Но в тот момент именно тетраксид азота вкупе с диметилгидразином обеспечивали наибольшую эффективность. И лунный носитель УР-700, который по проекту представлял собой уже готовую УР-500, к которой добавлялась новая первая ступень — девять блоков, с одним двигателем РД-270 в каждом, — позволял вывести на орбиту полезный груз массой 140 т.
Конечно, РД-270 представлял собой уникальный двигатель тягой в 630 т (более чем в четыре раза мощнее, чем двигатели первой ступени Н-1). И как прошли бы его испытания, тоже большой вопрос. Но что Глушко было по силам его создать, сомневаться трудно. Ведь создал же он для «Энергии» самый мощный в мире ракетный двигатель РД-170 тягой в 740 т!
«Если бы лет десять — двенадцать назад приняли мой вариант, — говорил впоследствии Челомей, — мы бы имели носитель, не уступающий „Сатурну-5“, но с тем преимуществом, что три верхние ступени всегда находятся в серийном производстве независимо от лунной программы».
Но мы такую рекордную возможность упустили.
«Энергия» могла породить «Вулкан»?
Правда, у советской космической индустрии была реальная возможность отыграться и первыми высадить космонавтов на Марс. Да, технические возможности такой экспедиции рассматривались вполне серьезно. Причем у СССР было целых три проекта.
Первый прорабатывал сам С. П. Королев, намеревавшийся в будущем модернизировать Н-1 и довести ее грузоподъемность до такой ступени, чтобы она могла вывести в космос марсианский корабль.
Второй носитель для марсианской экспедиции предложил опять-таки Челомей, которому очень хотелось хоть в чем-то опередить Королева. В качестве второй, третьей и четвертой ступени марсианской УР-900 должна была опять-таки стать существующая УР-500 «Протон». На первой же ступени планировалось установить вместо шести, как в УР-700,15 двигателей, что позволило бы вывести на опорную околоземную орбиту полезную массу до 240 т. Этого, по расчетам, для марсианского корабля было вполне достаточно.
Наконец, третий марсианский носитель был предложен спустя 20 лет после УР-900. НПО «Энергия» под руководством Глушко разработало проект сверхтяжелой ракеты-носителя «Вулкан», способной выводить на низкие орбиты 200 т полезного груза.
«Вулкан» базировался на уже летавшей тогда ракете «Энергия», у которой вместо четырех боковых блоков первой ступени (в каждом — по двигателю РД-170) планировалось установить восемь несколько увеличенных по длине аналогичных блоков.
И вот тут, как мне кажется, самое место поговорить о ракете-носителе «Энергия». Ни один из снимков, теле- и кинокадров не передает масштабности этого гиганта. «Неужто эта колокольня летает?» — таково было мое впечатление, когда я увидел эту махину на космодроме Байконур.
Тем не менее, как известно, эта махина высотой 58,8 м исправно летала. Причем, имея избыток мощности — суммарная тяга двигателей в момент старта составляла около 3600 т при стартовой массе 2400 тонн, — запросто смогла вывести и советский челнок «Буран», и иную полезную нагрузку массой до 100 тонн на низкую орбиту.
При разработке ракеты большое внимание уделялось выбору компонентов топлива. Рассматривалась возможность использования твердого топлива на 1-й ступени, кислородно-керосинового топлива на обеих ступенях. Однако отсутствие в стране необходимой производственной базы для изготовления крупногабаритных твердотопливных двигателей заставило остановиться на таком варианте.
Двигательная установка «Энергии» состоит из четырех четырехкамерных кислородно-керосиновых двигателей РД-170 (по одному на каждом из четырех блоков 1-й ступени ракеты) и четырех однокамерных кислородно-водородных двигателей РД-0120 на центральном блоке 2-й ступени.
Кстати, двигатели РД-170 с тягой 740 т обладают рекордными параметрами и не имеют аналогов за рубежом. А двигатели РД-0120 впервые в отечественной практике использовали в качестве горючего жидкий водород.
Еще одна интересная особенность этой конструкции: в соответствии с техническими требованиями, выдвинутыми к ракетно-космическому комплексу, «Энергия-Буран» должен быть многоразовым и использоваться в полете не менее десяти раз. Для ракет с жидкостным двигателем такое требование было предъявлено впервые в мировой практике.
