муку, вспомни их душевный беспредельный плач. Помни и о дне воскресения и явления пред Богом и Страшном и ужасном суде. Представь позор, ожидающий грешников пред лицем Бога и Христа Его, ангелов, архангелов, властей и всех людей. Представь все муки, огонь вечный, червя неумирающего, тартар, тьму, скрежет зубов, страх и истязания. [163]
Но помни и о благах, предназначенных праведным, об их дерзновении пред Богом Отцом и Христом Его, ангелами, архангелами, властями и всеми людьми. Помни о Царстве Небесном и дарах его – радости и вкушении благ. Всегда держи в памяти своей и то и другое и при воспоминании о Суде над грешниками стенай, плачь, облекись в одеяние скорбей, устрашаясь самой мысли, не будешь ли и ты среди них. А при воспоминании о благах, предназначенных праведникам, радуйся, утешайся и веселись, приложи старание, чтобы их достичь, а вечных мук избежать. Смотри, чтобы никогда об этом не забывать. Находишься ли ты внутри келии или вовне, память об этом всегда да пребывает в уме твоем, чтобы через это избежать тебе душевредных помыслов».
5. Авва Айо рассказывал, что в Скиту жил брат по имени Аполлон, который раньше был деревенским пастухом. Однажды, работая в поле, он увидел беременную женщину и по внушению диавола сказал себе: «Хочу видеть, как ребенок лежит в животе», и, вспоров живот, увидел младенца. Но тотчас содрогнулось его сердце, в раскаянии он пришел в Скит и сообщил отцам о том, что он сделал. Он услышал, как братия поют: «Дние лет наших, в нихже седмьдесят лет, аще же в силах, осмьдесят лет, и множае их труд и болезнь», [164] и сказал им: «Мне сорок лет, и я ни разу не молился, но теперь, если проживу еще сорок лет, то не перестану умолять Бога простить мне мои грехи». И действительно, он никогда не занимался рукоделием, но непрестанно молился со словами: «Согрешил я как человек, Ты же как Бог прости меня». И этой молитвой он молился и днем и ночью.
Вместе с ним жил и другой брат, который часто слышал, как он говорил: «Я огорчил Тебя, Господи, прости мне, чтобы я хоть немного упокоился». И было ему извещение, что Бог простил все его грехи и грех убийства женщины, но не получил извещения о младенце. Тогда некто из старцев сказал ему: «Бог простил тебе и грех убийства младенца, но оставил тебя сокрушаться о содеянном, потому что это полезно твоей душе».
6. Брат сказал авве Пимену: «Меня смущают помыслы и заставляют, оставив свои грехи, замечать недостатки брата моего». Тогда авва Пимен рассказал ему об авве Диоскоре, что ученик его, живущий в соседней келии, часто заставал его плачущим и однажды спросил: «Отче, о чем ты плачешь?» Старец отвечал: «О грехах моих, чадо». Брат сказал: «У тебя нет грехов, отче». Старец ответил: «Поистине если бы мне было попущено увидеть грехи мои, то недостаточно было бы трех и даже четырех братий, чтобы оплакивать их вместе со мной». И авва Пимен сказал: «Вот человек, познавший себя».
7. Авва Евагрий сказал: «Помни всегда о вечном осуждении и не забывай о своей кончине и исходе из этого мiра – и не будет греха в душе твоей».
8. Авва Илия сказал: «Я боюсь трех вещей: когда душа моя будет исходить из тела, когда я буду отвечать перед Богом и когда будет вынесено обо мне последнее решение».
9. Авва Илия, из диаконов, сказал: «Какую силу имеет грех там, где есть покаяние? И что пользы от дел любви там, где есть надмение?»
10. Авва Исаия сказал: «Живущий в безмолвии должен иметь страх ответа перед Богом, страх, предшествующий каждому его вздоху. Потому что если грех еще лукаво убеждает его сердце, значит, не появился еще в нем страх Божий и далек он от милости Божией».
11. Авва Петр, ученик аввы Исаии, рассказывал: «Однажды я посетил моего авву, когда тот болел, и увидел, что он сильно ослабел от недуга. Заметив, как я огорчился, авва сказал мне: „Какое это бремя, если оно содержит в себе ожидание упокоения? Но меня охватывает страх перед тем мрачнейшим часом, когда буду я отвержен от лица Божия, и никто не будет мне прислуживать, и не будет уже надежды на упокоение“».
12. Он же сказал: «Другой раз я пришел к старцу и нашел его пребывающим в полном изнеможении. Увидев скорбь моего сердца, авва Исаия сказал мне, что, только приблизившись в столь великой болезни к смерти, можно помнить о том горьком часе, потому что здоровье плоти, которая сама смертна, не приносит человеку никакой пользы. [165] Тело требует здоровья, чтобы уклониться от Бога. А у дерева, если оно поливается каждый день, разве когда-нибудь высохнет корень так, что оно окажется бесплодным?»
13. Авва Петр говорил: «Однажды я спросил старца: „Что есть страх Божий?“ И авва Исаия ответил мне, что человек, поддающийся чьим-либо убеждениям, противным воле Божией, не имеет в себе страха Божия».
14. Он же говорил о причащении: «Увы мне, что, даже когда я причащаюсь, я остаюсь с врагами Божиими. Но что это за причащение, если я не имею общения с Ним? [166] Тогда я приобщаюсь в суд и во осуждение. [167] Об этом говорят слова: „Святая святым“. Если я свят, то враги ничего не смогут со мной сделать».
15. Авва Исаия говорил: «Горе мне, горе мне, что я не борюсь, чтобы спасти самого себя! Горе мне, горе мне, что я не борюсь, чтобы уцеломудрить себя, чтобы снискать благосклонность милости Божией! Горе мне, горе мне, что я не борюсь, чтобы выйти победителем из сражения с врагами Твоими, чтобы Ты царствовал во мне!»
16. Он же сказал: «Горе мне, горе мне, потому что я облечен в имя Твое, а при этом являюсь рабом врагам Твоим! Горе мне, горе мне, что я творю то, что мерзко пред Богом, и потому Он не исцеляет меня!»
17. Он же сказал: «Горе мне, горе мне, что я вижу перед собой обвиняющих меня в том, что мне известно и что я позабыл, и не могу ничего отрицать! Горе мне, горе мне! Как я смогу дать ответ Господу моему и святым Его, если враги мои не оставили ни одной части моего тела чистой пред лицом Божиим?»
18. Блаженный архиепископ Феофил сказал: «Какой страх и трепет, какую нужду ощутим мы, когда наша душа будет
