– И что сказал Иов, когда увидел Бога? – вслух спросил он себя. – Он сказал: «Теперь мои глаза видят Тебя, и потому я отступаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле». Вижу тебя и отступаюсь! – повторил отец Никодим. – Вижу во всем.
К нему подошла женщина лет пятидесяти. Услышала, что священник довольно громко что-то шепчет. Увидела, что глаза его блестят. Помедлив мгновение, прошла мимо.
Отцу Никодиму страстно захотелось курить, но об этом не могло быть и речи. Тогда даже он, ко всему привыкший, не выдержит многообразия взглядов. «У агрессии и ненависти столько оттенков! – подумал отец Никодим, но прервал свою мысль. – Нет, не о том, не о том я должен думать, – и он продолжил самопроповедование. Оно приносило покой. И даже торжество. – Твое создание кажется нам избыточным, пугающе великим. Дождь над океаном… Из глубины небес вода льется в воду. Зачем? Нам никогда не понять ни причин, ни целей. Можно только почувствовать, что все подчинено тайному ритму бесконечного стихотворения, которое создает поэт неба и земли».
Отец Никодим подошел к седьмому вагону, на котором тускнела табличка «Москва – Кострома».
Когда Наташа и Александр вошли в метро, отец Никодим зашел в наполненный людьми плацкартный вагон.
Когда Александр обнял Наташу на эскалаторе, отец Никодим неуклюже забрался на верхнюю полку.
Александр спросил:
– Мы едем ко мне?
– Мы же договорились не задавать вопросов, – ответила она.
Когда Наташа поцеловала Александра под шум идущих в разные стороны поездов, отец Никодим с печалью посмотрел в окно.
Москва удалялась. Удалялась жизнь, удобная, комфортная, жизнь, которую он вел долгие годы и надеялся, что она будет продолжаться и продолжаться без изменений. Его мысли были исполнены решимости, но душа сомневалась. Какая жизнь откроется ему там, куда везет поезд? Он боялся будущего. Колеса стучали все чаще – Москва удалялась быстро…
Отец Никодим слушал стук колес и думал, что если он закроет глаза, то снова увидит дождь над океаном. Попутчики священника увидели, как он медленно закрыл глаза. И лицо его осветила улыбка.
Между небом и океаном стояла огромная живая стена воды. Словно безбрежная река, соединяющая океан с небом. Постепенно река мельчала. Облака меняли цвет. Сквозь них начали пробиваться лучи солнца. И встала огромная радуга.
Отец Никодим ни за что на свете не открыл бы сейчас глаза. Он любовался водой, светлеющей под солнечными лучами. Любовался небом, которое как будто протянуло океану радугу: сквозь нее пролетали тонкие дождевые линии.
Стук колес и шум дождя сливались в единую мелодию.
Олегу Бутлегеру и Борису Фейгину за помощь в издании книги.
А также людям, которые мне помогали и поддерживали:
Марии Ноэль – без нее книга не была бы завершена и издана.
