Приведенный пример отражает слом сразу нескольких устоявшихся в обществе стереотипов – условностей относительно «женского» и «мужского» труда, а также взаимоотношений «хороших» детей со своими родителями. Впрочем, даже если бы наш герой отошел от «детских» стереотипов поведения и убедил мать брать деньги, выполняя предписанную ему «мужскими» стереотипами функцию, это могло бы стать поводом для встречных манипуляций уже с его стороны («я же даю тебе деньги, значит ты должна…») или даже для ее манипуляций, но уже на новой основе («вот если бы ты давал мне больше денег, я бы готовила тебе не каши, а отбивные!»), но не отношениями сотрудничества, где каждый делает для другого лишь то, что он хочет и пока он хочет – но не далее и не более того. Ведь в отношениях, свободных от стереотипов, никто не навязывает другому своих услуг и не ждет их от другого, ибо каждый открыт к возможностям нового творчества. Условием же для такого творчества будет опять-таки находчивость, основой которой является поиск своего пути.
В семье близких друзей традиционный стереотип взаимоотношений, существовавших годами (муж – добытчик, жена – домохозяйка) был сломан буквально в одночасье: уставший тянуть армейскую лямку муж несказанно обрадовался, когда у жены появилась возможность устроится на сопоставимую с его прежними доходами работу. Он тут же уволился в запас и стал рьяно осваивать новинки кулинарии – роль жены становилась все более «обучающе-вспомогательной». Через некоторое время для детей стало очевидным, что папа на кухне ничем не уступает маме, а некоторые блюда готовит даже лучше, чем она.
Институт традиционной семьи с одним мужем-добытчиком и женой домохозяйкой с большим количеством детей греет душу старшему поколению, всегда выступающему за «соблюдение традиций». Традиционная семья выгодна и государству, и крупному капиталу – ведь благодаря ей увеличивается приток рабочей силы, увеличивается конкуренция за рабочие места, а следовательно – усиливается эксплуатация. Неудивительно, что и государство, и поддерживаемая им церковь всячески выступают за «сохранение общественной нравственности» и стимулирует рождение детей всяческими выплатами. Однако так ли уж нужна семья людям нынешнего поколения?
Люди, бессознательно воплощающие в жизнь библейский призыв «плодитесь и размножайтесь» не склонны задумываться о том, что ситуация на Земле за две тысячи лет изменилась в сторону перенаселения и вряд ли Господь повторил бы свой призыв, сойди он на Землю в наши дни – впрочем, как и многое другое, имеющее ценность лишь в пределах конкретных культурно-исторических условий…
Вполне возможно, что сегодня долг человека перед планетой скорее бы заключался в отказе от семьи, как среды для деторождения, что помимо всего прочего доставило бы ему лично больше радостей в обучении и карьере, в сэкономленных на личные нужды деньгах и в безопасном сексе. На это указывают и возросшие требования современного человека к качеству жизни, и близость современной науки к решению проблемы бессмертия на основе генной инженерии.
Основополагающим коллективным верованием для людей, верящих науке больше, чем себе, является Миф о том, что Наука знает все. Однако наука постоянно развивается и часто меняет свои воззрения на противоположные. Иногда правильнее доверять собственной интуиции – во всяком случае, когда это касается таких важных для твоей жизни вещей, как воспитание ребенка или его обучение.
Многие школьные программы сегодня не поспевают за детьми – они не учитывают того, что нынешние дети не похожи на тех, которые жили даже десять лет назад, не говоря уже о других поколениях.
Дети с трудом высиживают скучные уроки медлительных пожилых педагогов, требующих дисциплины и послушания, но не способных поспеть за мыслительной и двигательной активностью ребёнка и зачастую не понимающих, как эту активность встроить в материал урока.
Медлительность старших поколений не в последнюю очередь объясняется их задержкой в развитии еще в детском возрасте. Сегодняшняя наука считает, что обучение ребенка грамотности можно начинать с трёх-четырех лет – на этом основаны все методические рекомендации детских садов и школ; на этом построена концепция современной системы образования. Однако инертность этой системы, создававшейся веками, не учитывает того, что сегодняшние дети развиваются очень быстро. И потому многие новаторы, доверившиеся своей интуиции и здравому смыслу кое-в-чем переплюнули академиков с правительственными наградами.