Элементы средств возвращения (парашютная система, твердотопливные ракетные двигатели мягкой посадки и прочие посадочные устройства) расположены частично внутри отсеков блока «А», большей частью — под крупногабаритными обтекателями, установленными на его наружной поверхности.
Впервые об этой уникальной ракете открыто в советской печати заговорили 14 мая 1987 года, когда агентство ТАСС сообщило о визите на космодром Байконур в город Ленинск Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева. Вскользь было упомянуто, что «в настоящее время на космодроме ведутся работы по подготовке к запуску новой универсальной ракеты-носителя, способной выводить на околоземные орбиты как многоразовые орбитальные корабли, так и крупногабаритные космические аппараты научного и народнохозяйственного назначения, в том числе модули для долговременных станций».
В то время ракета еще не имела собственного имени, фигурируя в документации под индексом 11К25. Лишь выступая перед генсеком и его окружением с докладом, В. П. Глушко предложил назвать ракету «Энергия». Идея встретила одобрение, и весь ракетно-космический комплекс многоразового использования стал называться «Энергия-Буран».
Последняя и самая мощная советская ракета-носитель, в отличие от системы «Спейс Шаттл», является универсальной и способна доставлять в космос не только многоразовый орбитальный корабль, но и другие полезные грузы больших масс и габаритов. Она способна обеспечить выведение в космос аппаратов массой в 5 раз больше, чем «Протон», и втрое больше, чем система «Спейс Шаттл».
Однако такие сверхтяжелые ракеты могли существовать только для решения сверхзадач — таких, например, как пилотируемые экспедиции на Луну или Марс. Для решения повседневных задач человечества они мало пригодны. А потому и вымерли, как динозавры. Попытка тех же американцев возродить производство «Сатурна-5» привела к заявлению, что все, по существу, придется начинать заново — не сохранилось ни полной документации, ни сборочных заводов, ни специалистов. Аналогичное положение и у нас с «Энергией».
По иронии судьбы единственный носитель-гигант, который можно реанимировать с минимальными затратами, это УР-700, так и оставшийся на бумаге. Ведь практически все компоненты для него до сих пор выпускаются серийно на заводе имени М. Хруничева.
Проиграв американцам вчистую по части высадки на Луну людей, наши специалисты все же сумели сказать и свое слово в изучении естественного спутника нашей планеты. Вот как это было…
Окончание программы «Аполлон»
Довольно часто, когда речь заходит о том, почему американцы так быстро свернули лунную программу, говорят о том, что, дескать, они испугались инопланетян, которые вроде бы давным-давно обосновались на Луне. Именно оттуда они и делают налеты к нам на своих «летающих тарелках».
И в доказательство приводят перехват радиоразговора Нейла Армстронга с наземными службами. Дескать, он стал рассказывать о «тарелках», но тут ему приказали замолчать и перейти затем на секретный канал связи.
На самом деле ничего особо интересного астронавты на Луне не обнаружили. Это наши космонавты, можно сказать, выпытали у астронавтов вот при каких обстоятельствах.
Как рассказывал Н. Н. Рукавишников, бывший в составе дублирующего экипажа «Союза» при выполнении программы ЭПАС — совместного полета и стыковки «Аполлона» с «Союзом», — побывав в гостях друг у друга в космосе, экипажи затем ездили друг к другу в гости и на Земле.
И вот во время застолья в Звездном городке, когда выпито было уже немало и отнюдь не чая, Николай Николаевич пристал к Нейлу с вопросом, дескать, ну скажи честно, видел ли там что-нибудь этакое.
Армстронг повернулся к собеседнику и сказал: «Ник, все эти разговоры…» И добавил крепкое словцо, доказав тем самым лишний раз, что русский язык он знает не только по литературным источникам.
На самом деле причины для досрочного окончания американской лунной программы были следующие. Во-первых, ее чрезмерная дороговизна, теперь уже не подкрепленная политическими амбициями. Уже первая высадка показала, что американцы по этой части и в самом деле первые.
Во-вторых, оказавшись на Луне, астронавты вдруг обнаружили, что им тут по большому счету делать нечего — серьезной научной программы исследований Селены у них не было. Собирали камни да таскали их на Землю. Но и здесь в научных лабораториях в них не обнаружили ничего особо ценного или интересного.
