Тем более состав порошка меняется в зависимости от того, какой жрец вуду пользуется им. Часть ингредиентов вообще входит под шифрованными названиями: «разрежь-вода» или «сломай крылья». Что они скажут непосвящённому? В настоящее время совершенно точно установлено лишь, что основой «порошка зомби» является тетродотоксин — сильнейший яд, блокирующий передачу нервных импульсов путём «запирания» клеток для ионов натрия. Кстати, именно это вещество содержится в знаменитом смертельно опасном деликатесе Страны восходящего солнца — рыбе «фугу»! Но, как полагает В.Пелевин:
«Фугу продолжают готовить. Но не потому, что это крайне вкусно и даёт чрезвычайно яркое и свежее воспоминание о рискованном приключении, как пишут авторы нескольких мелькнувших в отечественной печати публикаций, пробовавшие фугу в японских ресторанах. Дело в том, что в небольших концентрациях тетродоксин действует как наркотик, вызывая эйфорию и приятные физические ощущения. И задачей повара (лицензию на право приготовления фугу получить крайне сложно) является не полное удаление тетродоксина, а понижение его концентрации до требуемого уровня».
Сами японцы по этому поводу шутят:
«Тот, кто ест фугу, глуп. Но тот, кто не ест фугу, тоже глуп».
Но вернёмся к зомбификации. Втёртый в тело «порошок вуду» вызывает своеобразный транс, внешне почти неотличимый от смерти. В ночь после похорон могила зомби разрывается, и он посредством специальной процедуры приводится в себя. Но вот что представляется исключительно любопытным:
«Если европеец (или человек любой другой культуры) подвергнется действию «порошка зомби», то на него подействует только тетрадоксиц, и он либо умрёт, либо на время впадёт в глубокую кому. А вот на сельского жителя Гаити подействует именно «порошок зомби», и, заметив, что он лежит в гробу и не дышит, он поймёт, что кто-то из врагов "продал его колдуну", который отделил его "маленького доброго ангела «от тела с помощью магической ловушки".»
Заметим, что «маленький добрый ангел» — это часть души, способная легко покидать тело, а также возвращаться назад. Поэтому, чтобы магия действовала на человека, необходимым условием является существование «психического фона», делающего её возможной. Следует признать тот факт, что управлять «советским человеком» до недавнего времени было не очень сложно. Попробуем под этим ракурсом взглянуть на некоторые моменты десяти — пятнадцатилетней давности.
Как же, с точки зрения антрополога, формировался «психичесий фон» в СССР? Вот слова В.Пелевина:
«Магия преследует нас с детства. Сначала нас украшают маленькой пентаграммой из красной пластмассы с портретом кудрявого покровителя всей малышни. При этом мы получаем первое из магических имён — «октябрята». Эта первая инициация не несёт в себе ничего угрожающего и, подобно игре в войну, является игрой в будущее. Вторая инициация уже намного сложнее — подросших людей обучают начаткам ритуала и символике — вручается новый значок (пылающая пентаграмма из металлического сплава и неравнобедренный треугольник из красной материи».
Да, действительно, пионерский галстук завязывался узлом в районе горлового центра и как бы обеспечивает связь с красным знаменем. И хотя вся-то его цена семьдесят копеек на советские деньги, он уже требует особого обращения. Ему присваивается некий магический статус — «пионер». В сознание ребёнка вводится страх — галстук нельзя забыть или потерять.
И тогда раздавалось загадочное: «Будь готов!» На это следовало ответить совершенно бессмысленную ритуальную фразу — «всегда готов!».
Причём абсолютно непонятно, какая готовность имеется в виду: пойти пообедать, или навестить кинотеатр. Или поучаствовать (причём совершенно непонятно в каком качестве) в какой-то борьбе за абсолютно абстрактное «дело Маркса — Энгельса — Ленина». Казалось бы, их дело, пусть они за него и борются, а вот поди ж ты.
