Жанр мюзикла американцы считают своим вкладом в мировую музыкальную панораму XX века. Уже несколько десятилетий на Бродвее царит настоящий культ мюзикла. Именно здесь композиторы и режиссеры соревнуются в мастерстве, а владельцы театров – в количестве спектаклей, которые выдержит та или иная постановка. Создание мюзикла и «раскрутка» его – это тоже своеобразная технология. Любопытно, что, несмотря на свою гордость изобретателей мюзикла, американцы не чураются его импортировать. Импорт мюзиклов может осуществляться из любых стран, если он там имел бешеный успех. Так было, например, со знаменитым мюзиклом «Кошечки». «Кошечки» прибыли в Нью-Йорк из Лондона, где целый год шли с огромным успехом, а теперь переехали на Бродвей, в театр «Унтергарден». Эту веселую «семейную комедию» композитор Эндрю Вебер написал на стихи английского классика Элиота. (Вебер же был автором нашумевших мюзиклов «Иисус Христос суперстар» и «Эвита».) «Кошечек» поставил Т. Нанн, и по итогам 1982 года он получил 7 из 19 присужденных наград «Тони». («Тони» – это театральный аналог «Оскара» в кино.) Вообще Бродвей всегда и во всем использует принцип известности. А потому на его сцене шли и идут мюзиклы по всем известным классическим произведениям. Например, был мюзикл «Анна Каренина» (бродвейский театр «Круг в квадрате»), «Капитанская дочка», был мюзикл по Шекспиру и «Сирано» Ростана. Был мюзикл «Красавица и чудовище», поставленный по известному мультфильму Диснея. С другой стороны, жизнь знаменитых людей тоже может стать сюжетом для спектакля. В театре «Форти сиск стрит» – самом старом театре Бродвея – шел мюзикл, представляющий собой своеобразную фантазию на тему жизни Федерико Феллини и его фильма «Восемь с половиной» (изображались муки творчества). Кроме главного героя все остальные роли в спектакле были женскими. А в 1998 году скандальная личная жизнь английского писателя Оскара Уайльда стала также предметом бродвейского мюзикла «Грязная непристойность». В конце 70-х годов на Бродвее шел мюзикл «Для цветных девушек, помышлявших о самоубийстве, когда радуге пришел конец» (в спектакле использовались стихи негритянской поэтессы). В 1984 году мюзикл «Мечтающие девушки» исполняли исключительно негритянские певицы. Англичанин Вебер стал просто королем Бродвея на долгие годы. Его мюзиклы «Отверженные», «Призрак в опере», «Аспекты любви» (помимо «Кошечек») шли по много лет. Иногда Бродвей откликался и непосредственно на злобу дня. В 1988 году на сцене театра «Бут» была поставлена пьеса, посвященная советско-американским переговорам по сокращению ракетно-ядерных вооружений.
В бродвейских спектаклях выступали лучшие актеры Америки: К. Корнелл, А. Лант, Л. Фонтанн, Е. Ле Гальенн, М. Уэбстер, Г. Клермен, Г. Мак-Клинтик, Э. Казан. Естественно, среди «звезд» бродвейских театров нельзя не вспомнить знаменитой Лайзы Минелли. На Бродвее играли Элизабет Тейлор и Ричард Бартон. В 1985 году легендарная Джина Лолобриджида была приглашена на Бродвей для исполнения главной роли в пьесе Т. Уильямса «Татуированная роза».
Сами американцы считают, что Бродвей – это единственное место в американском театре, где можно прошуметь на всю Америку. Бродвей – это предельный успех, на который могут рассчитывать те, кто своим поприщем избрал театр. Бродвей приносит каждый год ошеломляющий успех кому-либо. Каждый год Бродвей оправдывает чьи-то расходы на спектакль. Для жителя Нью-Йорка театральный центр Бродвей сам по себе достопримечательность. Сами американцы считают, что скопление театров в одном месте стало красноречивым доказательством американского практицизма: «Зачем разбрасывать театры по всему городу, – пишет газетный обозреватель, – когда их близость друг к другу упрощает пользование такими удобствами, как рестораны и автостоянки, и позволяет без труда добраться от одного театра до другого, если в первый все билеты проданы». А возможность окупить расходы на билеты богатыми впечатлениями от роскошного мюзикла – это одна из приманок, которая так привлекает публику Бродвея.
Питер Брук – знаменитый английский режиссер. Театр Питера Брука – это не театральное помещение, и не театр, носящий его имя. Это та панорама спектаклей, которые были созданы им и объединены его волей, его талантом, его театральной идеей. Судьба Питера Брука уникальна – уникальна той творческой длительностью, что сопровождается неиссякаемостью идей и силы артистической воли.
Он родился в 1925 году. Обучался в Оксфордском университете. Свою режиссерскую деятельность Брук начал в 1943 году постановкой «Трагедии о докторе Фаусте» Марло в театре «Торч» (Лондон). Ему было всего лишь 17 лет. А к 20 годам Брук создал уже 6 спектаклей в профессиональных театрах, в том числе один из них в знаменитом Бирмингемском репертуарном театре. Это были «Адская машина» Кокто, «Пигмалион» и «Человека и сверхчеловека» Шоу, «Король Джон» Шекспира. С тех самых пор этого режиссера никогда не покидали ни слава, ни Муза. Завидная верность!
