В ноябре он прибыл в Ганновер, где получил аудиенцию у курфюрста Георга Людовика. Князь предложил наследнику британского престола отказаться от услуг шведского двора и вступить в союз с Россией. Переговоры продолжались более полугода, однако Георг не решился заключить союз. Тем не менее благодаря усилиям Куракина враждебность Ганновера к России удалось устранить. 22 июня 1710 года была подписана союзная конвенция с Ганновером, обеспечившая гарантии дружественного нейтралитета курфюршества по отношению к России и ее союзникам. Договор о взаимной дружбе и союзе был заключен на 12 лет.
Одним из важных средств достижения политических целей и укрепления дружественных отношений между государствами в те времена являлись династические браки. Куракин справлялся и с такого рода царскими поручениями, успешно проведя переговоры в Митаве о заключении брачного союза племянницы Петра I царевны Анны с курляндским герцогом Фридрихом Вильгельмом, а также в германском герцогстве Водьфенбюттель — о браке сына Петра царевича Алексея с принцессой Шарлоттой.
В октябре 1710 года Куракин был направлен в Лондон послом с „наказом“ стараться отвлечь английский двор от шведов, а потом склонить последний выступить посредником в переговорах российского двора со шведским и турецким. Очень скоро он убедился в невозможности достижения желаемого результата. Русский посол доносил из Лондона, что Англия является самой враждебной русским интересам страной Европы. Однако он поддерживал с английским правительством внешне дружественные отношения, вел длительные, но бесплодные переговоры о нейтралитете германских государств, о посредничестве и т. п. Князь Куракин занимал этот пост недолго, летом 1711 года он был отозван, чтобы получить вскоре назначение в Париж.
Петр I придавал большое значение переговорам Куракина с правительством Людовика XIV, рассчитывая с помощью французского короля заключить мир с Турцией и Швецией. Вскоре, однако, возросшие опасения осложнить отношения с морскими державами вынудили царя отказаться от мысли о союзе с Францией. Дальнейшее пребывание русского посла в Париже становилось бессмысленным.
Куракину предстояло решать более серьезную и сложную задачу. В то время главная опасность таилась во враждебных России маневрах стран Великого союза. Требовалось терпеливо сдерживать их, чтобы предотвратить открытую военную поддержку Швеции. В октябре 1711 года Куракин в ранге посла был направлен в Гаагу с целью склонить Голландию к союзу с Россией. Здесь русский посол, воспользовавшись соперничеством между Голландией и Англией, сумел убедить первых, что им выгоднее торговать с Россией на Балтике, чем поддерживать в войне Швецию.
Князь Куракин, находясь на посту посла в Гааге, по существу выполнял Функции вице-канцлера за границей. Он поддерживал связь со многими видными политическими и государственными деятелями Европы, был всегда хорошо осведомлен в делах. В течение всего пятнадцатилетнего пребывания в Голландии он координировал действия русских дипломатов, аккредитованных в других странах, вел с ними обширную переписку, помогал советами, давал необходимые рекомендации. Куракина отличали принципиальность, смелость, независимость суждений. Он мыслил не только в масштабах отдельных стран, а умел охватывать европейскую систему международных отношений в комплексе. Донесения и письма Куракина поразительны по глубине мысли, меткости оценок, обоснованности предлагаемь решений.
Неоднократно по поручению Петра I князь представлял Россию на „генеральных съездах“ — международных конгрессах. Особенно ярко проявилось дипломатическое искусство Куракина на Утрехтском конгрессе в 1713 году, который подвел итоги войны за Испанское наследство (1701–1714). Он сумел не допустить обсуждения на конгрессе „северных дел“, и в итоге вмешательство других стран в Северную войну на стороне Швеции было предотвращено. Более того, Куракину удалось удержать Англию от проявления открытой враждебности к России, содействуя тем самым превращению Северного союза в мощную коалицию. Став однии из гарантов Утрехтского договора, Россия обязалась защищать мир всеми средствами, вплоть до применения вооруженных сил против его нарушителя.
В апреле 1714 года Петр направил Куракина на Брауншвейгский конгресс, созванный по инициативе Австрии и призванный положить конец Северной войне. Однако работа конгресса была сорвана по вине шведского короля Карла XII, и князь через две недели вернулся в Гаагу.
В это же время ганноверский министр Бернсдорф объявил Куракину о желании курфюрста принять участие в дележе Шведского наследства. За Бремен и Верден Ганновер обещал установить союзнические отношения с Россией, где это предложение, естественно, приветствовали. План Ганневера приобрел особую ценность, когда его курфюрст стал английским королем Георгом I.
