Мысленные переходы от наблюдаемой действительности к концептуальным схемам отличаются от простой схематизации резким переходом к родам знаний о ней. Видеть жизнь схемно в концептуальном плане означает различать разнообразия, которые она открывает своими частными проявлениями.
2. О процедуризации концептуальной работы. Методы концептуализации, которые демонстрировались здесь, можно разложить на отдельные операции. И тогда окажется, что мы занимались лишь наблюдением, абстрагированием, конкретизацией, экспликацией, аксиоматизацией, постулированием, формализацией, сравнением, различением, интерпретацией, классификацией и некоторыми другими логическими и познавательными процедурами. В этом смысле можно говорить о методах концептуализации как о некоторых сценариях задействования этих процедур. Но можно ли говорить при этом о строгих алгоритмах использования этих процедур? Нет. Однако сознательное и обоснованное разделение и осуществление этих процедур позволяет мышлению продвигаться в сложных и запутанных предметных областях.
3. О типологии предметных областей. Перед началом обсуждения методов концептуализации мы уже задавались вопросом о разнообразии предметных областей. Сейчас можно попытаться установить некую их типологию ради приобретения хотя бы грубого инструмента для выбора того или иного метода концептуализации.
Пусть эта типология будет различать предметные области по формам их задания концептуалисту, причем так, чтобы существовала возможность говорить об уместных подходах к их концептуализации. Для такой типологии можно найти два основания.
• Степень ясности содержания предметной области (высокая – низкая).
• Уровень опосредованности, в котором представляется предметная область (высокий – низкий, когда предметную область можно наблюдать непосредственно).
Континуумы этих свойств образуют следующие типы предметных областей.
«Размытые» предметные области. Это произвольные концептуально необработанные тексты, или действительность, которую можно не детально, но все же наблюдать, или наброски идей, нуждающиеся в концептуальном конструировании.
«Обработанные» предметные области. Это скорее всего некие сформулированные в виде текстов концепции, продуманные и выраженные в нестрогой форме (полувыраженные) определения, нестрогие трактовки смыслов.
«Подразумеваемые» предметные области. Это такие предметные области, которые задаются нам некими фразами-следствиями из каких-то идей, некими утверждениями, в которых подразумевается предметная область.
«Обозначенные» предметные области. Это предметные области, заданные знаками, символами, терминами, сигналами, обрывками фраз и пр.
На этих «полях» теперь можно приблизительно разместить наиболее уместные для той или иной формы задания предметной области методы концептуализации.
Такое распределение методов хотя и весьма приблизительно, но все же указывает на то, что в основном методы концептуализации ориентированы на работу со слабоструктурированными предметными областями, которые представляются нам чаще всего опосредованно.
1. О целостности концептуальных конструкций. Одна из ключевых претензий концептуалистов к собственному труду – это выделение и удержание предметов и предметных областей как целостностей: «Важнейшее требование состоит в том, чтобы метод обеспечивал выделение целостностей» [106] . В каком же смысле концептуальные схемы – целостности? Известно, что целое нечетно [107] . Простое, элементарное целое – это треугольник, в котором основанием являются два полярных свойства мыслимого объекта, а вершиной – условие уместности того или иного свойства по отношению к некоторому контексту.
...
Так, например, мысля как целостность некую систему мотивации персонала в компании (полюс А), необходимо помыслить и то ее состояние, когда она перестанет мотивировать персонал (полюс Б), и непременно условие, при котором мотивация все же сохраняется в некотором организационном контексте.
Рассматривая как целостность и объясняя некое физическое явление с помощью ньютоновских законов, следует помыслить и условие, при котором это объяснение еще справедливо (скорость движения) в контексте объективного знания. Наверное, уже понятно, что мы говорим о воплощении принципа «дополнительности»?! [108]
Согласно этому представлению концептуальные схемы являются целостностями постольку, поскольку они предельно строго и полно выражают то свойство предметной области, выделяющееся из континуума других свойств (включая и противоположные), которое уместно для конкретной познавательной ситуации (контекста). При этом условия уместности всегда и специально оговариваются как исходные предпосылки построения концептуальных схем. Очень часто список этих предпосылок бывает обширнее самой концептуальной схемы.
