— Но понравится ли вам там жить? Ведь это не очень близко?
— Да нет, немного в стороне от дороги, но там повсюду соседи — фермер, Чарли Миллер и Роза, которая служила горничной у моей бабушки. Небольшое общество. Дом, наверное, потребует затрат, чтобы привести его в порядок, и надо все оценить и взвесить, но саму идею нельзя назвать бесперспективной.
— У него, конечно, несколько запущенный вид, но крыша не провалилась, окна целы. А каков он внутри? Сколько комнат?
— Все приусадебные дома построены по единому образцу, две комнаты внизу, две наверху. После войны были пристроены небольшие кухни и ванные.
— Этого не маловато для двоих?
— Думаю, нам хватит. У нас с Элфридой мало вещей.
— А что будет с Усадьбой?
— Вот об этом я и хочу с вами поговорить. Если мы переедем в Корридэйл, то и я, и Элфрида предпочли бы, чтобы моя половина Усадьбы перешла к вам. Это значит, что вы можете связаться с Хьюи и передать ему, что готовы купить весь дом.
— Если вы переедете в Корридэйл?
— Да.
— А если Элфрида не захочет там жить? Если, осмотрев дом как следует, вы передумаете?
— Тогда нам снова придется поразмыслить над этой проблемой. Но я почему-то думаю, что будет иначе. Разумеется, придется потратить определенную сумму, чтобы подновить дом, сделать его сухим и теплым, покрасить и тому подобное, может быть, сделать новые оконные рамы. Но мы с Элфридой это осилим. Если я получу за свою часть Усадьбы семьдесят пять тысяч, то в финансовом отношении у нас не будет никаких затруднений.
— Семьдесят пять тысяч, Оскар?
— Вы сами упомянули эту цену.
— Нет, эту сумму назвал Хьюи. А то, что вы сию минуту мне рассказали, меняет все дело.
— Не понимаю.
— Ваш двоюродный брат Хьюи, как я понимаю, очень нуждается в наличных, и они ему необходимы прямо сейчас. Вот почему он так старался всучить мне свой ключ от дома и желает избежать платных услуг агента по продаже недвижимости. Лично я полагаю, что Усадьба стоит дороже ста пятидесяти тысяч. Так что вы, Оскар, имеете полное право не уступать. Но прежде чем мы продолжим этот разговор, вы должны вызвать агента для объективной оценки дома, учитывая, что вы хотите его продать, а я хочу купить. После этого проконсультируйтесь с адвокатом, который занимается вопросами собственности. И вам, очевидно, скажут — думаю, так оно и будет, — что дом стоит гораздо больше, чем сто пятьдесят тысяч. Лично я могу прибавить еще пятьдесят. А возможно, и больше.
— Двести тысяч фунтов, столько будет стоить Усадьба? — Оскар от изумления разинул рот.
— По крайней мере. И еще одно, Оскар. Вы можете выставить дом на торги.
— Нет, я хочу продать его вам.
— То есть заключить частную сделку?
— Да.
— В этом случае с моей стороны будет вполне законно предложить вам сумму гораздо больше оценочной.
— Я потрясен. Чьи интересы вы защищаете?
— Ваши с Элфридой. У вас замечательная собственность, и мне ужасно хочется купить ее у вас. Но я не прощу себе, если сделка не будет справедливой.
— А у вас есть такие деньги?
— Да, а если бы даже не хватило, то я нашел бы выход. Ведь я работаю в фирме «Старрок и Суинфилд», надежной, как скала, и мне есть на кого опереться. Работа в крупной компании дает известные преимущества.
Совершенно ошеломленный таким поворотом событий, Оскар покачал головой:
— Ну, вы меня купили.
Сэм рассмеялся.
— Не радуйтесь преждевременно. Во всяком случае, пока не осмотрите свою новую недвижимость.
— Дом Билликлифа? Элфрида считает, что мы все могли бы поехать в Корридэйл в воскресенье утром и взглянуть на него. Совершить нечто вроде увеселительной прогулки. Взять с собой еду и устроить пикник в саду. А если хлынет дождь или пойдет снег, мы устроимся в самом доме. Только мне надо узнать, у кого сейчас ключ. Я позвоню Розе. Она найдет.
— А вы действительно хотите, чтобы мы поехали все вместе? Я считаю, что никто не должен оказывать на вас давление. Вы с Элфридой должны принять решение самостоятельно.
— Ну конечно, надо ехать всем вместе! Элфрида хочет, чтобы вы простукали стены и проверили, нет ли жучка-древоточца.
— Но вы меня искушаете. Я могу сделать вид, что все в порядке.
— Думаю, вы так не сделаете, — и Оскар решительно кивнул головой в подтверждение своих слов, — вы честный человек, Сэм.
— Ну, прямо святой. И чтобы это доказать и скрепить нашу сделку, позвольте вернуть вам комплимент. Ну, раз мы оба теперь собственники, давайте выпьем за здоровье друг друга.
