27 июня 1709 года шведы потерпели сокрушительное поражение под Полтавой. Сама мысль о том, что Карл XII может потерпеть поражение, казалась абсурдом, и, когда слухи о битве докатились до Европы, газеты по шаблону стали прославлять очередную победу Северного Льва над Русским Медведем. Лишь через несколько дней выяснилось, что армия Карла XII фактически уничтожена. Среди трофеев русские нашли и шпагу Августа II.
Полтавская победа стала поворотным пунктом в истории России. Саксония и Дания возобновили с ней союз. К нему примкнула и Пруссия, обязавшаяся не пропускать через свою территорию шведские войска, а в 1714 году вступившая в войну на стороне России. В 1710 году с Петром I заключил союз курфюрст Ганновера.
В 1710 году русские войска заняли Выборг, Кексгольм (древний русский город Корелу), Ригу и Ревель. Петр сохранил прибалтийско-немецкому дворянству его привилегии, а оно признало присоединение Эстляндии и Лифляндии к России.
Россия стала лидером блока государств и помогала союзникам овладеть теми территориями в Северной Германии и Померании, которые ранее были захвачены Швецией. (Дания, кроме того, претендовала на часть скандинавских земель, а Речь Посполитая надеялась получить Лифляндию.)
Петр старался как можно меньше вмешиваться в те территориальные споры, которые возникали между членами Северного союза, заявляя при этом, что России нужен только надежный выход в море, что никаких иных территориальных интересов она ни в Европе, ни в Скандинавии не имеет.
«Последовательно укрепляясь на Балтике, Россия ставила целью прочно „врасти“ в европейскую политическую систему, стать частью так называемого „европейского концерта“, — делает вывод Г.А. Санин.
Этой цели служили и династические браки. Петр I выдал свою племянницу Анну Иоанновну замуж за курляндского герцога Фридриха Вильгельма, сына Алексея женил на вольфенбюттельской принцессе Шарлотте, Другую племянницу — Екатерину Иоанновну отдал замуж за хекленбургского герцога Карла Леопольда. Наконец, старшая дочь Петра, Анна Петровна, была просватана и уже после смерти отца вышла замуж за гольштейн-готторпского герцога Карла Фридриха.
Петр стремился сохранить мир с Турцией до того момента, как будет решен главный вопрос — овладение балтийским берегом. Однако турецкое Правительство, опасаясь дальнейшего усиления России, 20 ноября 1710 года объявило ей войну. Расчеты Петра на помощь угнетенных Турцией княжеств Молдавии и Валахии не оправдались, на берегу Прута русская армия была окружена. Хотя атаки турок были отбиты, Петр решил не рисковать армией и вступил в переговоры. По условиям Прутского мира (1711) Россия теряла Азов, Таганрог, значительную часть Запорожья.
Петр трезво оценил ситуацию: „Сие дело есть хотя и не без печали, что лишиться тех мест, где столько труда и убытков положено, однакож чаю сим лишением другой стороне великое укрепление, которая несравнительно прибылью нам есть“. Русский царь тяжело переживал поражение. В сентябр 1711 года Петр полмесяца лечился водами в Карлсбаде.
Но уже в октябре он участвовал в церемонии бракосочетания своего сына царевича Алексея с принцессой Шарлоттой Вольфенбюттельской Торгау, в Саксонии. Через неделю в Кроссене, в Пруссии, Петр вел переговоры с представителями Дании и Саксонии о совместных военных действи против Швеции в Померании. Одновременно сложнейшие дипломатические задания царя выполняли Шафиров (в Стамбуле, где дела шли снова войне), Куракин (в Лондоне), Матвеев (в Гааге), два посла Долгоруких — Василий Лукич (в Дании) и Григорий Федорович (в Польше), отчаянно пытались преодолеть разногласия между участниками Северного союза из за совместной осады Штральзунда.
Не без влияния Франции и Карла XII еще дважды — в 1712 и 1713 годах Османская империя объявляла войну России. И хотя дело не доходило до больших столкновений, Россия ради сохранения мира уступала ей новые и новые земли. По Андрианопольскому миру 1713 года к Османской империй отошла вся территория Запорожья.
В 1716–1717 годах заметно усилились разногласия в рядах Северного союза. Борьба за влияние в Мекленбурге между Россией и Данией привела к выходу из союза Дании.
Иначе развивались отношения России с Пруссией. 12 ноября 1716 года в прусском городе Гавельсберге встретились Петр I и прусский король Фридрих Вильгельм I. Уже через четыре дня было подписано ее глашение, по которому Петр обязался помогать прусскому королю, если кто-нибудь выйдет из Северного союза и попытается при содействии Швеции отнять у нее Штеттин и Переднюю Померанию. Король обещал помогать России, если кто-то попытается отнять у нее завоеванные прибалтийские земли.