Когда Бруку был только 21 год, Барри Джексон, обновляющий в то время Шекспировский мемориальный театр, пригласил его в Стрэтфорд-на-Эйвоне. Уже через год молодой режиссер поставит здесь спектакль «Ромео и Джульетта» (1947). Это была сенсация. Критика начала писать о Бруке и спорить о его творчестве, что делает и до сих пор (только, пожалуй, уже не спорит). О Бруке написаны горы книг и статей. Но все их авторы сходятся в одном, что Брук – режиссер великий и что именно он всегда будет представлять театр XX века.
Питер Брук во время съемок фильма «Король Лир»
Брук, конечно же, сторонник режиссерского театра. Все бруковские спектакли всегда выполнены в согласии с его личной художественной волей, его мыслями, настроениями. Все задавалось в них Бруком – вплоть до сценографии ряда спектаклей. Но при этом он всегда ставил спектакли часто совсем непохожие друг на друга. Очень разные. И все же в них было что-то объединяющее.
Им было поставлено 57 драматических спектаклей, 7 опер, 7 фильмов, 5 телеспектаклей (причем сценарии четырех были написаны самим Бруком). Кроме того, Брук пишет множество статей, дает интервью, а в 1968 году выпускает книгу «Пустое пространство»
Брук прославился шекспировскими постановками, но эти постановки буквально потрясали зрителей не только художественной новизной, но и убедительностью. Кто он – новатор-авангардист или консерватор? Брук всегда чтил традиции, многое в ней черпал, но консерватором, как и безудержным новатором-авангардистом, он никогда не был. Он был назван «великим» уже в 1962 году после постановки шекспировских «Гамлета» и «Короля Лира». Спектакль «Король Лир» был «мрачным и прекрасным». На концепцию этого спектакля и по признанию режиссера, и по наблюдению критики оказал влияние Сэмюэль Беккет. Брук считал тогда, что Беккет говорит миру свое «нет» совсем не с чувством удовольствия. Его отрицание («нет») – это следствие тоски по утверждению («да»). Режиссер показал в своем «Лире» мир холодный и довольно страшный – мир, который пропитан бездуховностью, аморальностью и бесчеловечностью. Но в нем все же можно стать человеком – стать ценой большого страдания. В жесткости бруковского спектакля отражалась как в зеркале современность, день нынешний. Действие спектакля развертывалось в «пустом пространстве», которое зрители воспринимали или как вытоптанную, выжженную землю, или вообще как мировое пространство. В спектакле почти не было ни реквизита, ни декораций. А вместо задника были использованы куски ржавого железа.
Для Брука Шекспир – автор знаковый. Брук сделал его своим современником. Он ставит Шекспира много-много раз. Он осуществил ряд шекспировских постановок в Мемориальном театре Стратфорда-на-Эйвоне – «Бесплодны усилия любви», «Мера за меру», «Зимняя сказка», «Тит Андроник». Шекспир любим Бруком именно потому, что он смог соединить (совместить, пронизать) в себе две правды – правду мира внешнего и правду души человека. Брук никогда не бежал от реальности, он считал, что театр просто обязан давать истолкование внешнему миру. Но в центре этого мира стоит человек. Критики говорили, что человекоцентризм Брука напоминает богоборчество английских романтиков. Однако для Брука на первом плане все же были социальные и научные принципы понимания мира. Здесь можно сказать и о том, что Брук с интересом относился к «эпическому театру» Брехта, но при этом не поставил ни одной его пьесы, хотя своих современников ставил – Вайса и Дюрренматта, Элиота и Грэма Грина, Миллера и Уильямса, Сартра, Кокто, Ануйя. Но были ли для Брука помимо немца Брехта другие значимые имена? Он называет также и француза Арто.
Критики считали, что спектакли Брука 1940-х годов можно отнести к «театру жестокости». В это время Арто еще не умер – он жил до 1948 года. Но все же Брук стал увлекаться Арто значительно позже, в 60-е годы. Впрочем, именно в это же время началась общеевропейская мода на Арто. В 1963 году Бруком была открыта театральная мастерская для изучения театра Арто. Специальная труппа, созданная при Королевском шекспировском театре, в течение нескольких месяцев репетировали пьесу Ж. Жене «Ширмы», сюрреалистический этюд Арто «Струя крови» и мини-пьесу Д. Ардена «Жизнь коротка, искусство вечно». Но эта программа не имела успеха – публика недоумевала, а критика упрекала режиссера в том, что и он погнался за модой. Но все же Брук добился своего – он поставил пьесу П. Вайса в духе «жестокого театра» и имел значительный успех. Собственно, родство Брука и Арто тутдержалось на их нелюбви к коммерческому театру, к господствующему театральному стилю, к сытому самодовольству. Но важны были и поиски интуитивных начал в искусстве актера.
