Оставшись без средств к существованию, вновь обратилась к той же своднице, и та стала направлять к ней «клиентов»-иностранцев, которые ей платили. Принимала их у себя дома или приходила к ним в гостиницу. По-прежнему надеялась найти мужа среди своих «клиентов».
На «работе» пила немного, только чтобы расслабиться и подготовиться к встрече, но дома стала пить помногу. Иногда ей хотелось напиться и с «клиентом», но с трудом сдерживала себя, боясь что-нибудь натворить. Так продолжалось пять лет.
Ее образ жизни её не тяготил, иностранцы были вежливы и щедры, она купила машину и кооперативную квартиру, шикарно одевалась, бывала во всех модных ресторанах и на престижных премьерах. Лишь сожалела, что годы и красота уходят, а семьи нет, и нет перспективы.
В 33 года , по её собственному выражению, «вышла в тираж», так как возраст уже не позволял ей находить приличных иностранцев, а «работать» со своими соотечественниками она не хотела.
Та же сводница помогла ей стать «содержанкой» обеспеченных мужчин. Первым был администратор ресторана из города Сочи, грузин, он жил у неё во время приездов в Москву. Но по её мнению, он был жадным, давал ей мало денег, ревнивым и плохо к ней относился, оскорблял её, к чему она не привыкла и с чем смириться не хотела. Она не отказалась от него, желая сохранить «на крайний случай».
Сводница нашла ей нового богатого любовника. Он был крупным чином в МВД Краснодарского края, часто приезжал в Москву в служебные командировки, и был с нею очень щедр. Купил ей новую машину, оплатил ремонт квартиры и новую мебель, давал много денег, постоянно привозил и присылал объемистые посылки, в которых было все, начиная от продуктов и спиртных напитков и кончая кухонной утварью, бельем, одеждой, которые он сам для неё выбирал .Все у неё было «по высшему классу».
В Москве он водил её по валютным магазинам (тогда она ещё были) или в магазины «Березка» и покупал ей все, на что она показывала пальцем. С её слов, он действительно любил её, хотя знал о её профессии.
Она тоже умело разыгрывала «любовь», писала ему трогательные письма, постоянно звонила на службу и могла два часа говорить о том, как она его любит и как по нему скучает, говоря присутствовавшим при разговоре приятельницам: «Он же сам оплачивает телефонные переговоры, могу и полдня говорить по телефону».
Актерство в ней действительно было. Но она делала это очень тонко, интуитивно чувствуя человека, которому адресована её игра, и никогда «не выходила из образа». Она очень обаятельная женщина, сразу располагает к себе и умеет нравиться, внешне в ней не было ничего, напоминающего о её профессии.
Она была циничной только со своими приятельницами, которые привозили ей дорогую одежду и разные необходимые вещи. После свидания, проводив «любимого» и многократно сказав, что она будет считать каждую минуту до следующей встречи, она со смехом могла сказать: «Так, а теперь посмотрим, во сколько он оценил меня сегодня, мне пришлось здорово потрудиться», — и заглядывала в ящик тумбочки, где он оставил деньги.
Или могла цинично рассказать, как во время их совместных «набегов в магазины» любовник покупал подарки — ей новую шубу, жене — духи «Красная Москва», а дочери — дешевый школьный ранец. Его жена — простая женщина и даже не подозревала о доходах мужа, который ради своей любовницы брал крупные взятки.
Как это ни парадоксально, но любовник действительно очень любил её. Я видела его неоднократно, мне даже пришлось однажды оказывать ему медицинскую помощь во время приступа стенокардии, и как трепетно он к ней относился, видно было сразу. Он даже хотел развестись и жениться на Алевтине, но в те времена развод сразу привел бы к краху его служебной карьеры, а следовательно, он не смог бы брать взятки и так щедро содержать свою любовницу. Она это прекрасно понимала и цинично говорила своим приятельницам, что не собирается становиться женой «мента в отставке». Ему же она говорила, что не хочет причинять горе его семье, а она его и так любит.
Мужчин Алевтина умела обманывать всегда и в душе их всех презирала. При знакомстве она говорила, что её зовут Аликс — так, как называл императрицу Александру Федоровну последний русский император. Николай П. Почему она выбрала себе такой псевдоним — она и сама не могла объяснить, но свое настоящее имя она считала «плебейским», а себя — аристократичной. Она говорила любовникам, что она якобы дворянских кровей, и играла «светскую даму». В душе Алевтина была очень тщеславной и сравнивала себя с известными куртизанками и содержанками. Любимая книга — «Дама с камелиями» А.Дюма-сына.
