Последующие 36 лет своей жизни Мэлори провел на базе Райт-Паттерсон в качестве хранителя упомянутого выше ангара. Ангар, собственно, являлся целым комплексом зданий и подземных бункеров, известных под номерами 18А, 18В, 18С и 18D, а обслуживающий их штат в отдельные годы доходил до 300 военных специалистов, инженеров, лингвистов и медиков. В своих дневниках Мэлори упоминает об этом очень скупо, без каких-либо подробностей, но, по утверждению его дочерей, в 1961 г., когда их отец стал полковником, его, вероятно, назначили шефом особого исследовательского подразделения. Во всяком случае, первый доклад президенту состоялся в 1961 г., когда Кэтрин, старшей дочери Мэлори, исполнилось 10 лет, а младшей, Марджори — 8.
Дальнейшая судьба Шона Дугласа Мэлори сложилась вполне счастливо, если не считать того, что в возрасте 54 лет он заболел сахарным диабетом. Тем не менее он прожил долгую жизнь. После выхода в отставку в 1988 г. он удалился с женой на ферму среди холмов своего родного штата, где и были написаны его книги. Первая из них — «Доля ангелов», вышедшая, согласно завещанию, в начале 2000 г., — стала таким же бестселлером, как доклад комиссии Кондона и творения Эрика фон Дэникена[8]. С двумя существенными отличиями: во-первых, Мэлори знает, о чем пишет, а во-вторых, в его книгах не акцентируется внимание на феномене НЛО, инопланетных пришельцах и контактах с ними, состоявшихся в настоящем или далеком прошлом. Его рукописи, как уже говорилось, посвящены трансцендентным аспектам человеческой природы, и если в них упоминаются космические странники, то лишь как факт, рядом с которым прошла значительная часть жизни автора. Факт, разумеется, необычный, поразительный, будирующий воображение и позволяющий взглянуть на человечество со стороны — и, кроме того, способный подсказать ориентацию такого взгляда. Иными словами, направление: куда смотреть и что необходимо разглядывать.
Шон Дуглас Мэлори умер в 1998 г. от острой сердечной недостаточности, но его книги, его размышления, идеи и гипотезы остались с нами. Быть может, остались не только идеи и книги, но и сам их автор в своем посмертном существовании — как живая нетленная частица Великого Духа или Абсолюта, о котором он писал, и который, как он полагает, присутствует в каждом из нас. То, что в земной жизни было гипотезой, теперь стало для Шона Дугласа Мэлори реальностью; так ли, иначе, но он перелистнул свою последнюю страницу, открыв Великую Тайну Бытия. Он указал нам дорогу к ее постижению — пусть не новую в части методик, которые базируются на приемах аутотренинга и древней восточной медицины. Однако цель, предложенная им, иная — не излечение от всех болезней и не слияние в нирване с божеством, а выбор верного жизненного пути и снятие психологического стресса, преследующего нас с той же неотвратимостью, с которой ночь сменяет день. Ибо человек, раскрывший Великую Тайну Бытия, не боится смерти; смерть для него — лишь пересадка из фургона с парой лошадей в стремительный, блистающий огнями экспресс.
Во всяком случае, так считает Шон Дуглас Мэлори.
Лида Моего не можно будет тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых.
Библия, Вторая книга Моисеева, Исход
И откроется небо, и станет вратами.
Коран
Тот, кто погружен в Высшую Тайну, постоянно будет пребывать под сенью Всемогущего.
Тегилат Гашем
Начало пути. Сомнения и поиски. «Погремушки» с базы. Райт-Паттерсон. Экскурс в анатомию. Энлонавты не едят яблочных пирогов. Трагический случай с Диком Харисом
Жизнь прекрасна.
Даже сейчас, когда мне порядком за 70, и я курю одну-единственную сигару в день и не могу есть яблочный пирог тарелками, как ел когда-то в молодости, я все же уверен, что мое утверждение — абсолютная истина. Одна из тех истин, которые нам вдалбливают с юных лет, но которые мы понимаем со временем, и время это для каждого свое: кому удается постигнуть их в зрелые годы, кому — лишь в старости, а отдельным олухам — никогда. Их, этих олухов, к сожалению, много — тех, что смотрят не видя, слушают не понимая и отравляют существование всем остальным нормальным людям.
И все-таки жизнь прекрасна!