Исключительно важное значение имела поездка Петра I во Франции (1716–1717). Русский царь и регент Филипп Орлеанский договорились заключении русско-французского союза, к которому примкнула и Пруссия (Амстердамский договор 1717 года). Хотя этот договор остался только на бумаге, он лишил Швецию старинного союзника в лице Франции, и побудило Карла XII начать переговоры с Россией о мире.
Мирные переговоры России и Швеции начались в 1718 году на Аландских островах, но окончились трагедией. Случайный выстрел со стен крепости Фридрихсгаль в Норвегии оборвал жизнь Карла XII. После его смерти в Швеции верх взяла партия сторонников продолжения войны во главе с сестрой Карла XII королевой Ульрикой и ее мужем, королем Фредериком. Новое шведское правительство заключило союз с Англией про|тив России.
К 1719 году союзники России, получив с ее помощью почти все, что они хотели, вышли из войны. Исключение составляла только Речь Посполитая, но и она продолжала войну лишь формально. Англия, обеспокоенная появлением в балтийских водах нового конкурента, сколачивала сильный антирусский блок держав с участием Швеции, Ганновера, Австрии, Пруссии.
Однако до столкновений между Россией и Англией дело не дошло. Только летом 1720 года адмирал Норрис высадил десант на какой-то пустынный остров под Ревелем и сжег там пустую избу и баню. Петр в письме к послу в Нидерландах Б.И. Куракину, фактически руководившему за рубежом российской дипломатической службой, приказал сообщить об этом „успехе“ англичан, „а особливо об избе и бане“ как можно более широкому кругу лиц. Санкт-Петербургский губернатор Меншиков иронически советовал Петру не расстраиваться по поводу этой страшной потери: „Уступите добычу сию на раздел, а именно баню — шведскому, а избу — английскому флотам“.
Тем временем русский флот в 1720 году нанес поражение шведскому у острова Гренгам, русские десанты действовали у стен Стокгольма. Шведское правительство убедилось, что, затянув войну и пойдя на союз с Англией, оно допустило крупный просчет.
28 апреля 1721 года в финском городке Ништадте „в средней светелке конференцгауза“ вновь начались переговоры о мире. Отдельно стоял столик для секретарей, ведущих протокол. Переговоры велись без посредников.
Еще до начала переговоров Петр лично составил „кондиции, на которых мы мир вечный с короною свейскою заключить желаем“. Он внимательно следил за ходом переговоров и сам решал наиболее важные проблемы. Так, он настаивал на включении в текст договора требования польского короля Августа II, хотя знал, что тот склонялся одно время заключить враждебный России союз со Швецией и Англией. Несомненно, соображения морального плана (рыцарская верность слову и клятве) дополнялись в этом случае практическими соображениями. Влияние в Речи Посполитой нужно было сохранить и укрепить, чему могла способствовать защита притязаний ненадежного „друга“ к Швеции.
Важным был вопрос о возвращении шведских дворян в свои имения в Лифляндии и Эстляндии. Сразу после присоединения этих провинций в 1710 году к России Петр гарантировал сохранение прежних прав и привилегий населения. Продолжая эту линию, он и теперь без колебаний согласился на возвращение прежних владельцев в их имения при условии, что они принесут присягу на верность России. В тогдашней Европе подобная практика еще только утверждалась, и Петр во многом опережал своих современников.
30 августа Ништадтский договор был подписан. Между Россией и Швецией устанавливался „вечный, истинный и ненарушенный мир на земле и воде“. Швеция уступила Петру и его преемникам в полное, неотрицаемое, вечное владение и собственность завоеванные русским оружием Ингерманландию, часть Карелии, всю Эстляндию и Лифляндию с городами Рига, Ревель, Дерпт, Нарва, Выборг, Кексгольм, островами Эзель и Даго.
Ништадтский мирный договор явился главным дипломатическим достижением Петра Великого. Получив сообщение о подписании договора, Петр выразил огромную радость, что „сия трехвременная жестокая школа такой благой конец получила“, что никогда „наша Россия такого полезного мира не получала“. В письме к послу в Париже В.Л. Долгорукому Петр пояснил свое сравнение Северной войны с „жестокой школой“: „Все ученики науки в семь лет оканчивают обыкновенно; но наша школа троекратно время была (21 год), однакож, слава богу, так хорошо окончилась, как лучше быть невозможно“.
