Кроме того, необходимо ещё поднимать муть, для чего между ударами опускают ботало до дна и стучат по грунту.
браконье́р – с точки зрения закона, в Москве писанного – нарушитель и даже преступник. С точки зрения местного жителя – просто, обычный умелый рыбак и охотник, на которого, в свою очередь, тоже ведётся охота. Человек, которому приходится в банке платить штраф за рыбу, глаза не прячет потому, что вызывает лишь сочувствие. К тому же, очевидно расширяется охват носителей этого звания. Если во все времена и велась на водоёмах борьба (за рыбу или против рыбаков?), то с недавних пор к незаконной добыче приравнены также приобретение, хранение, использование такой добычи. А если ещё учесть безумное усложнение требований к условиям рыбалки, то на Севере, где жить без рыбы противоестественно, практически всё население – преступники перед законом – браконьеры. В одном селе на угоре висел специальный сигнальный рельс. Когда рыбаки выходили на свой рисковый промысел, их жёны дежурили на берегу с биноклями. При появлении подозрительной (рыбнадзоровской) посудины – били в рельс. Впрочем, вышеприведённые рассуждения больше о самом термине, который из-за незнания вышестоящими настоящей северной жизни оказывается, как бы сказать – неточным, поэтому ругательным не является и употребляется северянами несколько иронично. Само же явление действительно варварского отношения к природе, конечно, встречается. И, конечно, осуждается теми же северянами. Но уже в более сильных выражениях. Того, кто пытается урвать что-то во вред природе и окружающим людям, назовут, скорее всего, хапугой, голодным уродом и так далее, по возрастающей.
Рыбак
Уж припай заузил реку,
Уж бураны топчут снег,
Не сидится человеку —
Плыть собрался человек!
Он веслом толкает льдины —
Видно, сил не занимать!
Речь его проста и дивна,
Будто есть у льдины мать…
Все! Пробился, весла бросил,
Глухо булькает мотор,
Затянулся папиросой,
Застегнулся и попер.
И попер, волну толкая,
Вылетая на редан,
Что ты скажешь? – страсть такая!
И такой характер дан.
Он летит по водам стылым
Не догонишь-был таков,
И кому б гоняться было —
Пусто, нету дураков.
Берега покрыты снегом,
Волны серо-тяжелы,
Солнце сизым оберегом
Хмуро смотрит со скалы
Лодка вся обледенела,
Но рычит, поет мотор,
Что сказать? Такое дело —
Страсть, свобода и простор!
Он места такие знает,
Где уже из года в год
Рыбу добрую имает,
Ест и даже продает.
Вряд ли он обогатится —
Учит дочку, например.
Он и штрафов не стыдится —
Что ты скажешь? Браконьер.
Эх, рыбак, ловец удачи,
Что за сеть в твоем мешке?
Что за цель в волнах маячит?
Что за блажь в твоей башке?
Ежась, смотрим мы с угора —
Вот, мол, чудо…что к чему?
Он плевал на разговоры.
Я завидую ему.
бро́дни – зимняя непромокаемая обувь, то же, что и чуни.
бро́дно – такой уровень свежего, рыхлого снега, что нелегко идти по нему – лыжи проваливаются, а снег наваливается на них сверху, как на лопату при уборке снега, утяжеляя их при движении.
буго́р – бригадир. Но только не в рыбацкой бригаде, там всегда уважительно – бригадир.
бузи́ть – кричать, возмущаться (от «быз» – ребёнок-ревун).
бунт – на Рыбозаводе, до появления холодильников – помещение для заготовки и хранения льда, который использовался в путину. Зимой насосом качали воду из реки, намораживали запас льда, засыпали опилками, а летом кололи и загружали на плашкоуты.
бума́га – разрешающий документ. «А чо имя не рыбачить? У их бумага!»
бура́ний (след) – след от снегохода.
бураны́, буруны́ – (ст. Костино) большие волны с пеной в шторм на Енисее.
бурду́к, барду́к – блюдо, скорее – из категории первых блюд. Готовилось из подбитой с вечера на муке закваске (род мучного киселя), с картошкой и любой вяленой рыбой. Подавать, считалось, предпочтительнее с соленой черемшой. За любовь к этому блюду, например, русских жителей верхней части Туруханского края, как и жителей берегов р. Лена называли «бурдушниками». Отмечалось как бы разделение русских: низовские – сельдюки, верховские – бурдушники.
буро́вить – говорить ерунду.
буру́н – (Селиваниха) много. «Там ондатры – бурун».
бу́тор – скарб, груз, то же, что и хо́хор.
бу́сый – серо-бурый, может быть другой оттенок серого – например, иссиня-серый.
бы́гает, обы́гать – 1. Подсыхает, заветривается. «Рыба-то обыгала уже…» – то есть не очень-то свежая. «А гулять пойдешь, как на улице обыгат, а то опеть все штаны укаташ!» 2. Оттаивает, размораживается. Рыба чуть-чуть подтаяла, легче на строганину строгать.
ва́дига – глубокое место с медленным течением на реке или старица без течения, превратившаяся в залив на реке. Иногда так называют и неглубокую спокойную заводь.
ва́женка – молодая самка оленя.
вал – большие волны на реке. Нечасто можно услышать: «На Енисее шторм», чаще: «На реке вал». Шторм – это, как бы, совокупность многих факторов: шквалистый ветер, низкие тучи, большая волна. Но нередко большая волна – вал может возникнуть и при светлом небе, при ровном сильном ветре. «Север Енисей задират».
вали́ться – проваливаться в глубокий снег. При этом, интересно возможное применение этого глагола – говоря об одном и том же, можно сказать: «ну куда ты собрался в такую пору – снегоход-то валится…», а можно: «куда собрался, снег-то валится…» или: «дорога валится…»
вало́вый – малоподвижный, нерасторопный. Может быть – ленивый.
ва́рдина – одна из двух соединительных деталей деревянной нарты, образующих борта. Жёрдочка, по длине прикреплённая к верхним концам копыльев, а передним своим концом прикреплена к барану (иногда в эту точку крепления выведены и носки полозьев).
век – постоянно, регулярно. «Дак, век тут ходим».
ве́нтель, ве́нтерь, фити́ль – рыболовная ставная снасть, устройством как большая морда, только сделанная из сетематериала на обручах (мере́жа) и снабжённая крыльями. Род ставного невода.
вербота́ – приезжие работники, завербовавшиеся в экспедицию. Зачастую не от хорошей жизни. Поэтому – несколько пренебрежительно, т. к. от них всего можно ожидать. В станках, вполне как синоним, звучало – бурови́к.
вереди́ть – повредить, травмировать
