Геометрически самость представлена Юнгом как центр и окружность одновременно. В пределах своего парадоксального союза самость объединяет все противоположности, воплощенные в мужском и женском архетипах. Так что продукт подобного союза символически часто описывается как гермафродит. Другие многочисленные примеры центрального архетипа как единства противоположностей дает нам алхимический символизм. К примеру, философский камень – одна из главных целей алхимического процесса – изображался в символике брачного союза красного короля и белой королевы или единства солнца и луны, огня и воды. В алхимии, о чем не следует забывать, неутомимые любознатели из средневековья стремились не только к «деланию» золота из неблагородных металлов, но и к совершенствованию своей собственной природы[36].
Поэтому «деяние» алхимиков по совершенствованию вещества одновременно являлось психологическим процессом, ставящим целью совершенствование человека. Поздние работы Юнга во многом связаны с алхимией. Он находил параллели между превращениями, описываемыми алхимиками, и процессом индивидуации, наблюдаемым им у своих пациентов.
Юнг обнаружил, что самость воплощается в символах, кратных четырем и имеющих круговую структуру. Он назвал эти символы «мандалами», использовав санскритское слово. Мандалы на Востоке символизируют объединение и используются для медитации. В многочисленных случаях расстройства сознания созерцание мандал служит целям исцеления – компенсации, наложения упорядоченной структуры. Мандалы находят в культурных продуктах всех времен и народов, они представляют основной определяющий и интегрирующий принципы, лежащие в самой основе психики (Человек и его Символы. СПб., 1996. С. 312 и далее).
Требование внешней адаптации ведет к сооружению особой психической структуры, которая посредничала бы между эго и социальным миром, иначе – обществом. Такая посредническая структура называется персоной. Это общественное лицо индивида, принятое им по отношению к другим людям. Персона состоит из многочисленных элементов, часть из которых основывается на личностных пристрастиях индивида, а часть образуется на базе общественных экспектаций (социальных ожиданий от данной личности).
Персона всегда представляет некий компромисс между индивидуальностью и надеждами на нее других людей. Это как раз и есть та роль, которую каждый играет в обществе. Но помимо этого персона выступает как защитное покрытие, некая «кожа», оберегающая внутреннее, личное и ранимое от публичных взоров, от внешнего прикосновения. Среди множества символов, характеризующих персону, следует отметить одежду, которую носят люди. Так что сны, в частности демонстрирующие отсутствие, утрату одежды или ее несоответствие ситуации, говорят о проблеме персоны. В идеале персона всегда соответствует месту и времени, хорошо подогнана к индивиду и легко меняет «свое выражение», т.е. пластична.
Иногда персона обеспечивает своего носителя авторитетом и престижем, принадлежащими коллективу, какой-либо социальной группе и не предусмотренными для личного пользования. Подобное отождествление с персоной приводит к личностной инфляции, т.е. к разбуханию личности и отчуждению ее от реальности. Примером может служить сказочный Голый Король (или политический деятель, выступающий в бане как на митинге).
К другим расстройствам персоны можно отнести ее утрату, что делает индивида сверхчувствительным и беззащитным к любым общественным прикосновениям, либо другую крайность, а именно ригидную персону, характеризующуюся избыточной защищенностью, которая только мешает нормальной приспособляемости, реальной адаптивности. Таким образом, персона отличается от личности, от настоящего лица индивида.
Аналогично персоне, расположенной между эго и внешним миром, другая психическая структура, называемая тенью, находит свое место между эго и внутренним миром бессознательного. Тень представляет собой сплав личностных характеристик и психических потенций, о которых индивид не имеет никакого представления, попросту не осознает. Обычно тень, на что, собственно, указывает сама этимология слова, содержит непривлекательные, негативные стороны психики, которые уважающее себя эго не позволяет идентифицировать в самом себе.
В снах тень может быть представлена фигурами-персонажами преступников, забулдыг, нарушителей супружеской верности и т.п. Зрительно тень совпадает по половому признаку с полом сновидца.
