Отсидев в тюрьме города Зноймо около 2 месяцев — «за нарушение правил товарообращения в отношениях с зарубежными странами», — Владковский после уплаты штрафа в 80 тысяч крон был выпущен на свободу. Однако разрешив таким образом судьбу Игоря, суд не принял никакого решения по самим картинам. Этим обстоятельством немедленно воспользовался Владковский, обратившись к чешским властям с просьбой вернуть ему художественные ценности. Мотивация: якобы задержанные картины принадлежат ему по праву личной собственности. С иском выступила и российская сторона.
Аргументы российской стороны были не менее вескими: полотна вывезены из страны незаконно и, безусловно, являются неотъемлемой частью российской культуры. После долгих раздумий суд города Зноймо, в распоряжении которого до сих пор остаются картины, в сентябре 1993 года принял-таки решение вернуть коллекцию в Россию. Правда, при этом оговорился: такой поворот событий вовсе не лишает Владковского надежд на «справедливую компенсацию». То есть свои имущественные права тот в перспективе должен был отстаивать в судебном порядке уже на бывшей исторической родине.
Однако справедливо расценив свои шансы как призрачные, Владковский задумал вновь затянуть разбирательство. Благо такая возможность у него была. Дело в том, что, согласно чешскому законодательству, решение суда вступает в силу лишь через 15 дней после официального уведомления выясняющих отношения сторон. Причем не по телефону, не через доверенных лиц, а только при личной встрече. Поэтому осевший в Дюссельдорфе Владковский сделал все возможное, чтобы уклониться от таковой. Тут уж пришлось проявить исключительное упорство председателю сената суда города Зноймо Людмиле Донатовой: через чешское консульство в Бонне ей удалось вручить постановление уклонисту. После чего Владковский пустил в ход последний свой козырь — выступил с официальным протестом.
Через несколько дней эту апелляцию, по всей видимости, рассмотрит вышестоящая судебная инстанция — суд города Брно.
По оценкам экспертов, протест Владковского должен быть отклонен и картины наконец-то вернутся на Родину. Однако и не стоит рассчитывать на легкую победу: зная характер Игоря, учитывая опыт предыдущих разбирательств, надо быть готовым к любым фальсификациям и лжесвидетельствам со стороны Владковского. К примеру, ранее он неоднократно заявлял, что эта коллекция досталась ему в наследство от бабушки. Однако представленное суду нотариально заверенное завещание на поверку оказалось подложным. Сама же старушка этих полотен в глаза не видывала.
БАНДИТЫ РАЗОБРАЛИСЬ В ДРЕВНЕМ ИСКУССТВЕ
Сотрудники правоохранительных органов Брянской области обезвредили вооруженную банду, занимавшуюся ограблением старообрядческих церквей. У бандитов было изъято около десятка икон, церковная утварь, множество золотых изделий.
Банда, состоявшая из пяти человек, около полугода орудовала на территории Клинцовского, Погарского и Стародубского районов Брянской области. Особый интерес бандиты проявляли к иконам. В селе Чуро*-вичи они ограбили старообрядческую церковь Знамения Богородицы. Их добычей стали двенадцать икон и Евангелие XVII века. Не меньше пострадала Никольская церковь в селе Злынки. Бандиты отнимали иконы и у одиноких стариков. Награбленные ценности нелегально переправлялись в Польшу и Германию.
Как отметил новозыбковский архиепископ Русской древнеправославной церкви Аристарх, ограбления старообрядческих церквей в последнее время резко участились. По-видимому, это результат проведенных в бандитских кругах маркетинговых исследований, которые показали, что старообрядческие иконы ценятся на рынке особенно высоко.
В 1551 года митрополит всея Руси Макарий и царь Иван Грозный завизировали постановление Стоглавого собора Русской Церкви, в котором, в частности, говорилось: «Писать иконы подобает как Андрей Рублев и прочие пресловущие иконописцы». И после раскола, происшедшего в 1653 году, старообрядческие иконописцы продолжали руководствоваться этим постановлением.
Сейчас стоимость некоторых старообрядческих икон в России достигает 100 тысяч долларов. За границей они стоят раза в три больше.
«Наступающее 250-летие Костромской епархии дает нам возможность поздравить вас, священников, прихожан и всех жителей области со знаменательным юбилеем». Этими словами начал свое выступление начальник управления ФСК России по Костромской области Вячеслав Братанов по случаю возвращения Русской православной церкви 22 икон и 2 складней, похищенных и контрабандно вывезенных из Костромы в Польшу.
