- Тише ты! – зашипел Гарри, пока она не успела высказаться о шпионской деятельности зельевара вслух. – Я, конечно, применил сильнейшие из известных мне изолирующих чар, но...
- Ой, и правда. Только все равно меня поражает, как Снейп мог принять тебя за... опытного в этих вопросах человека, но кто знает, может, в нашем возрасте он сам был таким...
Они немного помолчали. Гарри наблюдал за плывущими облаками и пытался ни о чем не думать. Потому что думать – это означало гадать, как ненавязчиво упомянуть об использовании пальцев в беседе с Гермионой, а обсуждать такое было невозможно, верно? В любом случае, решение он должен был принять сам. Да и не захочет Гермиона рассуждать о такой мерзости...
- Гарри, - ее тихий голос размышления прервал; он заметил, что девушка включила Tempus. В воздухе над их головами парили полупрозрачные туманные цифры, пока она не развеяла их рукой. – Уже полдесятого. Ты хотел обсудить... э... что-то?
- Хотел, но... мне как-то неловко.
Гермиона улыбнулась.
- Ну конечно. Ты, главное, не стесняйся – неважно, о чем речь. Я же не зря говорила, что ты можешь обсуждать со мной все, что угодно. Моя семья очень либеральна в этом смысле. Например, мама объяснила мне, откуда берутся дети, когда мне было шесть. А один из моих кузенов – гей, и мы с ним очень дружны. Вот видишь, Гарри, ты можешь быть со мной предельно откровенным.
Гарри напрягся.
- Ты что, намекаешь, что я гей, Гермиона? Потому что это не так. Как ты вообще могла такое подумать? Лишь потому, что за мной не бегает толпа и без покоренных девиц?
- Нет, Гарри, я так вовсе не думаю! – воскликнула Гермиона. – Просто... пойми, что бы ни произошло, ты не сможешь меня шокировать. Понимаешь?
- Понимаю, - отозвался Гарри.
Несмотря ни на что, ему все еще было горько и обидно. Там где он рос, говорить о сексе просто так было не принято. Но ему не хотелось вдаваться в подробности. Зная Гермиону, она начнет расспрашивать, откуда он столько знает, а услыхав, что информация почерпнута из желтой прессы и журналов, возможно, захочет заново сама ему все объяснить.
- Послушай, может, я ошибся. Не думаю, что смогу говорить об этом...
Однако Гермиона не собиралась отступать.
- Ну же, Гарри! Все ты можешь. Вот что я тебе предложу... почему бы тебе не закрыть глаза, сделать глубокий вдох, а на выдохе выпалить то, что ты хотел сказать. Не пытайся составлять связные предложения или гадать, какой окажется моя реакция. Просто... выпали это.
- Я...
- Не думай, - посоветовала девушка. – Ну же! Глубокий вдох.
И Гарри попробовал. Зажмурился и постарался ни о чем не думать, пусть это не было настоящей оклюменцией. Глубочайший вдох, затем, на выдохе, он открыл рот и попытался выпалить преследовавшие его мысли.
Но сорвавшиеся с языка слова удивили даже его самого.
- Снейп утверждает, что мы – любовники... – услышал себя Гарри. Юноша застонал и перевернулся на живот, чтобы спрятать лицо в ладонях. – Ох, я же вовсе не об этом хотел с тобой поговорить, Гермиона...
- Хм, ну, вероятно, это тоже тебя тревожит, иначе не вертелось бы на языке.
Шокированной девушка вовсе не выглядела. Мельком взглянув на нее, Гарри решил, что ужаса на ее лице тоже не было. Он ценил выдержку подруги, хотя и не понимал, как ей удается сохранить беззаботность.
- Значит... ну... – Гарри снова глубоко вдохнул и начал заново, хотя в этот раз не применил метод скороговорки: – Как он вообще мог предположить такое? Это же просто нелепо! Мы не любовники, честно!
Гермиона нахмурилась.
- Может, Снейп сказал это, надеясь, что ты сам начнешь думать именно так? В синопсисе говорится, что ритуал предназначен для любовников, вот он и считает, что будет лучше, если ты будешь воспринимать его в таком свете?
Гарри задумался, слыша в памяти этот глубокий, бархатный голос, вновь ощущая задевшую его плечо прядь волос, когда Снейп наклонился к нему и произнес: «И то, что ты кончаешь так остро и сладко, что оставляешь на мне метку...» Поежившись от воспоминаний, Гарри резко сел и принялся растирать озябшие руки.
– Держу пари, он говорил это всерьез.
Гермиона окинула юношу явно сочувствующим взглядом.
- Ты уверен, что он не манипулирует тобой? Он ведь слизеринец, Гарри. Ты вполне можешь этого не замечать.
