– Смерть в больнице во время хирургической операции по непредвиденным обстоятельствам. Вот что показывают мои Зодиакальные Часы. Об этом же говорила Нонна: «Осторожно! Операция! Можешь умереть или…». Зарежут твоего Пятачка, Ы… 17-е июля 2013 года – это дата моей смерти… Одна из дат, поскольку критических комбинаций в течение жизни каждого человека складывается, видимо, немало, – весь вопрос только в том, отведут тебя Высшие Силы от опасности на этот раз или нет.
– Нет. Стоп. Нет-нет-нет… Остановись… С этим же нужно что-то делать! Ты должна перенести операцию.
– Я сделала всё, что могла. Я позвонила Хирургу.
– И что сказал Хирург?
– Если она сможет перенести меня на 23-е число, она перезвонит.
– И? Она перезвонила?
– Нет, Ы…
– Что значит «нет»? Позвони ей сама! Может, она забыла?
– Я не буду больше ей звонить… Я получила знак. Я его отработала. Если Небу нужно, чтобы я умерла, значит, изменить ничего уже не получится. Ты знаешь, какая гексаграмма досталась мне в Книге Перемен? № 63.
Она называется «Уже конец» – это самая лучшая гексаграмма с точки зрения перехода человека в Иную Реальность. Каждый из нас должен умирать в наилучший момент для своей души. 63-я гексаграмма – это как раз об этом… Ты будешь меня вспоминать, Ы?
– Алиса, остановись! Ты не должна оперироваться 17-го!!! Ты же не самоубийца!!!
– Я уже думала, что можно лечь на операционный стол и произнести: «Вы меня сейчас зарежете. По непредвиденным обстоятельствам. Но я вас заранее прощаю…». Наверное, операцию отменят. Только я больше никогда не попаду к этому Хирургу. И время будет упущено…
– Послушай… Ты начала писать повесть про Хранителей, я видел. Тебе надо срочно бросить всё и дописать её до конца, только пропиши всё с хэппи-эндом! Мысль материальна, слово – вдвойне. Ты же знаешь! Ты должна успеть спроектировать события в пространстве вариантов самым лучшим для себя образом и закончить повесть до 17-го июля. Книга станет твоим ХРАНИТЕЛЕМ!
– Это невозможно, Ы. Я не успею. Даже если брошу всё… Мне остаётся только ждать звонка Хирурга. Я сделала всё, что могла… Спокойной ночи, Ы!
Алиса ещё долго сидит за столом при свечах. Она смотрит на фотографию вечно улыбающегося Мужчины в Белом, мысленно повторяя: «Я тебя очень люблю. Пусть у тебя всё будет хорошо…»
15 июля. Понедельник. Москва. За 2 дня до…
Больница «РЖД». Утро
Алиса едет в больницу за результатами первой операции. Она подходит к окошку регистратуры, называет свою фамилию. Ей протягивают заветный листочек. У Алисы непроизвольно дрожат руки. Она даже боится этот листочек переворачивать, поскольку результат написан на обратной стороне.
Алиса выходит из больницы, медленно бредёт к автобусной остановке. Переворачивает листочек. Читает четыре строчки медицинских терминов, в которых мало что понимает. Набирает номер двоюродной сестры, которая так и не стала хирургом, но работает в больнице с теми, кого тут привычно называют «умалишёнными». Сестра весело приветствует Алису, выслушивает четыре строчки и радостно выносит вердикт:
– Короче, у тебя всё хорошо. А вот как ты спишь по ночам?
– На боку сплю… Да нормально всё, – не вдаваясь в детали, отвечает Алиса.
– Тогда держись! Осталось совсем чуть-чуть! Будем надеяться, что всё пройдёт отлично.
«Осталось совсем чуть-чуть – это точно…» – проносится у Алисы в голове.
* * *
Союз писателей. День
Алиса приходит в Дом Служения. К ней подбегает Женщина и радостно восклицает:
– Болгария утвердила наш проект по фестивалю! Вылетаем 1-го августа утром!
– Я не смогу, – тихо произносит Алиса. – Летите без меня.
– Алиса! Не время болеть! Вам надо ехать! Кто же теперь фестиваль будет организовывать? Обратной дороги нет! А какое там море, солнце…
– Да нельзя мне ни «море», ни «солнце»… – вздыхает Алиса.
– Тогда будете сидеть в тенёчке, как теневой организатор! Воздухом подышите. Это тоже полезно. Поездка должна мобилизовать ваши силы. У вас всё хорошо, Алис! Мало ли, что там врачи себе напридумывали! Вот увидите, всё сложится самым наилучшим для вас образом! А если операцию-таки перенесут на 23-е, поедете чуть позже, например, 5-го. Сейчас срочно оформляем вам визу! Я уже иду бронировать билеты и покупать страховки.