Возвратить похищенные предметы культа на родину удалось благодаря совместным усилиям органов Федеральной службы контрразведки и Интерпола. Все иконы, по заключению экспертов, представляют немалую художественную и историческую ценность. Среди них — «Святой великомученик Пантелеймон», «Николай Чудотворец», «Покрова Богоматери», «Святой Александр Невский», «Богоматерь Казанская» и другие.
И вот, в канун празднования юбилея епархии возвращенное достояние было передано законному владельцу — церкви. Непосредственно иконы были вручены архиепископу Костромскому и Галичскому Александру. На церемонии передачи присутствовали представители областной администрации и общественности.
В ответной речи архиепископ Александр искренне поблагодарил сотрудников контрразведки за их вклад, который служит делу духовного возрождения древнего края. «От всей души, — сказал архиепископ, обращаясь к контрразведчикам, — желаю вам милости и помощи Божией в вашем нелегком служении на благо нашего народа и возрождающегося Отечества».
«ГАМБУРГСКИЙ КАНАЛ» ИЛИ... МОЛИТЬСЯ ЧАЩЕ НАДО
Из ярославской церкви Николы Надеина украдены четыре иконы, датированные XVI—XVIII веками. Примерная оценка ущерба — 3,1 миллиона долларов США.
Воры вырвали из иконостаса алтарные иконы высотой более метра: «Николай Чудотворца», «Богородицу Тихвинскую». «Спаса Вседержителя» и «Воскресение и сошествие в ад». Обворованная церковь принадлежит музею-заповеднику, но относится к числу действующих, молитвы в ней проходят лишь по большим праздникам. Так что о дате кражи известно лишь предположительно. В милиции считают, что она могла произойти в период с 24 февраля по 10 марта 1995 г. Такой разброс, разумеется, существенно затруднит розыск.
Церковь не охраняется, по растущей у стены березе летними ночами молодежь взбирается на крышу — пивка попить. Решетки внизу наполовину перепилены и вырваны. Нынешнее преступление стало возможно из-за того, что одна из стен церкви не оснащена сигнализацией: сгорела в 1,994 году. Музей просил у администрации области на ее ремонт 50 миллионов рублей. Не дали...
В отделе розыска антиквариата Ярославского УВД считают, что преступление явно заказное, рассчитанное на вывоз икон за рубеж. Возможно, задействован ставший недавно известным спецслужбам «гамбургский канал», по которому из Германии шли в Россию краденые автомобили, а обратно — антиквариат.
После кражи на все таможни ушло описание икон и их фотографии. К сожалению, черно-белые — цветных не нашли. Готовятся документы для объявления розыска по линии Интерпола.
В августе 1986 года один из судов города Москвы рассмотрел уголовное дело по обвинению в контрабанде советского гражданина С. Г. Дьяченко и гражданина США П. Т. Д’Ория. Суд приговорил их к длительным срокам лишения свободы с конфискацией принадлежащего им имущества. Поводом для возбуждения уголовного дела послужил эпизод, произошедший в таможне международного аэропорта Шереметьево.
По таможенным правилам, каждый приезжающий из-за рубежа заполняет таможенную декларацию — сообщает о багаже, с которым прибыл в страну. Это дает ему право затем беспрепятственно вывезти принадлежащие ему вещи. В таможенной декларации гражданина США Д’Ория, уезжавшего на родину, была названа скрипка работы мастера Стариони. Однако приглашенный эксперт доказал, что американец пытался вывезти скрипку работы знаменитого итальянского мастера Гальяно. На месте подлинного этикета был наклеен фальшивый, вырезанный из каталога. Под этим фальшивым этикетом мастера Стариони был ввезен в нашу страну обычный современный инструмент. Вывезти же Д’Ория пытался инструмент уникальный, куда более ценный.
ЧЕЛОВЕК С БЛИСТАТЕЛЬНОЙ БИОГРАФИЕЙ
Арестованный за попытку контрабандного провоза, Д’Ория на первом же допросе признал, что редкий музыкальный инструмент принадлежит его московскому приятелю С. Г. Дьяченко и вывозился для продажи за рубежом. Далее на следствии выяснилось, что это не первый и не единственный случай подобной контрабанды, которой занималась группа во главе с Дьяченко.