В символической форме сновидения изображают текущую ситуацию в психическом с точки зрения бессознательного.
«Так как значение большинства снов оказывается не в согласии с тенденциями сознательного разума, демонстрирует специфические отклонения, то мы должны допустить, что бессознательное, матрица сновидений, выполняет независимую функцию. Это то, что я называю автономностью бессознательного. Сновидение не только не подчиняется нашему желанию, но очень часто встает в возмутительную оппозицию к нашим сознательным намерениям. Эта оппозиция не всегда заметна — иногда сновидение лишь немного отклоняется от сознательной установки и включает незначительные изменения — случайно оно может даже совпасть с сознательными тенденциями и намерениями. Когда я попытался выразить такое поведение в формуле, единственно адекватным показалось мне понятие компенсации, так как оно одно способно объединить все многочисленные способы поведения сна. Компенсацию необходимо отличать от комплементации (дополнительности). Понятие дополнительности слишком узко и ограничено — его недостаточно для объяснения функции сновидений, потому что оно обозначает отношение, в котором две вещи дополняют одна другую более или менее механически. Компенсация, со своей стороны, что подразумевает сам термин, означает уравновешение и сравнение различных данных или точек зрения так, чтобы произвести уточнение или исправление» (CW 8, par. 545).
Юнг допускал, что в некоторых случаях сновидения выполняют функцию осуществления желаний и предохраняют сам сон от прерывания (Фрейд) или же обнаруживают инфантильное устремление к власти (Адлер), но сам он фокусировался на их символическом содержании и их компенсаторной роли в саморегуляции психического — сновидения обнаруживают те аспекты человека, которые обычно не осознаются, они раскрывают бессознательные мотивации, действующие во взаимоотношениях и представляют новые точки зрения в конфликтных ситуациях.
«В этом отношении существуют три возможности. Если сознательная установка к жизненной ситуации в большей степени оказывается односторонней, то сновидение принимает противоположную сторону. Если сознание занимает позицию, близкую к „середине“, сновидение удовлетворяется вариациями. Если сознательная установка „правильная“ (адекватная), то и сновидение совпадает с ней и подчеркивает эту тенденцию, хотя и не лишаясь своей специфической автономии. Поскольку никто не может знать с уверенностью, как пациент сознательно оценивает ту или иную ситуацию, толкование сновидений, естественно, невозможно без опроса сновидца. Но даже, если мы и знаем сознательную ситуацию, мы не знаем ничего об установке бессознательного. Так как бессознательное является формой или матрицей не только сновидений, но и психогенных симптомов, то вопрос об установке бессознательного составляет огромную практическую важность» (там же, пар. 546).
В отличие от фрейдовской школы, считавшей манифестное 2081 содержание сна «маской», «фасадом», чем-то «нереальным» или «символическим», Юнг рассматривал это лишь как частный случай и шаг к тому, что «сновидение часто говорит о сексуальности, но не всегда имеет ее в виду — часто говорит об отце, но в действительности подразумевает самого сновидца». И далее:
«<...> если наши сновидения воспроизводят определенные идеи, то эти идеи являются, прежде всего, нашими идеями, в структуре которых разворачивается наше целостное бытие. Они выступают как субъективные факторы, группируясь точно так же, как и в сновидении, и выражая это или то значение не по внешним причинам, а по глубоко интимным подсказкам своего психического. Вся сновидческая работа, в сущности, субъективна, и сновидение есть театр, в котором сновидец оказывается сценой, актером, суфлером, режиссером, автором, публикой и критиком. Эта простая истина образует основу для понимания смысла сновидения, которое я назвал толкованием на субъективном уровне. Такое толкование рассматривает все персонажи сновидения как персонифицированные черты собственной личности сновидца» («Общие аспекты психологии сновидений», CW 8, par. 509).
Толкование на объективном уровне относит образы сновидения к людям и ситуациям во внешнем мире.
Многие сновидения имеют классическую структуру драмы. В них присутствует экспозиция (место, время и персонажи), которая демонстрирует изначальную ситуацию сновидца. Далее наличествует развитие фабулы, сюжета (имеет место действие). На третьей фазе возникает кульминация (происходит решающее событие). Заключительный этап — лизис — происходит как результат или разрешение случившегося действия.
