В этой рыбе было примерно столько же.
– Видимо, этот сарган подошел к берегу поохотиться за мальком, – шепотом пояснил я.
Рыба на время исчезла из светового круга, но вскоре опять вернулась. Я продолжал рассказывать про саргана, Александр, не дослушав меня, уже подбросил к рыбьему рту наживку. Рыба клюнула сразу. Она взяла аккуратно кусочек ставридки: самым кончиком «клюва».
– Тащи, папа, – послышалось за нашими спинами.
Увлеченные, мы не заметили, как подошел Максим.
Александр не торопился с подсечкой. Сарган сделал проталкивающее движение головой, и насадка прошла к середине клюва.
– Подсекай, папа, – снова послышался призыв Максима.
– Тихо, еще рано, – оборвал его Александр.
Еще движение головой, и кусочек ставриды в уголке рта рыбы, и тут – подсечка. Рыба, извиваясь, заходила на крючке.
– А вдруг это все-таки змея? – нерешительно смотрит на меня Александр, продолжая удерживать рыбу.
– Сарган, сарган, я тебе говорю!
– От греха подальше потащу ее туда, где места побольше.
Снасти были прочные, крючок зацепился надежно, и Александр вскоре выволок чудо-рыбу на берег. Там он мужественно взял ее в руки и, освободив от крючка, бросил в предоставленный Максимом садок.
Потом Александр поймал второго саргана.
Мы совсем забыли про оставленную на конце пирса удочку и, вдруг вспомнив, направились с Максимом проверить ее. Отдаленно увидели в воде какое-то темное тело, чем-то напоминающее бревно. Оно медленно двигалось. Мы остановились.
– Ах, какая огромная рыбина! – воскликнул Максим и побежал, пригибаясь, к отцу.
Быстро подошел Александр. Рыба тем временем заплыла под пирс, куда снесло течением леску забытой удочки. И вдруг на наших глазах удочка стала выгибаться, а подсоединенная к ней большая катушка при этом начала равномерно и очень звонко трещать в ночной тишине. Александр мягкими прыжками быстро метнулся к снасти и произвел резкую подсечку.
Вначале рыба стояла как вкопанная, и Александру никак не удавалось сдвинуть ее с места. Потом началось какое-то движение, и мы неожиданно увидели полутораметровую акулу. Она появилась с другой стороны сваи. Александр тянул изо всей силы, чтобы рыба зашла обратно, но акула не поддавалась, хотя она вела себя довольно спокойно. Тогда рыболов лег своим солидным животом на пирс, решив просунуть спиннинг за сваю, но в это время коварная хищница проявила неожиданную резвость и снова метнулась в тень пирса. Леска окончательно запуталась вокруг сваи.
– Максим, беги за багром, справа от двери в зеленом чемоданчике он, – сказал, тяжело отдуваясь, Александр, пытаясь протянуть мне за сваей вершинку спиннинга.
Я долго не мог до нее дотянуться: свая была немного в глубине. Потом я догадался просунуть ногу в выступающую петлю арматуры и, получив опору, смог согнуться пополам, глубоко проникнув под пирс. Хорошо еще, что я профессионально занимался спортом.
Нам удалось размотать леску, но, напуганная моим появлением, акула стала метаться и сумела закрутить ее вокруг сваи по новой. Она была очень хитра, эта акула. Или же мы были недостаточно ловки, но всякий раз, когда, казалось, она вот-вот должна поддаться, пленнице удавалось снова завести леску за сваю. Натяжение было сильное: мы боялись, что тонкая леска может перетереться о наросты мелкого ракушечника, облепившего сваю.
Наконец нам показалось, что акула совсем выдохлась. Она несколько минут стояла неподвижно, подтянутая к самой свае. Отдохнув, я снова сгруппировался и полез под пирс распутывать леску „И тут рыба сделала последний роковой рывок, и леска лопнула. Однако, освободившись, акула не торопилась уплывать и продолжала стоять на месте, а два взрослых мужчины, раскрыв рты, почти в упор смотрели на нее и ничего не могли сделать.
– Папа, багор, – вдруг послышалось в полной тишине.
Александр нерешительно повернул свое побледневшее и вспотевшее лицо к сыну.
Взяв протянутый багор, Александр медленно подвел его под рыбу. Затем как-то все произошло в один миг: оглушительный удар рыбьего хвоста, фонтан брызг, и вот уже колючая акула на пирсе. Грузно упав на дощатый настил, она соскочила с багра и стала высоко подпрыгивать, намереваясь снова оказаться в море. Александр пытался багром оттолкнуть ее на середину пирса. Тут я заметил, что к нам бежит какой-то человек в униформе. Мы слегка опешили, но, приблизившись, этот человек направился прямиком к акуле и, встав на одно колено, двумя ударами своего мощного кулака прикончил ее. Потом он поднялся, улыбаясь и потирая руки, поздравил нас. Это оказался охранник ресторана. Он был тоже большой любитель рыбалки, но говорил, что такие великолепные экземпляры колючих акул ему здесь никогда не попадались. А когда он увидел плавающих в садке сарганов, радости его вообще, казалось, не было предела. Он только все улыбался и повторял: «Клыч, клыч» – и подносил кончики пальцев ко рту, показывая, насколько эта рыба вкусна.
