Генри Мортон - Шотландские замки. От Эдинбурга до Инвернесса

— О да, — сказал он. — У меня припасена отличная бутылочка, и не одна…

— И что же это за бутылочка?

— Водка.

Я подумал, что это какая-то местная не вполне понятная шутка. Каково же было мое удивление, когда хозяин действительно достал из-под прилавка бутылку водки! Выяснилось, что он долгие годы жил в России, а возвращаясь домой, прихватил изрядный запас этого напитка.

Вот уж никто бы не подумал, что страстный почитатель водки сможет найти свой любимый алкоголь в маленьком шотландском городке! Если бы меня попросили назвать место, где менее всего вероятно обнаружить этот горячительный напиток, я не задумываясь назвал бы Форрес. Думаю, местные ведьмы с радостью позаимствовали бы глоток водки, дабы добавить его к «коже болотной гадюки», «глазу тритона, лягушачьей лапке, печени нечестивого еврея» и прочим ингредиентам, потребным для приготовления их знаменитого куриного супа!

После Нэрна дорога на Инвернесс резко уходила вниз, спускаясь к заливу Мори-Ферт.

С тех пор, как я пересек границу, мне довелось повидать немало прекрасных, трогающих сердце пейзажей, и я честно пытался описать их вам, уважаемый читатель. Но, должен сказать, что картина, открывшаяся мне в ослепительных лучах солнца по пути в Инвернесс, затмевала многое виденное до того. Справа, сквозь сосновые леса я то и дело ловил проблески далекой морской синевы. Со всех сторон Мори-Ферт окружали холмы сказочной красоты. Их неправдоподобная, прямо-таки атлантическая голубизна разбивала мне сердце. Так выглядят острова Аран и Ахилл у западного побережья Ирландии, если смотреть на них издалека: голубые-голубые, они невольно наводят на мысли о садах, охраняемых гесперидами, и мифической земле лотофагов. В нашем мире просто не может существовать таких красок, это какая-то небесная палитра! На противоположном берегу залива высятся холмы Кромарти и Дорноха, тронутые все той же волшебной, неземной магией. А еще дальше в полуденном мареве колышется и вовсе чудесное видение — горные вершины Сатерлендшира и прибрежные долины Кайтнесса.

Я въезжал в эту сказочную страну со странным чувством нереальности происходящего. На моих глазах оживали пейзажи с железнодорожных плакатов! Но это был не тот традиционный образ Шотландии, что живет в сердцах самих шотландцев и рассеянных по всему миру эмигрантов. Ведь что чаще всего вспоминают изгнанники, какой они видят родную страну в своих мечтах? Это Шотландия зыбких туманов и мелкого упорного дождя. Это серые облака, которые медленно плывут над склонами холмов и оседают в узких глубоких лощинах. Перечтите лучшие поэтические произведения, написанные шотландцами в изгнании. И вы снова увидите все тот же туман и услышите завывания ветра. Вот что говорит Нейл Манро:

Аналогичные мотивы встречаются в стихотворении Стивенсона «В изгнании»:

Для полноты картины вспомним и «Песню канадского лодочника», написанную неизвестным выходцем с Гебридских островов:

В эмигрантской поэзии мало радости и солнечного света. А вот чего там с избытком, так это ветра, дождя и тумана. Можно прибавить к ним тоскливые крики кроншнепов и низкие облака, плывущие над вересковой пустошью. Вот она, настоящая Шотландия! Именно такой — серой, промозглой, исходящей осенними слезами — осталась она в памяти изгнанников. Почему-то такие воспоминания особенно больно бередят душу. Шотландцы не только бережно лелеют этот образ, но каким-то таинственным образом заставили полюбить его и чужеземцев.

Я въехал в Инвернесс. Залив Мори-Ферт напоминал своей голубизной Тирренское море в районе острова Капри, а улицы заливал солнечный свет, не менее яркий, чем в Танжере. Все это выглядело очень приятно, но как-то неправдоподобно!

Мне хочется привести здесь одну подлинную историю, которая поможет вам лучше понять Инвернесс.