Юнг полагал, что сны касаются будущего человека, называя их «бессознательным предвидением сознательного достижения». Тем не менее он рекомендовал рассматривать тот или иной сон лишь как предварительную схематическую карту или черновой план, а не как пророчество или указующую директиву.
Циклы сновидений часто помогают в раскрытии процесса индивидуации и обнаруживают личностный символизм того или иного человека, его «индивидуальный театр».
Сон и сновидец неразрывно связаны, и здесь опасны переоценки как бессознательного, так и сознательного эго. Понимание динамики сновидения многосторонне и затрагивает всю личность, а не только интеллект человека.
СОЗНАНИЕ (Consciousness; Bewusstheit) — функция или деятельность, поддерживающая взаимоотношение психических содержаний с эго.
«Сознание для меня не тождественно с психическим — ибо психическое представляется мне целокупностью всех психических содержаний, из которых не все они непременно связаны с эго, т. е. связаны с ним в такой степени, что приобретают свойство сознания. Есть множество психических комплексов, из которых далеко не все по необходимости связаны с эго» (ПТ, пар. 807).
В своем определении сознания Юнг подчеркивает дихотомию между сознанием и бессознательным как исходную противоположность психической жизни.
«Не существует сознания без установления различия противоположностей» (CW 9i, par. 178).
С самого начала психоаналитической эпохи различие между сознанием и бессознательным находилось в центре внимания. Юнг усовершенствовал представления об их взаимоотношении, установив, во-первых, существование коллективного бессознательного наряду с личностным, наделив, во-вторых, само бессознательное функцией компенсаторности по отношению к сознанию (см. компенсация) и утвердив, в-третьих, само сознание как предварительное условие в становлении человечества, человеческой природы, равно как и становлении отдельного индивида.
«Коллективное бессознательное является огромным духовным наследием, возрожденным в каждой индивидуальной структуре мозга. Сознание же, наоборот, является эфемерным явлением, осуществляющим все сиюминутные приспособления и ориентации, отчего его работу, скорее всего, можно сравнить с ориентировкой в пространстве. Бессознательное содержит источник сил, приводящих душу в движение, а формы или категории, которые все это регулируют, — архетипы. Все самые мощные идеи и представления человечества сводимы к архетипам. Особенно это касается религиозных представлений. Но и центральные научные, философские и моральные понятия не являются здесь исключениями. Их можно рассматривать как варианты древних представлений, принявших свою нынешнюю форму в результате использования сознания, ибо функция сознания заключается не только в том, чтобы воспринимать и узнавать через ворота разума мир внешнего, но и в том, чтобы творчески переводить мир внутреннего во внешнее» (ПДНВ, с. 132—133).
СОКРОВИЩЕ, КОТОРОЕ ТРУДНО ДОБЫТЬ (Treasure hard to attain) — в широком смысле, имеет отношение к аспектам знания о себе (само-знании), необходимым для психологической индивидуальности; в узком смысле — метафора цели индивидуации, хорошего рабочего взаимоотношения с самостью.
СТАДИИ ЖИЗНИ (Stages of life; Lebensphasen) — естественные или общепризнанные этапы процесса развития (человека), характеризующиеся типами поведения, психологическими или биологическими особенностями или проявлениями.
Юнг особое внимание уделял психологическому переходу, который, по его мнению, происходит в середине жизни. Он описывает его как «кризисный» или проблемный период, иллюстрируя случаями из своей психотерапевтической практики. В них демонстрируются последствия неудачной адаптации к требованиям второй половины жизни, неспособность упредить эти возникающие требования.
В идеале психологические достижения первой половины жизни включают отделение от матери и формирование сильного развитого эго, отказ от положения дитяти и обретение статуса взрослого. Сюда включается социальный статус, ролевые взаимоотношения, вхождение в роль родителя, профессиональная зрелость и др. Во второй половине жизни акцент смещается с межличностного или внешнего на осознанное взаимодействие с внутрипсихическими процессами.