- Да нет, все совсем не так, – вздохнул Гарри. – Сказать по правде, он очень часто ко мне прикасается, и .. ну, он очень искусен, Гермиона. – Юноша подумал, не упомянуть ли о Sensatus, но решил, что тогда создастся впечатление, будто он во всем винит заклинание. А он был не настолько малодушен. Он мог взглянуть в лицо определяющим его жизнь обстоятельствам, хоть и заливался краской, признаваясь: – Я бы никогда не подумал... но, так или иначе, он до меня дотрагивается, и я не могу сдержать... определенную реакцию. Видишь ли, я всегда полагал, что Снейп презирет меня за отсутствие самоконтроля. Но, э... прошлой ночью он сказал, что ему это нравится. И знаешь, что? Это было вовсе не ехидство, как если бы он имел в виду, что теперь у него прибавилось оснований считать меня идиотом. Он действительно думает, что это... ну, возбуждает, что ли. Хотя я понимаю, как в это трудно поверить...
Гермиона прикрыла открытый рот ладонью, но продолжала смотреть на юношу широко распахнутыми глазами. Впрочем, вскоре ее взгляд стал сердитым .
- «Трудно поверить»? Можно подумать, что ты – какой-нибудь Квазимодо!
- Кто-кто?
Гарри... – Гермиона глубоко вдохнула, заставляя Гарри спросить себя – уж не собирается ли она тоже бездумно выпалить то, что ее беспокоит. Но девушка заговорила, прекрасно владея собой: – Знаешь, ты очень симпатичный. Ну, послушай: раньше я не спрашивала, потому что не была уверена, захочешь ли ты обсуждать это, но по твоим словам выходит, что Снейпу нравятся мужчины, верно? – Она даже не ждала ответа. – Значит, никаких манипуляций. Ты – привлекательный юноша, он к тебе прикасается, а ты реагируешь. Ну разумеется, его это возбуждает!
- Ну да, – глухо отозвался Гарри. Слова будто застряли у него в горле. – Наверное, это потому, что я... ну, мужского пола. Мы никогда не слышали о том, чтобы Снейп с кем-то встречался, вот и решили, будто у него нет личной жизни, а если есть, то только летом. А теперь он, наверное, до того озабочен, что сейчас ему покажется привлекательным даже Крэбб. Погоди, я не так выразился. Я имел в виду, что влечет его не ко мне. Ему бы подошел кто угодно, главное, чтоб причиндалы были на месте. – Такое объяснение казалось весьма логичным, и после этого вывода Гарри стало гораздо проще думать о вчерашних чувственных заявлениях Снейпа. В конце концов, тот наслаждался его оргазмами, а не самим Гарри. Значит, все было в порядке. Просто Снейпа привлекала мужская анатомия.
- Гарри, а по-моему, ты ему нравишься. И это хорошо, учитывая, что тебе с ним жить, верно? Гораздо лучше, чем если бы он тебя ненавидел.
- Он все еще меня ненавидит, – возразил Гарри.
- Гарри, он зовет тебя любовником...
- Он не меня назвал своим любовником, а сказал, что мы стали любовниками, – взвился Гарри. – Да и вообще, он все неверно понял. Какие из нас, в задницу, любовники! В буквальном смысле. Думаю, что я заметил бы, перейди мы этот рубеж.
Приподнявшись на локте, Гермиона задумчиво помолчала.
- Но, кажется, сам Снейп считает вас любовниками, Гарри.
- Ну да, – нахмурился Гарри. – Он посоветовал мне заглянуть в толковый словарь...
- Возможно, он прав, – спокойно прервала его Гермиона, отведя с лица волосы и усаживаясь к нему лицом.
- Я тебя умоляю. Ну, какие мы любовники, если никогда не занимались сексом?
- А что такое секс? – подняла брови Гермиона, и Гарри покраснел и отвернулся. – Вы явно занимались чем-то, что – по его мнению – подходит под это определение, Гарри. Послушай, примени обычную логику. Разве секс между мужчиной и женщиной – это только совокупление?
- Ну... да, – протянул Гарри, качая головой, словно удивляясь идиотскому вопросу.
- В самом деле? – продолжала Гермиона. – Значит, если я не могу забеременеть в процессе, значит это не секс?
- Э... ну, наверное, существуют и другие способы...
«Много других способов», – услышал Гарри тот самый глубокий голос.
- Значит, по его мнению, одним из них вы и воспользовались, – пожала плечами Гермиона. – Даже не понимаю, почему его слова так тебя задевают. Это просто его образ мышления. Ты же не обязан соглашаться. Кроме того, мне не показалось, что он хотел этим тебя обидеть. Нет, серьезно, мне я думаю, он, наоборот, хочет помочь тебе свыкнуться с обстоятельствами. По-моему, это лучше альтернативы.
- Какая же ты бессердечная! – сердито воскликнул Гарри. – «Лучше альтернативы». У твоей семьи такие широкие взгляды? Потому что до тебя, кажется, не доходит, во что я влип! Вместе с ним! До конца своей гребаной жизни! Это же ... мерзко, Гермиона! И отвратительно! И...