Речь пойдет о старом горце, вожде клана, чье имя ассоциируется со звоном шотландских мечей. Как-то раз, оказавшись в Инвернессе, этот старик остановился перед витриной автомагазина. Он был бы не прочь обзавестись собственным автомобилем, но вопрос упирался в деньги. К сожалению, вождь был беден, как только может быть беден горец, отказавшийся продать свои наследственные земли американцам. Долго стоял он, разглядывая выставленные модели и обдумывая ситуацию. Наконец старик решился зайти в автосалон. И здесь с удивлением узнал, что любую машину можно купить в рассрочку. Надо только сразу внести небольшую сумму, а остальное выплачивать позже по частям. Обрадованный горец очень тщательно выбрал себе автомобиль и уже намеревался выписать чек для оплаты начального взноса, когда продавец положил перед ним какую-то бумагу.

— Что это? — поинтересовался вождь.

Продавец пояснил, что это кредитный договор, который он должен скрепить своей подписью. Старик до глубины души был оскорблен такой формалистикой.

— К чему все это? Неужели вам недостаточно слова горца, вождя клана? — воскликнул он и в негодовании покинул магазин.

Я хочу сказать, что город, в котором возможно подобное, — нечто большее, чем просто скопление зданий. Совершенно очевидно, что такой город, одной ногой шагая в будущее, другой прочно опирается на прошлое.

В этом отношении Инвернесс вообще выгодно отличается от остальных шотландских городов. Он представляет собой такое же уникальное явление, как и наш английский Йорк. И хотя, в отличие от Йорка, Инвернесс не утруждает себя заботой о памятниках старины (увы, здесь с ними расстаются так же легко, как и в Данди), но каким-то непостижимым образом ему удается сохранять характерную атмосферу глубокой древности. Создается впечатление, будто сама почва, на которой стоит Инвернесс, пропитана многовековой историей. Внешний вид города наводит на мысль, что основал его какой-нибудь член Королевской академии, увлекавшийся пейзажной живописью. Эдинбург, Стерлинг, Данди, Перт и Инвернесс — всем этим шотландским городам несказанно повезло с ландшафтом. Я не знаю другого такого места на земле (может, за исключением горных городков Тосканы), где бы столь удачно сочетались горы, равнины и море. Мне кажется, это отличительная черта мятущейся, беспокойной юности. Мирные, законопослушные государства обычно предпочитают строить города в надежных, укрытых со всех сторон местах, и лишь такая дикая страна, как молодая Шотландия, могла предпочесть защиту гор. Прошли века… Моря, некогда бушевавшие у подножия гор, отступили, и сегодня эти шотландские города выглядят древними ковчегами, осевшими на своих Араратах.

Инвернесс расстроил и смутил меня. Прежде — еще до знакомства с ним — я считал Эдинбург самым романтичным городом Шотландии. Теперь я уже не так в этом уверен. Мне даже кажется несправедливым, когда в одной стране существуют два таких замечательных кандидата. Эдинбург, несомненно, более роскошный и величавый город, зато в Инвернессе больше романтики. Он обладает тем преимуществом, что стоит на реке: широкая красивая река, протекающая по центру города, дарит ему особенную прелесть. Можно ли себе представить более очаровательное зрелище, чем вид, открывающийся на береговую линию Мори-Ферта — там, где он, изгибаясь, уходит на север к полуострову Тарбат-Несс и затем далее к Бургхеду. В голубой воде отражаются еще более голубые холмы. Узкие, со всех сторон окруженные сушей морские заливы Инвернесса и Бьюли выглядят очень живописно. С возвышенных участков города можно разглядеть лежащую на юго-западе долину, по которой неспешно катит свои коричневые воды Несс. А вокруг раскинулся бесконечный Хайленд: гора громоздится на гору, холм наползает на соседний холм, один лес переходит в другой. Инвернесс по праву может называться сторожевой башней Хайленда. Стоящий на вершине Инвернесский замок (кстати сказать, я все же не верю, что он принадлежал Макбету) служит своеобразным окном для наблюдения за северо-западом Шотландии. Отсюда открывается потрясающий вид на окрестности города: куда ни повернись, всюду ждет величественная гора, безбрежное море или причудливый морской залив. Если окажетесь в Инвернессе, обязательно поднимитесь на закате в одну из замковых башен и понаблюдайте, как солнце опускается за кромку западных холмов. Поверьте, из всех закатов, какие только можно увидеть в Шотландии, этот самый незабываемый.