В 1908 году американский сосудистый хирург Чарлз Гатри пересадил дополнительную голову собаке; двухголовое животное прожило несколько дней; в 1968 году группа российских хирургов под руководством профессора Анатолия Каневского неоднократно повторила этот эксперимент и впоследствии с гордостью объявила, что их двухголовая собака ест, спит и функционирует нормально, как если бы ничего не случилось.
Хотя трансплантированные головы жили в течение короткого времени, мозговые импульсы и химические процессы в них были в норме, как сказал Паккард, все шло «в некоторой степени даже лучше, чем до «изоляции», хотя, возможно, они скучали и чувствовали себя одиноко, живя старыми воспоминаниями».
В отношении экспериментов по пересадке головы обезьяне, проводившихся в кливлендской клинике, Уайт заявил, что мозг работает нормально, что касается функций глаз, ушей, носа, языка и мускулов лица. Если обезьяна была агрессивной по натуре до операции, она оставалась таковой и после, и наоборот. Кроме того, все пересаженные головы выказывали признаки тревоги в случаях, которые способствовали этому. Другими словами, трансплантированные головы издавали звуки, пережевывали пищу, следили за человеком взглядом. Хотя оперированные обезьяны прожили всего неделю, все функции у них были в норме.
В то время, когда предпринимались подобные исследования — начале середине 70-х годов, — было известно, что тело реципиента не будет контактировать с мозгом, пока «ученым не удастся регенерировать спинной мозг». Уайт был убежден, что, если удастся нарастить спинной мозг, можно будет «трансплантировать головы людям с получением абсолютно нормальной личности».
В июне 1976 года советский ученый Левой Матинян объявил на четвертой конференции по регенерации центральной нервной системы, что ему удалось нарастить спинной мозг крысы.
Если этого недостаточно, обратимся к более страшным примерам из книги Паккарда. В одном медицинском эксперименте «были отрезаны головы восьми живых новорожденных, затем туда были введены радиоактивные частицы для изучения процессов мозгового метаболизма». В бруклинской больнице для пожилых хронических больных «живые раковые клетки были вживлены ослабленным пациентам, не страдавшим раковыми заболеваниями» для того, чтобы проверить, может ли рак передаваться таким образом. А в институте для психически больных детей некоторые пациенты были специально заражены вирусом гепатита.
В заключение Паккард говорит: «В недавнем номере «Модерн медисин» сообщается, что большинство врачей благосклонно относятся к экспериментам на людях, даже на заключенных, детях и душевнобольных и других зависимых субъектах, на протяжении всего периода действия специального надзора». Поскольку члены комитетов специального надзора — это в основном научные медицинские сотрудники, Паккард придерживается мнения, что обуздать таких деятелей будет очень трудно.
Если такие ужасные эксперименты проводились в обычных госпиталях и клиниках с давних пор, кто возьмется утверждать, что за охраняемыми заборами и закрытыми дверьми секретных военных и научных лабораторий не происходит нечто еще более дикое?
Девид Фишлок замечает: «Люди, привыкшие решать сложные проблемы в области космических технологий и производства оружия, могут самоуверенно обратиться к проблемам медицинской инженерии».
Так и случилось. Роботов с дистанционным управлением называли фантомами, и по крайней мере два десятилетия прошло с тех пор, как Центр космических полетов НАСА в сотрудничестве с Иллинойским институтом технических исследований в Чикаго изготовили передовой фантом, похожий на человека формами и размером, а также способом использования тридцати пяти суставов, тридцать три из которых были оснащены датчиками напряжения и вращающего момента. Этот робот мог делать все, но только не ходить. К середине 60-х годов эти примитивные роботы, или фантомы, были преобразованы в «манипуляторы хозяин — раб», или кибернетические антропоморфные механические системы (CAMS), призванные соединить «сенсорные способности человека и мощность и гибкость машины». CAMS использовались в основном для работы в средах, враждебных человеку, — в море, открытом космосе, при работе с радиоактивными и другими вредными веществами, — управлялись они дистанционно и подражали движениям руки «хозяина» с такой искусностью, что, похоже, им ничего не стоило вращать хулахуп одним пальцем. Эта машина-человек была настолько эффективной, что «хозяину» не приходилось совсем думать о ней: он полностью сосредоточивался на работе.