Наталье Алексеевне Соломоновой, Петру Яковлевичу Гонтмахеру,
Николаю Александрову, Ирине Алпатовой, Екатерине Артамановой, Валерии Ахметьевой, Армине Багдасарян, Леониду Бахнову, Лиане Бединадзе, Надежде Беляковой, Светлане Бережной, Татьяне Бирковской, Эдуарду Боякову, Леле Власенко, Роберту Вартанову, Павлу Ващилину, Полине Васильевой, Максиму Виторгану, Александру и Юлии Гаухман, Марине Глуховской, Наталии Гридневой, Геннадию Дадамяну, Алевтине и Антону Даниленко, Алексею Девотченко, Джинджер, Олегу Дусаеву, Владимиру Жаворонкову, Наталье Игнатенко, Наталье Игруновой, Наталье Кадырматовой, Михаилу Калинину, Алексею Кирсанову, Елене Ковальской, Иве Казанцевой, Кириллу Козакову, Кате и Эмилю Колльманн, Никите Корзуну, Наталье Кочетковой, Алексею Красненкову, Инне Кремер, Антону Кукушкину, Марине Левен, Сергею Левицкому, Павлу Левкину, отцу Никанору Лепешеву, Снежанне Лобастовой, Павлу Любимцеву, Веронике Макстоун, Павлу Меню, Владимиру Мирзоеву, Юлии Моховой, Яне Науменко, Александре Никитиной, Ларисе Николаевой, Лизе Новиковой, Алене Олейниковой, Илоне Панкратовой, Екатерине Панченко, Андрею Паутову, Ясе Перевозкиной, Елизавете Пинхасовой, Ольге Петерсон, Никите Плеханову, Михаилу Плутахину, Елене Поповой, Майе Прицкер, Варваре Пушкарской, Павлу Рудневу, Олегу Рыбкину, Александру Ряписову, Антону Савельеву, Искандеру Сакаеву, Александру Самышкину, Зое Световой, Василию Сенину, Кириллу Серебренникову, Елене Серебряковой, Евгении Синевич, Марине и Степану Скориковым, Марине Смелянец, Ирине Соболевской, Владимиру Спешкову, Дмитрию Степанову, Юрию Сычеву, Игорю Титову, Александру Тишкову, Виктории Токаревой, Алле Точилкиной, Марине Трошиной, Валерию Унуковичу, Ирине Ульяниной, Ирине Федотовой, Инне и Владимиру Харитоновым, Михаилу Хохлову, Григорию Цукерману, Любови Цукановой, Ирине Чекмаревой, Евгении Чуприной, Татьяне Шабаевой, Елене Шевцовой, Андрею Шелютто, Виктору Шендеровичу, Наталье Шендрик, Александру Ширвиндту, Светлане Шмелевой, Ксении Щербаковой, Александру Эбаноидзе, Денису Яковлеву,
а также
коллективу издательства «Альпина нон-фикшн» и лично Павлу Подкосову, Этери Чаландзия, Ирине Серегиной, Анатолию Андрееву и Софье Мозалёвой.
Артур Соломонов«Театральная история» написана прекрасным, легким языком, чуть похожим на язык Довлатова, и рассказывает смешную и грустную правду об изнанке актерской профессии и театрального мира. Если Артур Соломонов и дальше будет двигаться в этом направлении, он может стать одним из моих любимых авторов.
– Максим Виторган, актер, режиссер
Наверное, со времен Шекспира жизнь стала еще более похожей на театр, еще более яркой и непредсказуемой.
Все герои этого романа – будь то актеры, священники или олигархи – пытаются найти себя, реализоваться, но это так непросто… Так много мишуры вокруг и внутри… Но кто-то решается, делает шаг – прочь от суеты.
– Эдуард Бояков, арт-директор «Политеатра»
Автор высказывает мысли, достойные Достоевского. Герои романа обладают огромным внутренним напряжением.
– Евгения Чуприна, член жюри премии «Национальный бестселлер»
Если одно из свойств писательского дара – пророчество, то автор романа «Театральная история» Артур Соломонов обладает им сполна. Вторжение Церкви, ее иерархов в светскую жизнь. Роль денег и зависимость от денег в культурной жизни, в частности, театральной. Автор бесстрашно открывает закипающий котел, в котором удивительным образом заваривается история страстей и страхов, желаний и вожделений.
И, конечно, это роман о любви, такой, какая она возможна в предлагаемых обстоятельствах: чувственная и романтичная, безответная, безответственная, настоящая.
– Владимир Харитонов, член жюри премии «Большая книга»
Сочинять художественные тексты, как известно, вещь нелегкая. Еще труднее – писать хорошие художественные тексты. Тексты остроумные и смешные вообще удаются единицам. К этим избранным авторам с полным основанием можно отнести и Артура Соломонова. У него редкий дар легкого и веселого письма.
– Николай Александров, критик
Как прекрасно, когда появляются новые таланты, которые говорят новое слово.
– Виктория Токарева, писатель
Здесь и далее цитаты из пьесы В. Шекспира «Ромео и Джульетта» в переводе Б. Пастернака. – Прим. ред.