На следующий день охранник и повар ресторана организовали для нас самую настоящую экзотическую рыбную кухню. Уха из акульих плавников по-восточному и поданный в пламени зажженного кальвадоса клыч были фантастически вкусными блюдами…
Барракуда, меч-рыба – само название этих морских рыб может навести на неискушенного читателя страх. На самом деле, при освоении некоторых навыков ловля этих рыб становится доступной почти каждому.
В реках и озерах я ловлю рыбу с раннего детства. Есть что вспомнить. В моих уловах бывали и огромные щуки, и тяжеловесные карпы… Но меня всегда манила настоящая морская рыбалка. До сих пор кажется, что в море-океане можно поймать уж совсем что-то необычное. И наверняка там водятся такие экземпляры, с которыми придется потягаться – кто кого.
И вот однажды я оказался на одном из двух островов Пхи-Пхи, которые являются владением Таиланда и расположены в Андаманском море. На причале меня ждал Александр – друг, который работает здесь инструктором-водолазом в дайв-клубе, вечно восторженный фанат своей работы. Он уговорил меня приехать в гости.
– Не пожалеешь, что приехал, – говорил он, когда мы шли через тенистую пальмовую рощу к его бунгало. – Я покажу тебе такие красоты при погружениях. Увидишь и затонувший корабль, и уникальные подводные пещеры.
– Спасибо, все это, конечно, увлекательно, – отвечал я, – но главное для меня – настоящая морская рыбалка.
– Это здесь не проблема.
Я проснулся с утренней зарей и сначала не понял, где нахожусь: через стеклянную дверь были видны лазурная лагуна, краешек живописной скалы, белоснежная полоска пляжа, обезьяна на одной из пальм; повсюду раздавались трели птиц. «Да, похоже на рай», – подумал я, но потом вспомнил, что судьба занесла меня в Таиланд и что пора выходить на рыбалку. Александра будить не стал: пусть выспится – ему сегодня вывозить туристов на дайв-сафари.
Таец, с которым я договорился накануне вечером, уже поджидал меня в длинной лодке, напоминающей индейскую пирогу, только гораздо большего размера. Он предложил мне расположиться на удобном сиденье, завел маленький подвесной моторчик, и мы потихоньку поплыли. Я еще раз объяснил темнокожему туземцу, что хотелось бы осуществить мечту и поймать меч-рыбу.
– Может, повезет, – сказал он по-английски, и прозвучало это как-то неопределенно.
Марлина, рыбу-парусник, меч-рыбу, внешне во многом схожих рыб, в разных местах Мирового океана в основном ловят на троллинг. Напомню, что эта снасть (ею мы и ловили) действует по принципу нашей «дорожки». К прочному спиннинговому удилищу присоединяется мощная демультипликаторная катушка с длинной и прочной леской, протянутой через пропускные кольца спиннинга. К концу лески карабином пристегнут металлический поводок с искусственным, из эластичного полимера, кальмарчиком (или другой приманкой) с большими зацепистыми крючками. Спиннинг закрепляется в специальном держателе, установленном на борту лодки, катушка ставится на тормоз, а кальмар, отпущенный на расстояние нескольких десятков метров, волочится за лодкой в толще воды. Иногда в качестве искусственной приманки применяют деревянную рыбку, которая, прыгая над волнами, имитирует «полет» летучих рыб, излюбленной пищи меч-рыб.
В полнейший штиль мы бороздили море до пяти вечера без единой поклевки. Однажды мы увидели, как вдали несколько раз мелькнуло черное крыло спинного плавника рыбы-парусника; быстро приблизились к этому месту, но на пластикового кальмара поклевки не последовало. Мы сделали разворот, увеличили отпуск насадки до 150 метров, чтобы рыба меньше пугалась лодки, но результат, увы, был тот же – катушка, стоявшая на трещотке, безмолвствовала. Я спросил у тайца, нет ли у него приманки, имитирующей рыбку, плывущую поверху. Но у него таковой не оказалось, и он стал меня убеждать, что искусственный кальмар – лучшая насадка. Потом мы продолжали ловить молча, и на мои вопросительные взгляды он только пожимал плечами – видно, сам не знал, почему не брала рыба-парусник. Уже несколько раз он предлагал мне переключиться на ловлю поплавочной удочкой, но я, полагая, что добыча такой снасти – небольшая рыба, все отказывался. Наконец мне окончательно надоело бессмысленное занятие, и я согласился плыть ближе к берегу.