Первые CAMS управлялись гидравлическими механизмами, которые имели свои ограничения. Но достижения прогресса вскоре позволили подсоединять нервную систему оператора к управляемым манипуляторам, даже более гибким, чем человеческие руки. Лаборатория оружия ВВС США была заинтересована в создании дистанционно управляемых машин, так как они могли работать в условиях радиационного загрязнения или ядерной атаки. Вскоре лабораторией был разработан «одиннадцатитонный монстр с двумя манипуляторами, шестью степенями свободы и пределом досягаемости 6 метров». Боясь оказаться далеко позади, британская исследовательская лаборатория по атомной энергии, расположенная в Харуэлле, создала машину-наблюдателя, управляемую на расстоянии, которая ползала, подобно человеку, когда надо было преодолеть расстояние, и принимала вертикальное положение, чтобы активизировать «глаза» и «руки».
На космической конференции в Бостоне в 1966 году инженер Уильям Бредли, работавший над беспроводным манипулятором для Института оборонного анализа департамента обороны, выразил мысль, что в конце концов будет создан аппарат, способный повторять все манипуляции человека, находящегося на расстоянии тысяч километров. Эта концепция привела к созданию корпорацией «Филко» для ВВС системы наведения оружия, где шлем пилота связан с сервосистемой, что позволяло ему целиться и стрелять автоматически простым вращением головы, при этом камера, вмонтированная в шлем, показывает мишень.
«Дженерал электрик» при финансовой поддержке армии и флота разработала эксоскелет, или внешнюю оболочку, шагающий манипулятор. Человек, облачившийся в этот «скелет», мог поднимать три четверти тонны, такая машина могла использоваться для тяжелых работ и работы под водой. Оператору гидравлически управляемого «скелета» груз в 600 килограммов покажется не тяжелее десяти, и он сможет удерживать этот груз на высоте полтора метра. Остается добавить, что человек в этом «скелете» выглядит совсем как космический монстр.
К 1967 году, как гласит журнал «Нейчур», ученый ВВС обучил людей мысленно посылать простые команды компьютеру посредством коротких и длинных выбросов альфа-частиц на манер азбуки морзе. Когда компьютер напечатал то, что в него «надумали», был сделан первый шаг в деле создания мысленно управляемых манипуляторов и протезов. Приблизительно в то же время ученые многих стран экспериментировали с миоэлектрическими протезами с крошечными сенсорами, вживленными под кожу, способными передавать электромиографические сигналы электронной цепи за пределами тела.
В отделении неврологического протезирования Британского медицинского исследовательского совета профессор Дж. С. Бриндли пытался «имплантировать в мозг электроды, стимулируя которые можно заставить пациента испытать такие же ощущения, как при воздействии на глаза световых волн», иными словами, вылечивать слепоту. Также к середине 60-х годов обычным делом стали трансплантация роговицы, создание банков крови, хранение и пересадка человеческой кожи. Тогда же шла работа над искусственными гортанью, легкими, почками и сердцем, так же как над миниатюрными датчиками, которые имплантируются в желудок, грудь или другие области. Открытие в 1960 году «иммунологической терпимости» открывало перспективы к трансплантации органов, и теперь, спустя почти сорок лет, достижения в этой области поразительны, хотя они и далеко не всегда подвергаются огласке.
В 60-х годах хирурги стали в открытую рассматривать людей с необратимыми мозговыми изменениями как возможных доноров. Как говорит Фишлок, «когда решены технические проблемы трансплантации, как, например, с почкой, и когда нам предлагают использовать беспомощных калек с церебральными заболеваниями как доноров, это может вызвать шок». Хирурги считают, что наиболее «удобными» донорами могут быть, по иронии судьбы, жертвы вечной борьбы между человеком и машиной — пострадавшие в автомобильных катастрофах, особенно те, кто умер от повреждений мозга. Один лондонский хирург предложил даже организовать «пункты сбора донорских органов» рядом с наиболее опасными магистралями.
На симпозиуме СIВА «Этика в медицинском прогрессе», проходившем в Лондоне в 1966 году, Джозеф Муррей заметил, что с учетом физиологических требований, предъявляемых к космонавтам, может потребоваться «пересадка дополнительных органов», например дополнительных надпочечных желез и легких. Его точку зрения поддержали Натан Клайн и Манфред Клинес из Роклендского государственного госпиталя в Оранджбурге, Нью-Йорк, которые настаивали на том, что покорить космос можно только,"снабдив человека дополнительными компонентами, которые расширят возможности саморегуляции настолько, чтобы адаптироваться к незнакомой окружающей среде». Другими словами, речь шла о создании киборга.