2. О выборе различных форм экспликации смыслов. Когда следует приводить концептуальные конструкции к родоструктурному виду, а когда достаточно выразить их словами или значками-атрибутами? Этот выбор определяется только одним – нашим требованием к качеству выводов из концептуальных построений. Если для нашей познавательной задачи достаточно лишь понять состав и некоторые связи понятий, которыми определяется интересный нашему уму предмет, то незачем приводить концептуализацию к строгому формальному виду. Но если нам потребуется развернуть теорию предмета, тщательно вывести и явным образом представить все-все-все следствия из принятых родовых утверждений о предметной области, то без высокой степени «жесткости» экспликации нам не обойтись.
Или все же попробуем?
Развертка смыслов
Четвертый шаг – развертка
сконструированного смысла.
Всем известно, что природа движется под действием закона естественного отбора. Согласно этому закону в борьбе за существование выживают наиболее сильные, наиболее одаренные особи, сумевшие приспособиться к условиям жизни. Это правило действует повсеместно: среди растений, животных, людей, организаций, культур и пр. [109] Принцип естественного отбора выступает в природе как некий механизм, сам себя регулирующий, отодвигающий в сторону все нецелесообразное, слабое, нежизненное, стоящее на пути сильного. Руководство этим принципом приводит к бережливости, к жизненной экономии, к такому обращению с жизненными силами, при котором сохраняется способность выжить в ответственные минуты борьбы. Все так?
Но попробуем помыслить чуть строже в отношении действия этого принципа и в особенности о его воплощении в человеческой природе. Каково должно быть поведение тех, кто принимает этот закон и осмысленно руководствуется практическими следствиями из него? Последуем в этом небольшом исследовании за философом с логически ясным мышлением.
...
«С дарвинистической точки зрения, если прежде всего взять для примера этическую проблему, господствующая в Европе моногамия обвинена в безнравственности. Заставляя наиболее сильных жизнью людей иметь детей только от одной жены, прегрешают против принципа жизненной экономии. Мешают тому, чтобы достаточно жизнеодаренное потомство появилось на свет. Только носители самой жизненной жизни должны продолжать размножение, имея возможно больше детей. В жизненной борьбе лишняя жизненность никогда не бывает излишком. Поэтому нужно повышать общую массу жизни, и для этой цели жизнеспособным мужчинам должно быть предоставлено в распоряжение возможно большее число жизнеспособных женщин. Кто не может способствовать укреплению расы, вообще исключается из хода естественного прироста, то есть он не имеет права вступать в брак и, чтобы не наносить никому никакого вреда, он должен удовлетворять свои половые потребности при помощи бесплодных гетер. Их биологическая неизбежность точно так же обосновывается этим мировоззрением» [110] .
Вы согласны здесь с Риккертом? Если Вам показались странными эти выводы, то могу сказать так: Вы не владеете понятием «принцип естественного отбора», поскольку Вам недоступны логические следствия из него.
Вот этот результат – доступность всех логически возможных следствий из сконструированного концепта и есть желанное для концептуалиста. После тщательного конструирования смысла, после длительных и непростых операций над понятиями, отношениями, аксиомами этот исход эмоционально напоминает некий взрыв. Это «взрыв» предметной области.
«Взрыв» предметной области
Обратимся к живому примеру. Это будет рассказ директора по персоналу одной крупной компании о сложных отношениях в ее корпоративной элите. Этот рассказ предназначался бизнес-консультанту, приглашенному в компанию для проведения семинара с топ-менеджерами по проблемам развития бизнеса и отношений в верхнем эшелоне управления.
