Вам наверняка встречались такие случаи. Смотришь на пару и диву даешься. Он к ней так хорошо относится, а ей все не то и не так, она всем недовольна. И даже мама ей говорит: «Ну чего ты еще хочешь, доченька? Какого же тебе еще надо? Муж-то какой у тебя хороший, а ты нос воротишь…» Но, увы, ее тело на него уже не включается, механизм-то сломан, вернее, включена другая программа, полученная в детстве, которая не дает ей увидеть или прочувствовать.
С такими ситуациями мы сталкиваемся сплошь и рядом, особенно у нас в России. Когда я рассказываю об этих сценариях, у меня женщины рыдают, потому что видят в этом себя! Видят свое детство. Видят, как их мама просто «залетела» от соседского парня. Затем их поженили для приличия. Но у них не было чувств, а были просто физиологические отношения. Вот и живут два разных человека, да еще добавьте к этому вечный квартирный вопрос, когда они живут либо у него, либо у нее дома.
Рождается ребенок, мама пытается закончить образование, пропадает целыми днями. Папа пытается быть мужчиной и заработать. Работает на двух работах, да ему вообще не очень-то и хочется домой идти, он уже готов и на третью работу пойти, лишь бы не встречаться с нелюбимой женой, ее матерью, да ребеночка жалко. Ребенка воспитывает бабушка. У ребенка не поставлены программы: «мама любит папу», «папа любит маму», у него даже может не быть программы «мама меня любит».
Потому что мама молода, ребенок ей мешает, она бы и пошла погулять или потусить, а не может. У нее появляются к нему негативные чувства, он ей попросту мешает. Кстати, папа может проходить через то же самое. Ему пришлось жениться, он не хотел, он не был готов к ребенку изначально, но ему не дали выбора, он тоже может чувствовать, что ребенок ему мешает, и тогда ребенок не получит программу «папа меня любит».
Как все это отразится на ребенке? Очень просто. В период становления отношений, если этот ребенок был девочкой и она не получила программы любви между партнерами, она не сможет почувствовать нужные эмоции. Она может потратить всю свою жизнь на поиски любви, но, если в подсознании нет программ для соответствующих эмоций, она не сможет их ощутить.
Для личных отношений девушке важно иметь программу: папа меня любит. Это основа самых первых отношений с противоположным полом.
А если этой программы нет, то она не сможет этого ощутить. Самое интересное, что это не помешает ей завести семью, хотя бы потому, что так принято, потому, что все подруги уже замужем и детей нарожали. И вот такая девушка в семье, в которой она не получает полного удовлетворения в личных отношениях, заводит ребенка и начинает передавать отсутствие этих же программ и ребенку.
А на душе пусто и грустно, хочется больших и светлых чувств, человек уже не верит в то, что это возможно, разочаровывается в жизни, не верит в любовь и уже не ждет ее и не ищет. Лишая себя тем самым самого великолепного чувства, которое только доступно земным людям. Лишая себя возможности обрести его и пережить. Ведь сколько бы мы ни читали об этом, пока эти ощущения не станут частью нашего опыта, они навсегда останутся всего лишь теорией, которую можно ставить под сомнение. Эта ситуация также применима и к мужчинам. В сходной обстановке у них все может разыграться по такому же сценарию.
Еще очень интересный паттерн структуры отношений существует у наших мужчин. Под «нашими» я имею в виду россиян, ну и выходцев из стран бывшего СССР. Хотя во многих бывших республиках свои культурные традиции будут накладывать определенный колорит, но то, чем я поделюсь, очень свойственно именно бывшему Советскому Союзу.
Работая с нашими мужчинами, я обнаружила, что многие из них не имеют программы на личные отношения, точнее, нет программ: «я знаю, что такое любовь» и «я знаю, как ощущается любовь». Надо заметить, что вторая программа является не менее важной.
Если у человека не заложена программа на ощущение определенной эмоции, то эта эмоция так и останется для него недоступна.
Он просто не сможет ее испытать. Так вот, возвращаясь к нашему случаю, я принялась искать, когда же это было заложено. Выяснилось, что и у папы не было этой программы, поэтому он не смог передать ее своему сыну. Если он (папа) вообще был частью жизни ребенка, а если папы не было, то и программу некому было передать! Ведь папы этих мужчин были поколением, которое только вернулось после Второй мировой войны.
