подобны мышам, проникающим в дом. Если ты будешь убивать их одну за другой по мере появления, то не устанешь. А если позволишь им заполонить весь дом, то тебе потребуется много труда, чтобы от них избавиться. Может быть, ты справишься с ними, а может, нет и придешь в отчаяние, а они опустошат все твое жилище».
81. Некто из великих подвижников, живший в Энате Александрийском, [249] впал в большой грех. Бесы же, пользуясь его малодушием, ввергли его в отчаяние. Увидев, что побежден унынием, этот подвижник, как опытный врач, прибег к благой надежде и сказал: «Я верую в щедроты Божии, что непременно Он сотворит на мне Свою милость». Когда он произнес это, демоны стали возражать, говоря: «Да уж, сотворит Он на тебе милость». Но подвижник ответил: «А вы кто такие? Сотворит Он милость или не сотворит, вы всегда будете оставаться сынами геенны и погибели. Если Бог благ, то что вам до этого?» И посрамленные бесы удалились.
82. Один старец сказал: «Если искушение блуда борет твое тело или твое сердце, то исследуй, откуда на тебя надвинулась эта брань, и исправь свою ошибку. Брань бывает или от приятной пищи, или от долгого сна, или от надменности, или от того, что считаешь себя лучше других, или от того, что осудил согрешившего. Без этих причин человек не бывает борим блудом.
83. Он же же сказал: „Если впадешь в блуд и женщина, с которой ты согрешил, живет поблизости, уйди в другое место, иначе не сможешь покаяться“.
84. Еще сказал: „Если ты видишь во сне образы жен, то подвизайся, чтобы не вспоминать о них днем, потому что это есть смерть и пагуба души“.
85. Некто из отцов пришел в Александрию вместе со своим учеником, и во время их пребывания там произошло следующее. У одного монаха из александрийского монастыря Восемнадцати миль был сын-рыболов, взявший в жены девицу восемнадцати лет. Авва жил с сыном в одном доме, и враг душ наших, диавол, воздвиг в нем плотскую брань к невестке, так что он стал искать случая, чтобы остаться с ней наедине, но не находил. Авва часто подходил к женщине и целовал ее, а она принимала это за выражение отеческой любви.
Однажды поздним вечером пришли рыбаки и позвали юношу порыбачить вместе с ними. Как только он ушел, его отец попытался овладеть женщиной, но она сказала: „Что ты, авва? Перекрестись, это диавольское дело“. Но он не хотел оставить ее, а она с упорством продолжала сопротивляться. Тогда он, желая устрашить ее, сорвал со стены багор, висевший над кроватью сына, и сказал: „Если не послушаешься меня, то я ударю тебя этим багром“. А она ответила: „Даже если ты будешь угрожать разрубить меня на части, я и тогда не совершу беззакония“. Охваченный же яростью и гневом, авва впал в беснование и, проткнув женщину багром, разрубил ее пополам. Бог тотчас же ослепил его, и он блуждал по дому, пытаясь найти дверь, но не находил. Утром пришли другие рыбаки, чтобы позвать с собой юношу на рыбную ловлю, и отец сказал им: „Он уже ушел рыбачить. Скажите мне, где здесь дверь, а то я ее не вижу“. Рыбаки показали и, открыв дверь, тотчас же увидели мертвое тело и поняли, как все произошло. Авва сказал им: „Схватите меня и предайте правителю, потому что я совершил это убийство“. Они взяли его и отвели к правителю города. Тот же, допросив авву и узнав истину, предал его мучительной казни.
Услышав об этом происшествии, старец сказал ученику: „Пойдем почтим останки этой женщины“. Когда они пришли в монастырь Восемнадцати миль, монахи вышли им навстречу, чтобы поприветствовать, и старец сказал: „Помолитесь, отцы. Останки этой женщины следует похоронить среди святых подвижников“. Некоторые братия стали роптать, недоумевая, почему останки женщины, тем более убитой, следует положить рядом с мощами святых отцов. Старец же ответил: „Эта женщина – моя и ваша амма, потому что она боролась и умерла за целомудрие“. После этих слов никто больше не противился старцу, и ее погребли вместе с отцами монастыря. Попрощавшись с монахами обители Восемнадцати миль, старец с учеником вернулся в Скит.
Случилось, что в Скиту один брат претерпевал сильную брань с бесом блуда. В смущении он пришел и открыл об этом старцу. Тот сказал ему: „Иди в монастырь Восемнадцати миль в Александрии, войди в усыпальницу отцов и помолись: „Боже Фомаиды, помоги мне и избавь меня от искушения блуда“. И тогда, уповаю на Бога, Он избавит тебя от этой брани“. Брат, получив благословение, по заповеди старца пришел в монастырь и сделал все так, как ему было велено.
Через три дня вернувшись в Скит, он пал к ногам старца и сказал: „С помощью Божией, авва, я освободился от беса блуда“. Старец спросил его: „Как это случилось?“ И брат рассказал: „Когда я положил двенадцать земных поклонов и приник к усыпальнице, тогда сразу же уснул. Во сне мне явилась молодая женщина и сказала: „Авва, получи это благословение и иди с миром в келию“. Лишь только я взял благословение, как тут же почувствовал, что брань во мне утихла, и понял, что освободился от беса блуда. Но что это было за благословение, я не знаю“. Старец же сказал ему: „Вот какое великое дерзновение к Богу имеют те, кто мужественно сражается за целомудрие!“
86. Брат спросил старца о плотских страстях, и тот сказал ему: „Они подобны тем флейтистам, которые славили образ, сооруженный Навуходоносором. Если бы флейтисты не ввели в заблуждение людей, они бы не поклонились этому образу. [250] Так и враг, т. е. наслаждение, поет в душе вместе с хором похотных страстей, стараясь обольстить ее и ввергнуть в плотские страсти“.
87. Некий старец сказал: „Одна маленькая веточка полыни портит целый кувшин меда. Так и плотский грех отдаляет от нас Царство Небесное и ввергает душу в геенну огненную. Избегай, убогий монах, плотских грехов“.
88. Еще сказал: „Отсутствие суеты, безмолвие и тайное молитвенное делание рождают чистоту“.
89. Он же сказал: „Сохрани до смерти то, что я тебе скажу, и спасешься. Не ешь вместе с женщиной, не заводи дружбу с отроком и не спи с ним на одной циновке, даже если ты уже немолод, – разве только с родным братом или с великим подвижником, да и то со страхом и осмотрительностью. Не давай воли глазам, когда одеваешься. Если тебя заставят пить вино, выпей
