоя прабабушка Мэри...
— Да, знаю.
— Интересно... Помнишь, Мэри писала, что, когда Лоуренс Лайл привез малышку, он попросил отнести чемодан наверх и оставить его там, пока мать девочки не вернется за ней. Как ты считаешь?..
— Есть только один способ проверить, — сказала Грания. — В следующий раз, когда я окажусь в особняке, то сделаю это.
Неделю спустя, когда Мэтт приехал в Лондон, они вместе с Авророй отправились в Кэдоган-Хаус. Девочка устроила Мэтту экскурсию по дому, после которой он спустился в кухню и обнял Гранию.
— Да, дорогая, я очень рад, что у меня нет таких проблем, как у тебя, — присвистнул он. — Мой отец был бы впечатлен только одним видом этого дома. Он просто потрясающий! И я буду жить здесь бесплатно! — Он улыбнулся. — Смогу ли я соответствовать вашему положению?
— Мэтт, но это не мой дом. Он принадлежит Авроре.
— Детка, я просто дразню тебя! — Мэтт снова обнял ее.
— Ты уверен, что хочешь жить здесь? — Грания подняла на него глаза. — Тебе будет здесь комфортно?
— Леди... — Он воздел руки вверх. — Я буду рядом с тобой и продолжу заниматься любимым делом. И если жена и ребенок обеспечат мне нормальные условия жизни, то я не буду иметь ничего против.
— Отлично. А теперь прошу тебя немного помочь мне. Давай поднимемся на чердак. Я захватила с собой фонарь — нужно кое-что поискать.
Аврора уютно устроилась в гостиной, слушая на граммофоне едва различимую мелодию из «Лебединого озера», а Мэтт с Гранией поднялись по лестнице на самый верх.
— Это, скорее всего, там. — Она указала на квадратный вырез в потолке.
Мэтт поднял голову.
— Мне нужно встать на что-нибудь, чтобы дотянуться.
В одной из спален чердачного этажа нашелся деревянный стул. Мэтт осторожно встал на него и попытался открыть проржавевшую задвижку. После многочисленных попыток она поддалась, открыв доступ на чердак, в облако пыли и паутины.
— Боже, похоже, здесь десятки лет никого не было, — заметил Мэтт. — Дай мне фонарь. — Грания протянула ему фонарь, и он осветил чердак. — Боюсь, дорогая, тебе бы здесь не понравилось. Скажи, что нам нужно, и я попробую найти.
— Судя по тому, что рассказывала мне мама, мы ищем маленький и очень старый чемодан.
— Хорошо. — Мэтт подтянулся на руках и сел на край чердачного отверстия, спустив ноги вниз. Наверху вдруг что-то зашуршало. — Мыши или, хуже того, крысы. — Мэтт побледнел. — Нужно попросить сторожа проверить, когда он пройдет здесь.
— Может, кто-нибудь разберет вещи на чердаке в другое время? — предложила Грания, содрогнувшись.
— Ни в коем случае. Я хочу принести хоть немного пользы. — Мэгг улыбнулся. — Оставайся на месте, а я пойду поищу. — Он подтянул ноги вверх и поднялся. — Мне кажется, дорогая, что некоторые доски здесь сгнили. Боже, сколько старья!
Грания стояла внизу, прислушиваясь к шагам Мэтта наверху.
— Ну вот, я нашел пару сундуков, но они тяжелые.
— Нет, — крикнула ему Грания, — это был маленький чемодан.
— Что в нем такого важного? — поинтересовался он. — Черт, здесь паутина, как в фильме ужасов. Мне даже не по себе.
Грания услышала тяжелые удары — Мэтт что-то передвигал на чердаке. И наконец...
— Мне кажется, я кое-что нашел... Вернее, то, что от него осталось. Держи.
В чердачном отверстии появились руки Мэтта с небольшим чемоданом неопределенного цвета: он весь был покрыт толстым слоем пыли.
— Все, с меня достаточно. Я спускаюсь! — Мэтт высунул голову. Его волосы стали серыми от паутины. — Боже! Я сделал это только ради любви, — сказал он, оказавшись на стуле.
— Спасибо, дорогой, — ответила Грания и занялась чемоданом. Стерев пыль с потертой кожи, она смогла разглядеть едва различимые инициалы. Мэтт опустился на колени рядом с ней.
— Мне кажется, это буквы «Л» и «К», — сказала Грания.
— Так чей же это чемодан?
— Если мы искали именно его, то он принадлежал прабабушке Авроры. Лоуренс Лайл приехал домой с ребенком, — объяснила Грания, — и сказал прислуге, что, когда за Анной вернется мать, она и чемодан тоже заберет. Но этого так и не произошло, так что Анна ничего не знала о своем прошлом.
— Ясно. С этими ржавыми замками придется повозиться. Давай я попробую.
В итоге они отнесли находку в кухню. Грания взяла нож из ящика стола, и Мэтт быстро справился с замками.
— Хорошо, ты готова посмотреть, что внутри? — поинтересовался он.
— Думаю, это следует сделать Авроре. Ведь формально это ее чемодан.
Грания забрала девочку из гостиной и спустилась с ней в кухню.
— Что это? — Аврора с отвращением посмотрела на старый чемодан.
— Мы считаем, что он принадлежал твоей прабабушке, но она так и не приехала за ним. Его оставили в этом доме почти сто лет назад, — объяснила Грания. — Хочешь открыть?
— Нет, лучше ты. Внутри могут быть пауки. — Аврора сморщила нос.
Грания тоже не спешила притрагиваться к нему.
— Хорошо, дамы. Мне кажется, это должен сделать мужчина. — Мэтт осторожно потянул крышку. Захрустела старая кожа, и чемодан распахнулся.
Все трое заглянули внутрь.
— Фу, какой затхлый запах, — сказала Аврора. — И здесь, похоже, совсем мало вещей.
— Да уж! — Грания была явно разочарована. В чемодане лежало что-то завернутое в шелковую ткань.
Мэтт протянул руку и, вынув сверток, положил его на стол.
— Хотите, чтобы я развернул его?
Грания и Аврора кивнули.
Мэтт осторожно достал из тонкого выцветшего шелка то, что находилось внутри.
Аврора и Грания опустили глаза и посмотрели на стол.
— Это же пуанты... — с благоговением прошептала девочка и взяла один, чтобы рассмотреть лучше. И тут на пол упал ветхий конверт.
Грания наклонилась, чтобы поднять его.
— Это письмо, которое адресовано... — Она попыталась разобрать надпись выцветшими чернилами.
— Мне кажется, здесь написано «Анастасии», — произнес Мэтт, заглядывая Грания через плечо.
— Анна... Мою бабушку звали Анна! — воскликнула Аврора.
— Да, именно так. Возможно, Лоуренс Лайл решил укоротить имя, — предположила Грания.
— Это ведь русское имя? — поинтересовалась девочка.
— Да. И Мэри, которая нянчила Анну в раннем детстве, всегда предполагала, что Лоуренс Лайл привез ее из России.
— Можно, я вскрою конверт? — спросила Аврора.
— Да, только будь осторожна. Бумага стала очень тонкой, — предостерег ее Мэтт.
Достав листок, Аврора взглянула на текст и нахмурилась:
— Я не понимаю, что здесь написано.
— Потому что письмо на русском, — сказал Мэтт из-за спины девочки. — Я три года учил этот язык в старших классах, но это было давно, и многое забылось. И все же, думаю, с помощью словаря я мог бы разобрать текст.