«Пир во время чумы…» – думает Алиса с грустью.
* * *
Гематологический центр на Динамо. День
В обед Алиса едет в гемоцентр и получает результаты биохимии печени – всё в норме. Она разыскивает Профессора В. в его кабинете и радостно протягивает заключения по УЗИ и по крови.
Профессор улыбается:
– Отлично… Превосходно… Замечательно… Кстати, я – тоже поэт…
– Профессор, – облегчённо выдыхает Алиса. – Напоминаю: мне нужно ваше разрешение на операцию.
– Разрешение? Нет… Я не могу выдать тебе разрешения…
– Как это? – Алиса замирает. – Завтра я ложусь в больницу…
– Дело в том, что… я думал, у тебя проблемы с печенью, а на самом деле…
– Что «на самом деле»?
– У тебя протромбиновый индекс почти на нуле, а печень в порядке, из этого следует, что какой-то из 13-ти факторов свёртываемости крови явно занижен.
– И что это значит?
– А это значит, что во время операции у тебя не свернётся кровь…
Алиса беспомощно опускается на диван в кабинете Профессора с одной лишь мыслью: «Теперь всё встало на свои места…»
* * *
Клуб-кафе «Алиби». Вечер
Алиса приезжает в литературное кафе, чтобы провести конкурс «Свободный микрофон». Настроение – хуже некуда. Завтра ей ложиться на операцию.
Звонит Ы. Алиса сбрасывает звонок – что говорить? Ничего не изменилось.
К её столику постоянно кто-то подходит, что-то спрашивает, Алиса машинально отвечает. Её астральное тело панически мечется внутри запертой клетки тела физического. Так бывает, когда ты что-то уже знаешь, но не можешь ничего изменить.
Внезапно к ней за столик подсаживается некая тёмная личность. Она начинает быстро говорить что-то негативное, из разряда сплетен, перемежая пылкую речь нецензурной бранью и смачным чиханием.
Алиса всячески пытается завершить разговор, обрубив поток сознания тёмной личности, поскольку чувствует, как её обливают астральной грязью с ног до головы, не говоря уже о чихании в лицо. Но тёмная личность совершенно не собирается убираться восвояси.
Алиса выходит на сцену, объявляет последние новости: про набор делегации на XI «Цветаевский костёр» в Елабугу, про завершение набора произведений на конкурс «Лучшие поэты и писатели» и про другие конкурсы. Затем присутствующие поэты начинают «отчитываться» в «Свободном микрофоне».
Алиса не в духе. Ей плохо. Когда все уже отчитались, она выходит на сцену и читает свои стихи, будто прощаясь со всеми, – так читают в последний раз:
– «Рвётся душа отважная – в поезда… Если вернусь однажды я, то – куда? Прошлое взглядом трогая, рву кайму… Если вернусь от Бога я, то – к кому? Шепчет звезда заветная под Луной: «Если вернусь зачем-то я, то – иной…»
Алиса озвучивает результаты голосования, выдаёт дипломы и объявляет вечер закрытым.
Тёмная личность в последний раз смачно чихает Алисе в лицо и с чувством выполненного долга исчезает.
Все разбредаются по домам. В кафе гасят свет.
Алиса выходит на улицу, включает мобильный телефон и медленным шагом направляется к метро. Она чувствует, что заболевает, – ещё с утра у неё было предгриппозное состояние, а теперь уже вовсю першит в горле.
Раздаётся звук пришедшей sms-ки. Кто-то звонил ей с неизвестного номера, пока она вела вечер. Алиса нехотя перезванивает.
– Алиса, это Елена Геннадьевна… Кажется, у меня получается перенести вас на 23-е июля… Ну что, 23-го идём?
Полночь с 23 на 24 июля. Москва
Больница «РЖД». Крыша…
На крыше сидят двое в белых одеждах, болтают ногами и тихонько разговаривают.
– Ну как она там, Белый?
– Нормально. Скоро вернётся…
– Спасибо тебе, что спас Моему маму.
– Дане за что… К тому же он у тебя уже совсем взрослый.
– Это, конечно, верно, Белый, но мама, она человекам всегда нужна, хоть тебе пять лет, хоть сто пять…
– Согласен, не спорю. Алиса до сих пор иногда со своей мамой мысленно разговаривает, а уже столько лет прошло…
– Знаешь, Белый, вот смотрю я на тебя, как ты с Алисой крутишься-вертишься, и с ужасом думаю: через что тогда мне предстоит с Моим пройти, Твоя – всего лишь поэт, а Мой хочет президентом стать…
Хранитель Алисы улыбается:
