Вскоре после посещения Соляной я отправился в Сибирь, на поиск нитей, ведущих в центр лабиринта. Ниточки эти, оказывается, тянулись с того времени, когда мы жили неподалеку от Красноярска. Так я и начал заниматься исследованием неведомого, открытием невероятного, изучением странного и зачастую страшного, от которого стыла в жилах кровь, а разум отказывался воспринимать чуждую ему информацию.
Однажды я нашел любопытную классификацию в одной из книг по психологии: как люди по-разному, в зависимости от особенностей психики, относятся к аномальным явлениям и вообще ко всем невероятным с общепринятой точки зрения событиям. Попробую изложить своими словами.
Суть в том, что людей нельзя однозначно и четко поделить на «видящих» всякую чертовщину (а значит, психически неустойчивых) и на «невидящих», то есть абсолютно здоровых. Я сам когда-то считался Фомой неверующим. Смеялся над суевериями знакомых, плюющих «на всякий случай» через левое плечо, подкалывал тех, кто заявлял, что в доме живет барабашка. И со знанием дела спрашивал: «А сколько ты перед этим принял на грудь?», когда товарищ по работе рассказывал о явлении призрака покойного деда...
Но я еще вернусь к истории, ставшей первым «звоночком» в моей «школе знакомства с неведомым», а пока постараюсь больше не отвлекаться от классификации. Итак, мы делимся не на «видящих» и «невидящих», а на «верящих» и «не верящих» (не путать с «верующими» и «неверующими»). В число «верящих» входят «фанатики», «признающиеся», «признающиеся с оговорками» и «непризнающиеся». К «неверящим» следует отнести таких же «фанатиков», но другого толка (исповедующих принцип «этого не может быть, потому что быть не может»), «не позволяющих себе верить» (по самым различным причинам, начиная от «положения в обществе» и заканчивая «твердыми убеждениями») и «стесняющихся верить» (по причине «чувства собственного достоинства», выпестованного чаще всего дилетантскими представлениями о законах природы).
Особняком стоят так называемые исследователи (в книге их называли сталкерами) – люди, способные к анализу, наделенные живым умом, любознательностью и здоровым скептицизмом. К чему я излагаю вам прописные истины? Дело в том, что за несколько лет пристального изучения различных феноменов, наблюдающихся на просторах нашей страны, я неоднократно сталкивался с теми, кто фанатеет и на стенку готов полезть, только бы доказать, что в его доме неведомые пришельцы нашли гостеприимный приют или на него во сне снисходит откровение Божье. Вот таких «мессий» с горящими глазами и пеной «верования» у рта я считаю, мягко говоря, не совсем психически здоровыми и стараюсь выводить на чистую воду. Потому что нормальный человек, увидевший «чудо», как минимум будет относиться к нему уважительно и не станет навязывать окружающим мысль о своей избранности и чуть ли не святости! Да и не всегда плавающий по комнате золотистый шар – признак Божьего присутствия...
Известно, в нашей стране развитого социализма не было не только секса, но и мистики. Как говорится, в Багдаде все спокойно, мирно и безмятежно. Вот только после семидесяти лет господства коммунистической идеологии, утверждавшей в народе атеистические догмы, вдруг на головы людей хлынул поток сообщений о привидениях, НЛО, полтергейстах и другой нечистой силе, нагло хозяйничающей в домах и умах (не побоюсь этого слова) бывших советских граждан. Телевидение и пресса буквально упивались различными страшилками и историями с продолжением о различных «нехороших» квартирах.
И ведь нельзя сказать, что за эти семьдесят лет нечисть и нежить, испугавшись сталинских репрессий, временно вымелась за пределы СССР и никак не проявляла себя! Еще как проявляла, в чем я убедился, слушая откровенные рассказы «о бывалом» моих знакомых, а пуще того – читая многочисленные письма, завалившие мой почтовый ящик после первой же исследовательской поездки по Сибири, словно лавина в горах.
Порой попытки авторов писем доказать, будто то, о чем они рассказывают, не придумано, заслоняли само событие. Некоторые шли по другому пути – скупо сообщали фактический материал, большинство же просило в случае публикации не называть их имен. И эти реакции вполне объяснимы. Люди столько лет молчали, боясь попасть в психушку, и лишь совсем недавно стали вытаскивать из самых дальних закромов памяти на свет божий свои «тайны», не боясь, что их соседи, коллеги, знакомые покрутят пальцем у виска и назовут больными на всю голову. В наш просвещенный век в психушку только за общение с потусторонним миром не отправляют. Но привычка хранить в себе или рассказывать небывальщину только самым близким у многих осталась. Также я столкнулся с удивительным фактом – люди опасаются таких, как я, исследователей... Боятся, неровен час кто-то с нездоровым любопытством станет препарировать их Чудо, такое родное и близкое, согревающее душу, доказывающее, что есть жизнь после смерти, что они причастились к частице той великой Тайны, окружающей нас.
Некоторые материалисты, сталкиваясь с неведомым, предпочитали хранить молчание. Хотя бы потому, что никакими известными современной науке физическими законами невозможно объяснить таинственное исчезновение человека в одном месте и одновременное появление его в другом, за несколько сотен километров, как случилось с моим армейским другом Лехой, который однажды ночью возвращался от приятеля домой... И ведь зашел уже в подъезд. Удивился темноте – буквально позавчера лампочку поменял. Поднялся на второй этаж (а живет он на четвертом) и почувствовал внезапно, будто какая-то сила сжимает его, выкручивает, как пружину... От боли сознание потерял. Очнулся, как ему показалось, спустя несколько минут. Лежал он, вроде бы, в том же подъезде, правда, на какой-то соломенной подстилке... А когда доковылял до своего этажа, морщась и постанывая, обнаружил, что дверь-то его квартиры вовсе не его. И подъезд не его. И дом вовсе не родная пятиэтажка, а 16-этажная высотка. И не Киров это, а Челябинск... Долго рассказывать, как он бродил ночью по чужому городу, пытаясь понять, как его туда занесло. И деньги были при нем, и вообще из карманов ничего не пропало, только вот по всем раскладам выходило, что в мгновение ока он перенесся из одного города в другой. По времени получилось, что между его «выключением» и «включением» прошло не больше часа...
Если кто-то думает, что Леха просто напился вдрызг и не помнит деталей путешествия (даже если предположить самое невероятное, например: неизвестные шутники нашли его в подъезде родного дома мертвецки пьяным, погрузили в самолет и отправили, словно тюк, на Урал), так вот, Леха еще в армии прославился тем, что называл себя «абстинентом». И когда разозленные «деды» насильно его напоили, чтобы не выпендривался, Леху еле откачали – непереносимость алкоголя, как оказалось... Так что не мог Леха напиться. Об этой истории он долгое время никому не рассказывал, пока я сам не сболтнул, что задумал книгу о невероятных событиях, с которыми мне пришлось столкнуться после смерти жены. Тогда я был далек от понимания, что стоит за приключившимися со мной метаморфозами, и книга воображалась сборником коротеньких историй про «чудеса» и «леших», героев бабушкиных сказок.
Но я далеко ушел от своей «табели о рангах». Язык мой без костей... Всего-то хотел объяснить, как стал исследователем. Да-да, из стана «неверящих фанатиков» я перешел на сторону... а на чью сторону, собственно? В том-то и дело, что ни на чью.
Ни Богу свечка, ни черту кочерга – так, кажется, говаривали в старину наши предки? А если ищешь-ищешь, да не находишь толком ни Бога, ни черта, а так, что-то среднее между ними, а может, по очереди то или другое?.. Эх, забегаю вперед, так вы ничего не поймете. В общем, я отношу себя теперь к людям, которые «видят», но не просто видят, а пытаются найти объяснения увиденному. Которые ищут, но не окончательного ответа и не истины в последней инстанции, чтобы всем проповедовать. Но к тем, которые не могут не искать... потому что иначе жизнь им будет не мила.
До Потеряева я доехал без приключений, и то сказать, одного шипящего матраса хватило бы за глаза, а тут еще чертова кукла, и ведь не выбросишь ее – как знать, вдруг пригодится. Может быть, этот местный колдун Никифоров по ней меня и опознает? Раз уж он так близко знаком был с Ларискиной бабкой, старой ведьмой Клавдией Петровной, даже числился ее женихом одно время. Теща сказала мне три месяца назад: «Витя, видение значит, что именно в этом селе тебе помогут разобраться, что такое полтергейст и откуда берется. Не зря вокруг тебя теперь отвертки прыгают и стулья пляшут. Полтергейст тесно связан с той мировой силой, которая пронизывает всю Вселенную. Только ты сам должен понять – как. Съезди, там, в конце концов, тот самый Никифоров живет. Может, он что присоветует».
