Гальфрид фактически основал традицию, квинтэссенцией которой служит творчество Александра Дюма-отца («Для писателя история — гвоздь в стене, на который он вешает свою картину»). Он не записывал, а творил, опираясь на сведения, которые считал подходящими. Поэтому можно предположить, что Артура он не выдумал, но измыслил — на основе бытовавших в его время преданий.
В чем Гальфриду не откажешь, так это в адекватности общей картины эпохи. Безусловно, история Британии послеримского периода задокументирована весьма скудно, однако археологические данные позволяют сделать определенные выводы.
Римляне владели большей частью острова на протяжении трехсот лет. Под их владычеством находились британские кельты, предки валлийцев, корнуолльцев и бретонцев (английская нация в ту пору еще не сложилась). Местная аристократия пользовалась всеми благами римской цивилизации и со временем приняла христианство. С ослаблением Рима под натиском варваров римское влияние на острове стало уменьшаться, «разнеженные» римлянами бритты оказались вынужденными отбиваться от набегов ирландцев, пиктов и саксов.
Около 410 г. политические неурядицы в империи привели к отпадению Британии. Император своим указом повелел бриттам жить самостоятельно.
Римская администрация еще какое-то время продолжала трудиться, но постепенно ей на смену приходили местные племенные вожди, один из которых, очевидно, довольно быстро приобрел власть над большей частью территории острова. Это Вортигерн, которого Гальфрид изображает коварным узурпатором. Вортигерн, преследуя собственные политические цели, призвал на остров шайку северных варваров, наделил их землей и кровом в обмен на помощь в борьбе с набегами гэлов и пиктов. И в самом деле, как мы помним, некоторые саксы, англы и юты пришли в Британию, чтобы помочь бриттам справиться с пиктами, — хотя, конечно, далеко не все они действовали из столь благородных побуждений, и Гальфрид изрядно идеализирует германцев в образе Хенгиста. Около 440 г. укрепившиеся саксы объединились с пиктами, которых им надлежало сдерживать, и начали грабить остров. Ограбления и разбой растянулись на добрых два десятилетия и вынудили многих бриттов бежать за Ла-Манш, в Галлию, где они основали Малую Британию — нынешнюю Бретань.
Наконец разбойники утихомирились и отступили на земли, которые им когда-то выделили по договору, а бритты — бритты не собирались прощать нарушение клятв. Они решили отомстить саксам. Во главе их войска встал вождь Амброзий Аврелиан, судя по имени — британец с римскими корнями. Ожесточенные стычки продолжались несколько десятилетий, пока бритты в 490-х гг. не одержали сокрушительную победу над саксами у горы Маунт-Бадон на юге острова. Впрочем, постепенно саксы все-таки покорили весь остров и сделали его Англией — «землей англов»; потомки же бриттов осели в Уэльсе и в других местностях, свято храня память об утраченной свободе.
Об этом периоде мы знаем в основном из сочинения монаха Гильдаса (ок. 530 г.), который был церковником, но никак не историком. Он безбожно перевирал факты, но именно у него мы находим сообщения о разбое саксов, о восстании бриттов и о победе у горы Маунт-Бадон. Единственное имя, которое он упоминает, рассказывая о столкновениях бриттов и саксов, — это имя Амброзия.
Гальфрид в соответствующих главах своего сочинения трактует эти события так, как удобно ему. Он знает о Вортигерне, знает об Амброзии Аврелиане — последнего он «превращает» в короля Аврелия Амброзия. Логично предположить, что Гальфрид знал и об Артуре — не о короле Артуре из интересующих нас легенд, а о некоем бритте, отличившемся в войне с саксами.
В предисловии к «Истории бриттов» Гальфрид говорит, что много размышлял об истории королей Британии и «подивился тому, что, помимо упоминания об их правлении в давние времена, которое содержится в обстоятельных трудах Гильдаса и Беды, я не нашел ничего о королях, живших до воплощения Иисуса Христа, ничего об Артуре и многих других после воплощения Христова, хотя свершенные ими деяния достойны славы вовеки и многие народы их помнят и о них повествуют, как если бы они были тщательно и подробно описаны». А далее он упоминает некую загадочную книгу «на языке бриттов», которую ему предложил его покровитель Вальтер, архидиакон Оксфордский; в этой книге «без каких-либо пробелов и по порядку, в прекрасном изложении рассказывалось о правлении всех наших властителей начиная с Брута, первого короля бриттов, и кончая Кадвалладром, сыном Кадваллона». С большой долей вероятности можно заключить, что упомянутая книга — вымысел Гальфрида, выдуманная, дабы осенить авторитетом древности собственные слова. Но в то же время, как уже говорилось, нельзя утверждать, что Гальфрид выдумал Артура «с ног до головы» — у него под рукой наверняка был источник, на который он по мере необходимости опирался.