Неспособность увидеть и признать свою тень является причиной очень многих наших невзгод и страданий. Ведь все то, что человек не в силах распознать в себе самом, следуя неумолимому закону, он вынужден увидеть в других. Таким образом, тень является к нам «спроектированной», т.е. зафиксированной наподобие маски на лице родственника, друга, политического деятеля или национального врага. Это означает, что бессознательное качество себя самого вначале опознается и отреагируется[37] на внешних объектах. Пока тень остается спроектированной, индивид может легко ненавидеть и свободно осуждать все те качества, которые он видит в других. Тем самым поддерживается свое собственное чувство правоты. Показательным примером коллективной тени может служить ситуация межнациональных конфликтов: армяне – азербайджанцы, литовцы – русские, грузины – абхазы и т.д. Именно подобная вражда вспыхивает между национальностями, когда миллионы людей соглашаются вместе проектировать свою тень на других, отрицая ее наличие в себе.
Обнаружение тени как личностного содержания, особенно если оно было слишком негативным, может вызвать поначалу замешательство и депрессию. Это выглядит особенно показательно в тех случаях, когда предшествующая установка эго была чрезмерно амбициозна. К примеру, фанатичный коммунист, ругавший империализм и внезапно получивший наследство на Западе.
Тень оказывается первичным уровнем бессознательного, с которым встречаешься в психологическом анализе. Но далеко не всегда тень заведомо несет в себе негативное содержание. Зачастую и положительные бессознательные потенции личности находятся в тени. В таких случаях говорят о «положительной тени». К тому же злое деструктивное начало тени часто проявляется в результате особых обстоятельств, а не по причине собственной отрицательной сущности. Скажем, мы замечаем, что животные делаются агрессивными во время голода, аналогично люди в сложных для выживания условиях становятся в массе более возбужденными и склонными к негативному поведению. Однако человеческие недостатки можно превратить в достоинства, создав соответствующие условия, тогда и сама тень потеряет многое из своего отрицательного аспекта. Иначе, получив сознательное внимание и поддержку со стороны общества, можно свои недостатки превратить в достоинства.
Понятие тени и ее проекции равным образом применимо и к явлениям общественной психологии. Показательным примером того, до какой степени может дойти проекция коллективной тени, служит преследование евреев нацистами.
Бессознательная психика как целое представлена двумя частями: одна из них «личное» бессознательное, или тень, другая – «коллективное» бессознательное. Личностное бессознательное – поверхностный слой психики – содержит личностные содержания индивида, принадлежащие непосредственно самому индивиду, который может и, собственно говоря, зачастую и делает их осознанными, а значит, интегрированными в сознании, в эго. Сюда относятся бывшие содержания сознания, слабоэнергизированные восприятия, не доходящие до порога сознания, или подпороговые впечатления, различные комбинации слабых и неясных представлений, не соприкасающихся с сознательной установкой. Вообще для этого уровня бессознательного характерно то, что его содержания, реализованные в сознании, переживаются как принадлежащие эго, собственному «я».
Коллективное бессознательное
Коллективное бессознательное складывается из межличностных, универсальных содержаний, которые индивидуальным эго ассимилированы быть не могут. Здесь психические содержания переживаются как нечто внешнее и чуждое по отношению к эго. В этом смысле коллективное бессознательное выступает как объективная психика в противоположность психике субъективной, реализуемой в личностном бессознательном. Содержания объективной психики принадлежат не одной личности, а всему человечеству, этносу, народу, группе. Индивидуальное существование не производит эти содержания, последние оказываются врожденными психическими формами, или «архетипическими образами», о чем мы уже упоминали выше. Архетипический образ тем не менее проявляется в индивидуальной психике в символическом виде. Его следует отличать от архетипа, собственно жесткого структурного начала психики. Юнг сравнивал архетип с кристаллической формой, реформированной специфическим образом независимо от материального воплощения. Конкретная же индивидуальность архетипа реализуется символическим путем через архетипический образ, представление. Последнее зависит – и варьирует в пределах этой зависимости – от той или иной констелляции психических элементов. Со своей стороны, архетипы упорядочивают эти психические элементы в архетипических образах.