Так, например, простой сельский агроном Василий Лищук утверждает, что он выучил своих детей читать и считать раньше, чем они… начали говорить. Более того, имея возможность сравнивать процесс обучения по своей игровой методике с традиционным школьным и детсадиковским подходом (не путать с индивидуальным!), он заметил, что в этом возрасте процесс обучения идет гораздо быстрее. Находчивый агроном, как только его внучка научилась ходить, написал на карточках названия предметов вокруг нее и указывал ей на них, по много раз повторяя названия и одновременно показывая ей карточки. Вскоре на просьбу «покажи мне это» малышка безошибочно находила нужную карточку.
Увы, опыт агронома не получил должного распространения – кому интересно подрывать стереотипные представления, благодаря которым люди годами получают почёт и зарплату, пользуются научными степенями и званиями. Ведь если все дети начнут учиться быстро, десять-двенадцать лет в среднестатистической школе никому не понадобится – и многие факты уже сегодня свидетельствуют в пользу этого.
Ещё одна причина заторможенности представителей старшего поколения также является следствием научного мифа (т. е., того же стереотипа) прошлых лет о том, что детей в младенческом возрасте следует поменьше приучать к рукам – чтоб не привыкали. Да-да, ещё каких-то полвека назад научные бонзы в своих рекомендациях доходили до того, что советовали, когда ребенок плачет, проверить, сыт ли он, сух и здоров ли, после чего немедленно положить его обратно в кровать. Ваши бабушки и дедушки наверняка помнят времена, когда детей больше всего боялись «избаловать», а в воспитании больше всего ценили строгость. Родители, скрепя сердце, обходили плачущее дитя стороной: нельзя, наука не велит.
Затем более поздние исследователи опровергли эти положения, доказав, что маленький, и даже подросший ребенок может плакать или капризничать и из-за эмоционального голода, стремясь получить от родителей выражение их любви через объятия – и вообще, что детей в раннем возрасте следует как можно больше брать на руки, ласкать, хвалить, давать им свободу и поощрять их инициативы, отвечая на все их просьбы в два раза больше «да», чем «нет».
Благодаря стереотипам научного мышления тех лет проблемы старшего поколения берут начало из той самой недоласканности в детстве.
Доверяя авторитетам, а не себе, мы часто забываем о том, что наука тоже требует жертв – и этими жертвами часто становимся мы сами.
И… наконец, главный признак находчивости – особые взаимоотношения со временем. Только подверженный стереотипам человек «не знает, как убить время» – естественно, время, свободное от тех же «обязательных» схем времяпровождения. Отсюда и возникают уже знакомые нам явления «творчества дружеского застолья», когда ни на что другое энергию человек направлять уже не умеет.
Человек же находчивый всегда находит поле для своей деятельности. Ведь корень находчивости – в глаголе «находить», а чтобы найти – нужно искать.
Мой коллега по бывшей работе, попав под сокращение в смутные времена очередного отечественного кризиса, но успев до этого закупить по прежним ценам стройматериалы для дачи, сказал жене: «Сейчас найти что-то стоящее для инженера – бессмысленно. Так что зарабатывай пока ты – у тебя это лучше получается, а я уйду в лес – дачу строить, пока материалы не разворовали – все равно там торчать, раз на сторожей да на строителей не накопили. Только поесть привози».
Построив шалаш возле новостройки и обложившись книжками по архитектуре и дизайну, он за полгода выстроил кирпичик к кирпичику настоящие хоромы, которые позднее они продали за хорошие деньги. «Я б за это время ни на одной работе столько не заработал – да и работягам пришлось бы дороже платить, а они б так, как я для себя, не сделали!», – похвалился он мне. Кстати, тут ему вскоре и работа подвернулась.
В нашей жизни всегда есть пространство для важных и перспективных занятий – но увидеть его способен лишь тот, кто не старается непременно заниматься лишь общепринятыми вещами – или достигать своего общепринятыми способами.
Как видим, проявления Находчивости могут быть различны – от организации собственного быта до творчества в работе или зарабатывании денег; от создания собственных жизненных ценностей до выбора способов личного роста; от умения заинтересовать других людей до способности прервать нежелательные контакты.