Я была её приватным личным врачом, когда её собственное потребление алкоголя стало её тяготить, и с её слов, начинало «мешать работе».
Так однажды к ней неожиданно приехал её любовник, когда она была сильно пьяна (помногу пила она только в одиночестве, а с «клиентом» разыгрывала из себя непьющую, долго ломалась, заставляя её уговаривать). Она была «не в духе», в опьянении не контролировала себя и разразилась такой нецензурной тирадой, что даже её покровитель, имеющий дело с преступниками и сам нередко пользующийся подобными выражениями, — оторопел.
Она выгнала его, но потом очень сожалела, просила у него прощения и тут же сочинила внешне очень убедительную историю, что она от него беременна, но шансов на брак с ним у неё нет и это её огорчало. Она «с горя» якобы выпила всего две рюмки коньяка, а поскольку она к нему не приучена (с ним она пила только шампанское, хотя одна пьет только коньяк), то так сильно опьянела, что «себя не помнила». Он поверил и сразу простил её.
После этого случая Алевтина решила, что «пора завязывать» и обратилась ко мне. У неё была потребность выговориться, чего она не могла сделать со своими «коллегами» по профессии, боясь, что те её «подставят», и мне она откровенно и достаточно самокритично рассказала о себе все.
На самом деле она была очень одинокой и несчастной женщиной, не скрывающая, что ни один даже самый богатый муж не сможет её содержать. Ей даже не хватало того, что давал ей постоянный любовник, и параллельно с ним она завела ещё одного.
После лечения Алевтина не только прекратила пить в одиночестве, но научилась пить умеренно не только со своими «клиентами», но и одна. В течение пяти лет она ни разу не превысила дозу в 2-3 рюмки коньяка или пару бокалов шампанского, хотя и не скрывала, что периодически у неё возникает желание «надраться» как прежде.
Но тут её главного содержателя осудили на длительный срок за взятки. Она очень переживала, была на суде и даже добилась свидания с ним, пыталась подкупить должностных лиц, но ничего не получилось. После этого она вновь запила и у неё появились запои, обычно непродолжительные, по 3-4 дня, и похмельный синдром.
Она пропила все имеющиеся деньги и решила искать ещё одного покровителя. Им стал преуспевающий представитель московской творческой элиты, и как она сама считала, она впервые в жизни влюбилась, хотя он оскорблял её, постоянно называл «ментовской подстилкой» и даже бил. Он почти не давал ей денег, она сама постоянно давала их ему , подарила свою машину, оплатила его крупные карточные долги. Пили они практически каждый день и помногу. Их роман был бурным, но не продолжительным. Она прекратила отношения по собственной инициативе, хотя он очень не хотел этого.
После этого она вновь решила бросить пить и выйти замуж. Ей удалось и то, и другое. Все та же сводница познакомила её с иностранцем, венгром, который приехал в Москву на учебу в военную академию, был женат и имел дочь, которые остались в Будапеште.
Она разыгрывала перед ним «светскую даму», переодевалась к его приходу в шляпы и дорогие туалеты, хотя он прекрасно знал, кто она такая, и это знакомство состоялось и по его инициативе — в первые же месяцы пребывания в Москве он умудрился заболеть гонореей, и чтобы это больше не повторилось, решил обзавестись постоянной любовницей.
Но тем не менее, он влюбился в нее, как и все остальные мужчины в её жизни. Она добилась, что он развелся с женой, хотя он очень любил дочь, а этот развод и новый брак стоил ему карьеры .
Свой успех у мужчин Алевтина объясняет тем, что знает самую уязвимую черту мужчин — их тщеславие. Она говорит, что женщина должна уметь льстить мужчине и говорить ему комплименты, поскольку мужчины любят умелую лесть гораздо больше, чем женщины, потому что обычно им никто этого не говорит, а женщины и так знают себе цену.
Она знала, какие именно слова желал бы услышать каждый из её любовников, но уверена, что годится даже явная ложь или значительное преувеличение достоинств мужчины, и он будет слушать их с восторгом. Чем более красива любовница и чем больше она его хвалит, — тем больше мужчина её любит.
Алевтина презрительно называла всех мужчин «петухами» и смеялась, что им только кажется, что они любят её, а на самом деле они любят слышать те слова, которые она им говорит, и сами начинают верить в них.