Имя «Артур» — валлийская форма латинского «Арторий»; это имя в британском контексте, подобно имени Амброзия, означает, что человек, его носивший, принадлежал к потомкам римских поселенцев. Такое имя, если оперировать филологическими понятиями, не мог носить ни кельтский бог, ни фольклорный «воин без страха и упрека»; у того и у другого были бы имена на кельтский манер. (По одной из гипотез имя «Артур» происходит от кельтского artos — «медведь». — Ред.) Имя «Арторий» встречается в римских надписях неоднократно; известно, что легат Луций Арторий Каст в 184 г. со своим легионом переправился в Британию, чтобы подавить восстание местных жителей. Вряд ли Артур Гальфрида восходит к этому Арторию — уж чересчур далеко они отстоят друг от друга по времени; однако в шестом веке имя «Арторий» внезапно становится весьма популярным в Британии, его упоминают даже шотландские надписи. Такое впечатление, будто весь остров заслушивался сагой, главным героем которой был «славный бритт» Арторий…
Валлийское происхождение Гальфрида, упоминание о старинной книге на языке бриттов, сильная бриттская традиция в Уэльсе, послужившем бриттам убежищем от саксов, — все это означает, что следы Артура ведут в Уэльс.
Валлийские предшественники Гальфрида — барды, рассказчики, клирики — создали значительный пласт литературы, насколько применимо это понятие к устной традиции. В некоторых произведениях встречается и образ Артура: этого доблестного воина восхваляют за отвагу в бою, а одна из бардических песней упоминает о тайне, окутывающей смерть Артура. Другие песни наделяют Артура пышной свитой, точнее, дружиной, которая защищает валлийские земли, истребляя воинственных чужаков и монстров. К сожалению, все эти песни до нашего времени не сохранились, об их содержании мы узнаем лишь из так называемых «Валлийских триад». В «Триадах» Артур упоминается довольно часто: так, правление Артура относится, по «Триадам», к одному из трех героических правлений острова Британия, на протяжении которых правители «побеждали врагов и не уступали ни измене, ни лжи»; еще его называют «одним из трех запятнанных кровью», ибо «когда он уходил на брань, то никого из своих не оставлял под мирным кровом» и т. д. Впрочем, в «Триадах» не содержится сведений, на основании которых можно было бы сочинить повествование, подобное повествованию Гальфрида. Исключение составляют разве что те, в которых говорится о вражде Артура с Медраудом (Мордредом) и о роковой битве при Камланне. Записанный в начале XIV в. текст гласит: «Ведомы и три великих предателя острова Придейн. Первый Мандубратий ап Ллудд ап Бели, каковой призвал на остров Юлия Цезаря с его римлянами и тем положил начало римскому нашествию… Второй Вортигерн, убийца Константина Благословенного, беззаконно присвоивший себе венец правителя и призвавший на остров саксов Хенгиста… Третий Медрауд ап Ллью ап Кинварх, коему Артур вверил управление островом Придейн, отправляясь на брань с императором Рима, и коий обманом и обольщением завладел короной Артура и, желая сохранить оную, заключил союз с саксами, и через него кимвры утратили корону Ллогрии и независимость острова Придейн». Битву же Артура с Медраудом «Триады» относят к «трем недостойнейшим битвам острова Придейн»: «Третья битва при Камлане, между Артуром и Медраудом, в коей был сражен Артур и с ним сто тысяч вождей кимвров. В итоге этих трех сражений саксы забрали у кимвров землю Ллогрию, ибо не осталось в ней воинов, способных ее защитить».
Из тех источников, на которые, как мы рискнули предположить, опирался Гальфрид, до нас полностью дошло только повествование о Килухе и Олвен, согласно которому Артур был вождем бриттов и держал двор, к которому съезжались знатнейшие и благороднейшие валлийцы. Среди приближенных этого Артура, кстати сказать, упоминаются и персонажи кельтской мифологии — например, Гвин ап Нудд, правитель валлийского загробного мира Аннона. По саге, миры посюсторонний и потусторонний существуют в параллельных плоскостях бытия, однако иногда соприкасаются, и в этих «точках соприкосновения» обитают духи и фейри. Сюжет саги — сватовство Килуха к Олвен, дочери великана Исбаддадена; одно из условий, которое ставит великан Килуху, — добыть гребень и ножницы, спрятанные между глаз чудесного вепря-оборотня Турх Труйта: только эти гребень и ножницы смогут справиться с жесткими волосами Исбаддадена. Килух обращается за помощью к Артуру, и король со своей свитой принимает участие в охоте на «Великого кабана». Вполне вероятно, из этого повествования Гальфрид почерпнул идею блестящего двора Артура.