Но что есть жизнь? И что есть смерть? Сколь долгий срок назначен человеку для пребывания в этом лучшем из миров? Почему он такой, а не иной? И что ожидает нас потом?
Эти вопросы эзотерического свойства ведут к целой лавине других, не менее забавных. Вот, например: что такое наш разум, наша душа и что такое «я» — иными словами, человеческая индивидуальность? Можно ли считать эти феномены равнозначными и воспроизвести их каким-нибудь иным путем, не с помощью белковых молекул, хромосом и генов, а, скажем, на базе электроники и строгих математических алгоритмов? Чем объясняются странные явления человеческой психики — телепатия, телекинез, экстрасенсорное восприятие, способность к предвидению будущего? Какова природа гениальности и можно ли ее тоже отнести к паранормальной сфере? Что такое религиозное чувство и почему в наш век прогресса оно влияет на нашу жизнь не в меньшей степени, чем технологические достижения? И наконец, в чем наша цель? Зачем мы существуем? Для чего?
Трудные вопросы, вечные загадки Бытия… Как сказал Хайнлайн, один из моих любимых писателей, официальная наука пятится от них словно рассерженный кот от хозяйской метлы. А ведь по сути дела именно на них полагается ответить науке, а не пересчитывать камешки на морском берегу.
Обычно я размышляю на эти темы летними вечерами, устроившись в кресле-качалке на веранде и глядя в небеса. Летом небо над Огайо темное, глубокое, усыпанное звездами, а созерцание звезд, сигара и стаканчик виски ориентируют мысль в нужном направлении.
Вы спросите, в каком? Об этом будет рассказано дальше, а сейчас поговорим о виски.
Этот божественный напиток должен приобрести необходимую крепость, букет и аромат, и потому его настаивают годами в особых емкостях. Напиток зреет, достигает термодинамического равновесия с окружающей средой, но данный процесс не обходится без потерь — 2–3 % испаряются и улетают к небесам, словно налог, взимаемый Природой. Или самим всемогущим Творцом? Я полагаю, что Он, при всей своей святости, не отказался бы от капельки шотландского виски. Тем более, Его генеральный штаб, включающий апостолов, архангелов и серафимов.
Быть может, я всего лишь старый нечестивец, но с моим мнением согласны профессиональные виноделы и купажисты. У них эта потеря называется «долей ангелов»: то, что уходит в никуда и пропадает либо используется Вышней Силой для собственного увеселения или с какой-то иной, неведомой нам целью. Я сторонник второй гипотезы. Я не верю, что благородный напиток может пропасть; я думаю, что он оседает в виде росы на райских травах, в которых пасется генеральный штаб — тот самый, упомянутый выше.
Если рассматривать проблему более широко, то мы должны констатировать, что с любого творения человеческих рук, с любого природного явления — не исключая нас самих — тоже взимаются налоги. Так определено вторым законом термодинамики, гласящим, что ни один процесс не протекает без потерь. Какой процесс, не важно; это может быть созревание виски, работа электродвигателя, функционирование живого организма или невидимый глазу, но существующий в реальности дрейф материков. Вы, мой читатель, понимаете: за все происходящее в мире надо платить, выделяя «ангелам» их непременную долю.
Эта доля вполне материальна, а так как материя — суть вещество и силовые энергетические поля — то такой же валютой она и платится, т. е. энергией и веществом. Эти процессы нам, в принципе, ясны; физика разобралась с ними еще в XIX в., а минувшее столетие лишь подтвердило нерушимость термодинамических начал — во всем, что касается материальных явлений.
Но есть хлопок и есть шелк, есть камень и есть вода…
Иными словами, есть явления материальные и есть такие, которые, на первый взгляд, к материальным трудно отнести. Движения души, мышление, инстинкты, чувства, воспоминания и сны, процессы информационного обмена… Какой налог взимается за них? Мы вроде бы разумны — во всяком случае, так полагает большинство; но существует ли плата за разум, принадлежащая невидимым и бестелесным ангелам? Та самая их непременная доля?
Верующий любой конфессии скажет, что это безусловно так.
Мы существуем и мыслим в силу божественного соизволения, и за эту милость мы должны платить — платить праведной жизнью, добрыми делами и неустанным восхвалением Господа. Не оспаривая данного тезиса, я все же хочу заметить, что мне он представляется несколько наивным. Хотя бы потому, что я встречал других существ, живых и в то же время не живых, разумных, но не имеющих души, и я полагаю, что плата за разум с них не взималась.