В ноябре 1714 года в Лондон отправился чрезвычайный и полномочный посол князь Куракин. Однако в ходе переговоров выяснилось, что власть короля была значительно ограничена, права монарха сильно урезаны, а его влияние на политику ничтожно. Поэтому договор был заключен не с Англией, а с Ганновером. 17 октября 1715 года Георг как курфюрст подписал его в германском городе Грейфсвальде.
Петр взял на себя обязательство содействовать Ганноверу в присоединении Бремена и Вердена. Георг в свою очередь объявил войну Швеции и послал в Померанию шесть тысяч своих солдат. Он обещал также содействовать закреплению за Россией отвоеванных у Швеции прибалтийских территорий. Таким образом, теперь в Северный союз входит уже пять стран. Гейфсвальдский договор связывался у русских с перспективой заключения ее союза с Англией.
Вопрос об установлении союзных отношений между Россией и Англией был поднят вновь в 1716 году в связи с военными и дипломатически» успехами России. В марте года на переговоры в Лондон по приглашению ганноверского министра Георга I Бернсдорфа прибыл Куракин с намерением заключить торговый и оборонительный договоры, причем последний предусматривал обязательства о взаимной помощи и взаимных гарантиях.
Для русского дипломата тяжелым ударом оказалось неожиданное изменение позиции Англии. 31 марта 1716 года англичане неожиданно потребовали немедленно подписать отдельно торговый договор без заключения намеченного союзного договора. Куракин отказался это сделать без согласия и инструкций своего государя. Переговоры пришлось прервать. 16 апреля князь возвратился в Гаагу.
К середине 1716 года позиции России значительно упрочились, ей удалось добиться почти полной изоляции Швеции. На повестку дня встал вопрос о мире. Шведы выражали готовность активизировать контакты с Россией. В июле 1716 года в Гааге и затем в Амстердаме Куракин провел предварительные мирные переговоры.
Однако к началу 1717 года из-за подрывной деятельности англичан Северный союз распался. Более того, появилась реальная угроза образования общеевропейской коалиции, направленной против России. Чтобы предотвратить сближение Англии с Францией на антирусской основе, Петр I весной 1717 года сам отправился в Париж для переговоров о возможном союзе, надеясь личным участием ускорить их ход.
В марте царь прибыл в Гаагу и остановился у Куракина. Дипломат удостоился чести получить из рук Петра Великого орден Св. Апостола Андрея Первозванного. Затем вместе с государем князь отправился во Францию.
Франко-русские переговоры оказались длительными и трудными. После отъезда царя на отдых в Спа переговоры вели наиболее опытные и искусные дипломаты Шафиров и Куракин. Их усилия увенчались беспрецедентным успехом. 15 августа 1717 года в Амстердаме Россия, Франция и Пруссия подписали исторический договор «для содержания генеральной тишины в Европе», в соответствии с которым три державы вступали в оборонительный союз, предусматривавший йзаимную гарантию безопасности владений. От имени России вместе с канцлером Г.И. Головкиным и подканцлером Шафировым договор скрепил своей подписью и Куракин. По условиям договора Россия признавала Утрехтский мир 1713 года (закончивший войну за Испанское наследство), Франция соглашалась заранее признать условия будущего русско-шведского договора, отказывалась от продления франко-шведского договора 1712 года, то есть Швеция оставалась без французской политической и финансовой поддержки. В результате шведский король Карл XII, учитывая новые обстоятельства, а также военные успехи Петра I, был вынужден начать с Россией мирные переговоры.
Некоторые авторы пишут, что Петр не очень доверял Куракину. Но как дипломату он поручал ему сложнейшие дела. Повинуясь своему долгу и положению, Куракин выполнял любое, даже неправильное, по его мнению, Дело, но при этом старался тактично переубедить Петра. Он, например, не скрывал своего отрицательного отношения к таким мероприятиям, как Договор с Мекленбургом, он резко отвергал авантюристический план Герца, считал ошибочным и вредным курс на союз с Испанией, хотя добросовестно вел переговоры с ее представителями. Петр внимательно прислушивался к его советам. В 1722 году, во время предпринятого царем Персидского похода, Куракин руководил всеми представителями России за границей. Послы уведомляли князя, вместо государя, и руководствовались получаемыми от него решениями и наставлениями.
