из первых его духовных дочерей, ещё при старце Амвросии, видя, как её наставник преуспевает духовно и видимо готовится Богом к принятию старчествования, по малодушию своему, скорбела, что когда придёт это время, то ей уже нельзя будет так свободно с ним заниматься и однажды высказала ему своё опасение, прибавив, что кажется, она того и не вынесет. На это о. Иосиф ей тогда отвечал: «Что ж? Ко всему надо быть готовым; вон м. Амвросия Ключарева (основательница Шамординской обители) прежде с батюшкой каждый день занимались, сколько хотела; а потом и раз в неделю рада была попасть». И действительно настало время, что и о. Иосиф не мог уже подолгу беседовать с каждым. Между прочим теперь она стала получать пользу душевную, успокоение и утешение от одного его выхода на общее благословение, и стала удовлетворятся и дорожить одним его словом более, чем прежде продолжительными наставлениями.
Одна послушница, в начале своего поступления в монастырь, от своих немощей и неисправностей приходила в сильное смущение, и через это не находила покоя внутреннего. Когда она открыла это старцу Иосифу, то он своими сильными наставлениями скоро ободрить её, говоря, что в смущении не может быть и покаяния; а самоукорение одно может успокоить.
После эта же послушница страдала от одного тяжелого искушения и неотступно просила старца избавить её. Старец сказал ей всего несколько кратких слов, но с такою силою и властью, что она в ту же минуту почувствовала, что исцелилась, и более того с ней не повторялось.
Другая духовная дочь старца Иосифа рассказывает, что её стал беспокоить помысел, что она непременно утонет (так как раньше ей кто-то это предсказал), и она поддалась сильному страху и смущению. Наконец, она решила сказать об этом батюшке. Старец хлопнул её слегка по голове и весело, спокойно сказал: «Ну, так что ж! Утонешь и утонешь, — ведь ты не сама себя будешь топить; так чего ж бояться? С Богом всё равно, как ни умирать». С тех пор страх внезапной смерти у неё исчез. «Даже иногда и один взгляд его говорил мне более, чем томы проповедей», — заканчивает она.
Одна послушница очень унывала и, когда была в Оптиной, то в унынии сказала старцу: «Трудно жить, батюшка!» На эти слова ропота Старец заметил: «Ещё труднее будет под старость, да и чем же мы можем спастись, если не скорбями». Через несколько времени я опять была у старца и снова жаловалась говоря: «Не могу больше, очень трудно, уеду в другой монастырь». Батюшка сказал: «Нет, не езди, оттуда в Оптину не будут пускать, да и дорога будет очень дорога». Точно шубу, снял с меня батюшка мою скорбь, — так мне стало легко и более уж никогда никуда не просилась».
Лицеприятия или человекоугодничества в старце Иосифе не было и тени. Подадут ему большую сумму на поминовение, и деревенская женщина принесёт простое полотенце — благодарность одна, как первому так и последнему: «Спаси Господи», — и просфора, листочек, иконочка на благословение и тёплое отеческое слово в напутствие. Он строго исполнял слово Господа: просящему у тебя дай — и всем просящим давал возможное.
Кроме таинственного влияния своим благодатным словом на душевное расположение человека, отец Иосиф имел ещё несомненный дар исцеления — как от страстей, так и от телесных болезней.
Одна Шамординская монахиня сильно и долго страдала болью в желудке. Ни свои монастырские медицинские пособия, ни лечение козельских докторов не только не помогали, но даже не облегчали её страданий. Монахиня задумала испробовать последнее средство — обратиться к оптинскому фельдшеру-иноку, очень опытному врачу. Зная об этом намерении монахини, м. игуменья, собираясь в Оптину, предложила ей поехать вместе с ней. Монахиня неохотно приняла это приглашение, зная что от дороги боли её усилятся, и она только стеснит и обеспокоит матушку. По приезде в Оптину, они, конечно, прежде всего пошли к старцу. Больная рассказала ему, как она страдает желудком. На это старец, ласково улыбаясь, заметил: «Ты что же, к нашим докторам приехала?» — А затем, подойдя к святым иконам, стал молиться; после чего отпустил монахиню, велев ей сходить в монастырскую больницу. Монахиня это исполнила и принесла с собой пузырёк с лекарством, но тут заметила, что не чувствует никакой боли. С той поры болезнь её исчезла бесследно, и пузырёк с лекарством так и остался нетронутым.
Г. А. передавала, что она страдала сильными головными болями. Однажды, сидя в хибарке, она почувствовала такой сильный приступ мигрени, что даже испугалась. Вскоре старец вышел на благословение, и она могла только проговорить: «Уж очень голова болит, батюшка». Он улыбнулся и ударил её по голове. Боль мгновенно прошла. Когда же старец ушел, она от радости тут же всем рассказала; но к вечеру боль головная у неё возобновилась. Поняв свою ошибку, она на следующий день передала об этом старцу, который, вразумив её, сказал: «Ну, потерпи: поболит — поболит да и пройдёт». И действительно головные боли продолжались ещё несколько времени, а затем прекратились окончательно.
Госпожа Е. говорит о себе: «В молодости я курила, несмотря на запрещение докторов, и это обратилось в навык. Сколько потом я не пробовала бросить курить, никак не могла. Наконец на исповеди перед старцем Иосифом я покаялась в этом и просила его святых молитв. Старец не стал укорять меня за это, а ласково сказал: «Не кури, тебе это вредно», — и прибавил: «Ты купи себе шалфею и вместо табака насыпай его в патронку и кури». Но дело не пошло у меня; шалфей курить я не могла, а продолжала курить табак. Бывши в Оптиной, я снова стала просить старца, чтобы он помолился. «А что же, шалфей-то не курится?» — смеясь спросил батюшка и при этом благословил меня со словами: «Помози, Господи». Дорогой из скита я почувствовала сильное угрызение совести. На меня сильно повлияло то, что батюшка так ласково, без малейшего укора отнёсся к моей немощи, и я сразу бросила курить».
Эта же барышня вспоминала: «На первой недели Великого поста я говела, и очень страдала от боли в пояснице. Когда я сказала об этом старцу, он велел мне растереть больное место арникой. Повеление это я исполнила, и боль моя совершенно прошла; тогда как раньше я перепробовала всевозможные лекарства, и ни что не помогало. Верю твердо, что от всех своих немощей я спаслась молитвами батюшки Иосифа, и уверена, что и вся моя жизнь шла хорошо только по его молитвам».
Одна молодая женщина приехала в Оптину
