Алексей Ракитин, май 2012 г.
ДУХОВНЫЕ СКРЕПЫ ГРУППЫ ДЯТЛОВА
Весной 2011 г., накануне президентских выборов в России, я написал статью о группе Дятлова. Мне казалось, что общество излишне политизировано и до момента, когда оппоненты вгрызутся друг другу в глотки, остаются считанные минуты, а в такой ситуации очень важно напомнить, что многогранность и сложность мира не исчерпывается текущими политическими проблемами. «Вы спорите о Путине? Поспорьте лучше о группе Дятлова!» — предложил я читателям своей политической рубрики и потом несколько недель наслаждался отзывами. Оказалось, что в драматическом сюжете более чем полувековой давности гораздо больше интригующего, чем в том, что кажется интересным и важным сегодня. Я не сомневался, что эта история не оставит равнодушной мою аудиторию, далекую от мистики и исторических загадок, — мне кажется, я неплохо знаю, как работает общественное сознание, и, предлагая своим читателям подискутировать о группе Дятлова, я был уверен, что без отклика мой призыв не останется. Дело в том, что главной особенностью постсоветской массовой культуры в России остается полное отсутствие общенационально понятных и не оспариваемых культурных паттернов, буквально — тех самых «духовных скреп», на недостаток которых сегодня жалуется Владимир Путин. Спустя двадцать с лишним лет после исчезновения Советского Союза все источники самоидентификации россиян остаются советскими.
С этим раньше всех смирился российский масскульт. Еще в середине 1990-х российское телевидение изобрело жанр «Старые песни о главном» — новогоднее шоу, в котором современные поп-звезды поют песни, написанные в Советском Союзе. До сих пор важнейшей новогодней традицией в России остается телевизионный показ советской кинокомедии «Ирония судьбы», причем несколько лет назад самый успешный российский кинорежиссер Тимур Бекмамбетов снял продолжение этого фильма с теми же актерами и похожим сюжетом. Современная развлекательная индустрия, вставшая на ноги в начале 21 века, также эксплуатирует советские образы и легенды. Сериалов и кинофильмов о подвигах сотрудников КГБ, например, в последние годы было снято на порядок больше, чем за все годы существования СССР, причем в эту новую-старую эстетику с легкостью оказались вписаны даже важнейшие достижения антисоветской культуры: например, в 2012 г. по российскому телевидению с большим успехом прошла экранизация романа Василия Гроссмана «Жизнь и судьба», в которой сценарист и продюсеры сумели обойтись вообще без сюжетной линии, посвященной сталинским репрессиям. Оказывается, нет ничего невозможного.
Новому поколению русских людей, не умеющему ностальгировать по Советскому Союзу, трудно найти для себя место в этой культурной парадигме. Думаю, именно этим обстоятельством объясняется, например, популярность в постсоветской России всевозможных фэнтези-романов и выстроенных на их основе субкультур. Но субкультуры не могут подменить собой культуру для всех, и именно поэтому сюжеты наподобие истории группы Дятлова обречены в России если не на всеобщий, то массовый интерес.
Изучая историю Дятлова, я сравнивал ее с загадочными историями, происходившими в других странах, — слава Богу, 20 век был богат на такие вещи, и сюжетов, которые десятилетиями будоражили бы людей Запада, можно найти немало. Но каждый раз, когда я представлял себе, могла ли произойти такая история у нас в России, у меня почему-то получалась какая-то грустная комедия. Известен, например, случай с исчезновением британского Норфолкского полка в сражении с турецкими войсками на Первой мировой войне: поле битвы накрыло туманом, а когда он рассеялся, полк исчез. Загадка века — до сих пор о ней пишут книги и спорят исследователи. Я пробую представить, кого взволновала бы в России история исчезновения пехотного полка, и у меня ничего не получается — слишком много русских солдат пропало без вести на войнах 20 века. Еще более убедительный ярлык с надписью «У нас это невозможно» стоит повесить на австралийское «Дело Таман Шуд» — видите ли, нашли неопознанный труп на пляже и уже 60 с лишним лет не могут выяснить, кто это. Загадка века! Я вспоминаю рассказ одного знакомого из Ханты-Мансийского округа, в котором, по его словам, долгое время вообще не было статистики убийств, были только пропавшие без вести. Вот если бы того австралийского мужчину нашли не в Аделаиде, а в Ханты-Мансийске, стало бы это загадкой века?
Наверное, и я, как телезритель «Старых песен о главном», сделан из чего-то абсолютно советского и, как космическим полетом Гагарина, искренне горжусь тем, что наш очаровательный брутализм брутальнее любого западного. Страшная смерть девяти туристов, двое из которых, скорее всего, были сотрудниками советских спецслужб, — это и само по себе не может не будоражить, а если учесть, что от туристов остались подробные дневники и огромное количество фотографий, сделанных в последние дни их жизни, то было бы странно, если бы эта история никого не взволновала.
Расследование Алексея Ракитина, несмотря на абсолютно советскую систему координат, в которой он существует, — это, может быть, самая несоветская книга нон-фикшн, написанная на русском языке. Реконструировать события прошлого — это само по себе сложно, а если учесть, что по большинству поводов у исследователей чаще всего заранее есть готовые ответы, то опыт Ракитина представляется бесценным, хотя, наверное, все дело в том, что ставка в этой истории все-таки меньше, чем жизнь, и ни одна из возможных разгадок не сотрясет никаких устоев. Кто бы ни убил Дятлова и его друзей, сейчас это уже не имеет значения, но тем интереснее установить истину. Истину вообще интересно устанавливать.
Олег Кашин
9 января 2013 г.