Мы всегда считали, что выиграли эту войну, а я всегда говорю, что эта война сделала из наших людей эмоциональных инвалидов! В военные годы было не принято иметь эмоции. Эмоции и чувства оставались для слабых! Каралось любое проявление эмоций, мы не могли позволить себе иметь чувства: жалость или сострадание к чужому горю отвлекали от великой цели. Это мешало выживанию.
Если ты погружаешься в личные переживания и эмоции в страшной реальности голода и войны, то у тебя не хватит физических сил на борьбу, на сопротивление.
И людям приходилось отказываться от своих чувств, от своих эмоций. Они становились черствыми, они возвращались к животному состоянию, когда все сводилось к удовлетворению насущных потребностей: что покушать, чем прикрыться, где поспать. Все остальное считалось излишеством. Эти программы были заложены в нас еще со времен коммунизма, пришедшего на смену царскому режиму. Тогда велась борьба с любыми напоминаниями о роскошном образе жизни прежних лет, и любое напоминание или демонстрация обычаев роскошного старого режима приравнивались к измене.
Вот и представьте себе общество, которое только приспосабливается к новому режиму, якобы забравшему все у богатых и отдавшему бедным. Но если рассмотреть это общество непредвзято, то становится ясно, что у нас был рабовладельческий строй, установленный веками. У нас было несколько поколений людей, из которых в буквальном смысле воспитывали рабов.
Рабы не имели своей воли, их приучали подчиняться и следовать указаниям, а не думать, не принимать решений. Если вы вспомните, то интеллектуальная прослойка дореволюционного российского общества была относительно тонкой: светлых умов было не так уж много. Бо́льшая часть населения не отличалась особой смекалкой и сообразительностью и удовлетворялась обеспечением базовых нужд для выживания: питанием и крышей над головой.
Дело в том, что с приходом новой власти, когда все отдали всем, произошел сбой. Оказалось, что народ, который не привык думать, а привык следовать указаниям, так и не смог воспользоваться всеми забранными благами, и все стало рушиться. Сначала думали, что дело в образовании. Стали резко образовывать население (помните программу ликбеза?), но не был учтен тот факт, что они имели дело с рабами, не только на умственном, но и на генетическом уровне.
Что значит «менталитет раба»? А представьте, что происходит, если у человека веками забирают любую возможность проявления инициативы, любую возможность думать? Конечно, она уйдет! Когда тебе веками рассказывают, что ты вещь, часть мебели, что ты не человек, конечно, и не будут люди чувствовать себя людьми.
Кстати, характерные для россиян проблемы с чувством собственного достоинства также связаны с этим программированием, которое затем было усилено еще и сталинским режимом. Немногие смекалистые смогли приспособиться к новой советской власти и воспользоваться ситуацией для своего личного блага.
Советская власть тоже быстро поняла, что народ, привыкший к подчинению, нуждается в указаниях, и быстро заполнила эту нишу. Народу дали то, к чему он привык: царя, которым стал Сталин. Таким образом, одну диктатуру сменила другая. Но не будем дальше углубляться в политику, я просто хотела вам показать, как мы программируемся как общество.
Нам заново стали рассказывать, что и как нужно думать о власти, о семье и о партии.
И вот наступает война. Бо́льшая часть населения еще не получила образования, были только посажены ростки, менталитет у большинства простой: следовать тому, что сказали. А тут ко всему прочему еще и приходится отказаться от эмоций и чувств. Ведь чувства — это то, что отличает нас от мира животных. Наша способность ощущать — великий дар, который окрашивает все наше существование, без чувств и эмоций мир становится черно-белым. Война закончилась, наступает страшное время, мы пожинаем ее страшные плоды. Жуткие истории нечеловеческих истязаний, ненависти, жестокости, недоверия — все это оказывается посажено в людях.
Здесь мне часто приходит на память фильм Мэла Гибсона «Апокалипсис». Кто смотрел, наверное, помнит, как в самом начале фильма молодой человек, сын вождя, становится свидетелем того, как через лес бежит группа людей с искаженными ужасом лицами. А он никогда не видел ничего подобного, он разглядывает их тела, они испачканы кровью, но никто ничего не говорит, просто просят разрешения пройти, отдают взнос за это в виде рыбы и проходят мимо. Сын возвращается в деревушку майя и рассказывает отцу об увиденном. И отец говорит что-то в этом роде: «Ты заражен страхом, тебе лучше оставить племя, пока ты не заразил им других!»