И почему мне здесь так нравится? Наверное, потому, что, чего бы я ни пожелала, все непременно исполняется в срок. Сегодняшний день был переполнен неожиданностями. На улице страшно холодно и ветер, от которого становится еще холоднее, но все равно хорошо. Снег уже не идет, но, тем не менее, везде его много, на тротуарах местами слякоть, а местами лед. В магазины за покупками ходим по середине улицы.
Сегодня утром я заворачивала рождественские подарки, извела всю тесьму, пришлось купить еще немного и заодно погулять с Горацио. Мы с ним ходили на побережье, и было так радостно вернуться домой, в тепло. После обеда появился Рори с охапкой веток остролиста, которые он наломал в гостиничном саду (гостиница сейчас закрыта), и до вечера помогал мне украшать дом. Мы везде разложили ветки остролиста, и в большой кувшин на лестничной площадке тоже поставили букет. Потом раздобыли плющ и с помощью зеленой тесьмы перевили им перила всей лестницы сверху донизу. В плюще мы заметили маленьких жучков, которые вскоре исчезли, наверное, расползлись по уютным щелкам. Плющ очень сильно пахнет, но это приятный рождественский запах. Мы с Рори допоздна занимались украшением дома, и Элфрида пригласила Рори остаться на ужин, поэтому мы смогли закончить нашу работу. А в это время Элфрида с Кэрри стряпали в кухне и наготовили всякой еды на ближайшие два дня. К чаю Кэрри напекла пшеничных лепешек.
Около шести, когда Элфрида и Кэрри варили ужин, Оскар с Сэмом пошли в паб, а мы с Рори к их возвращению уже все украсили остролистом и плющом. Оскар сказал, что получилось очень здорово. Сэм сказал, что хорошо бы перевить плющ длинной-длинной гирляндой китайских фонариков, но у нас, конечно, ее не было, и Сэм сказал, что завтра собирается в Кингсферри, в магазин, и что там купит гирлянду. По-моему, он очень внимательный и щедрый.
На ужин были спагетти с соусом «болоньезе», сыр и сладкий пирог со сливками. Когда после ужина мы сидели и разговаривали, Оскар попросил нас послушать, что он скажет. Мы все замолчали. И он сказал, что у него теперь есть еще один дом. Майор Билликлиф, бывший управляющий имением в Корридэйле, скончавшийся в госпитале в Инвернессе, сделал завещание, по которому оставил Оскару все, чем он владел, в том числе и небольшой коттедж в Корридэйле.
Я там не была, но Сэм с Кэрри, конечно, видели коттедж, когда ездили за елкой. Элфрида тоже там однажды была, правда, уже вечером, в темноте.
И теперь Оскар хочет продать свою половину Усадьбы Сэму и переехать с Элфридой в этот коттедж. Мысль, что их здесь не будет, мне нестерпима, но Элфрида говорит, что Усадьба слишком велика. И правда, когда мы уедем, дом им будет казаться совсем пустым. Элфрида говорит, что у них у двоих хватит денег, чтобы превратить коттедж майора Билликлифа в хорошенький домик, и что им не будет одиноко, ведь у них есть соседи, к которым можно обратиться за помощью.
Но прежде мы все должны съездить в Корридэйл и посмотреть все своими глазами. Мы собираемся туда утром в воскресенье, Сэм повезет нас в «лендровере», и мы устроим пикник. Я спросила, нельзя ли взять с собой Рори, а Элфрида говорит: «Конечно, само собой». Едем утром, с тем чтобы вернуться засветло, и если повезет и будет солнце, то получится настоящий праздник.
Уже десять часов вечера, и я, честно говоря, устала.
Надеюсь, что коттедж нам понравится. Вообще-то, по-моему, хорошо, что Оскар вернется в Корридэйл, где был дом его бабушки. Будто колесо жизни совершило полный оборот. Оскар такой славный, и я, правда, очень хочу, пусть этот коттедж окажется замечательным, чтобы, когда вернусь в Лондон, я знала, что им с Элфридой там будет весело.
Подарки, которые я завернула в нарядную бумагу, выглядят классно. Я их положила под елку в столовой. И уже видела там несколько свертков. Я их рассмотрела — они для всех для нас от Кэрри. И еще будет куча подарков, если повезет.
В это утро Сэм первым спустился вниз. Было только восемь часов, и остальные домочадцы еще спали. Войдя в кухню, он поставил чайник, открыл дверь черного хода и выпустил Горацио в сад. Погода совершенно переменилась. Бармен из «Герцогского герба» оказался прав — холод в это еще темное утро уже потерял свою колючую пронзительность. Ночью северный ветер переменился на западный, и сосны тихо шелестели под его смягчившимся дуновением. При свете уличного фонаря Сэм заметил, что снег подтаял и кое-где проглянули клочки прошлогоднего дерна. В воздухе пахло мхами и влажной землей.