Третья массовая инициация — приём в комсомол. Статус «комсомольца» — что это такое? Да вот:
«Статус «комсомольца» — вещь уже серьёзная. Он не приносит ощутимых выгод, но в состоянии принести ощутимые неприятности.
Ритуал — он не отмирает, а утончается и становится эзотерическим, то есть передаваемым непосредственно. Чутьё определяет манеры и лексику. Комплект правил, которыми они (комс. раб.) руководствуются, невозможно сформулировать — тем не менее любой комсомолец в состоянии заметить, соблюдаются эти правила или нет».
У советского человека, таким образом, кроме физического тела, появляются и иные: бытовое, производственное, партийное, интернациональное и т. д. Поэтому происходящее на комсомольских и партийных собраниях, практически, не отличалось от одержания духом — участники точно так же предоставляли свои тела некоторой силе, которая не являлась их нормальным «я».
Смысл провозглавшавшегося когда-то «воспитания нового человека» — сделать это одержание индивидуальным и постоянным. Совершенное табу и ересь для комсомольца — это критический анализ любой ситуации, за что наказывали беспощадно.
«Следующая ступень инициации — «партия». Об интенсивности происходящих в партии процессов можно судить по известному анекдоту о каннском фестивале фильмов ужаса, где разные «Челюсти» и "Механические апельсины" уступают все призы советской ленте "Утеря партбилета". Здесь в полной мере проявляется феномен «вуду-смерти»…
Казалось бы, ну случилось такое. Не чемодан с золотом ведь утерян, в конце концов. Ну скажите, что нехорошо, заставьте принести новую фотографию и выпишите новый партбилет, а прежний аннулируйте (благо они номерные). Так нет, как правило, человека доводили если не до инфаркта, то до сердечного приступа обязательно. Процедура была самой унизительной.
Ну, хорошо, а что представлял собой язык советской системы? В.Пелевин по этому поводу остроумно замечает:
«Посмотрим, какие пилюли каждый день глотала наша душа. «Рай-со-бес». "Рай-и-с-полком". «Гор-и-с-полком» (или, если оставить в покое Древний Египет, "гори-с-полком"). «Об-ком» (звонит колокол?). «Рай-ком». "Гор-ком". «Край-ком». Знаменитая «Индус-три-Али-за-ция». (Какой-то индийско-пакистанский конфликт, где на одного индийца приходятся три мусульманина, как бы вдохновлённые мелькающей в последнем слоге тенью Зия-уль-Хака — и всё это в одном слове). «Парторг» (паром, что ли торгует?)…».
Однако тем, кто жил в трясине советской системы, было вовсе не до шуток.
Или вот шизофренические словосочетания: «товарищ командующий», «любимая коммунистическая партия» или «крепи трудом демократию!». Действительно, точный культурный дубликат общества, построенного в СССР, найти невозможно. Социально-магическая структура слишком эклектична для любых аналогий, она им почти не поддаётся.
Вот разве что такая. Процитируем ещё раз В.Пелевина:
«Представим себе небольшое село, стоящее на холме — некоторые дома уже очень стары, другие, наоборот, построены по самым последним проектам, а большинство — нечто среднее между первым и вторым. Бок о бок стоят полуразрушенная церковь и недостроенный клуб. Словом, обычная жизнь, остатки нового и старого, переплетённые самым причудливым образом.
Теперь представим себе бульдозериста, который, начитавшись каких-то брошюр, решил смести всю эту отсталость и построить новый посёлок на совершенно гладком месте. Сырой октябрьской ночью он садится в бульдозер и в несколько приёмов срезает всю верхнюю часть холма с деревней и жителями.
И вот, когда бульдозер крутится в грязи, разравнивая будущую стройплощадку, происходит нечто неожиданное, бульдозер вдруг проваливается в пустоту — вокруг оказываются какие-то полусгнившие брёвна, человеческие и лошадиные скелеты, черепки и куски ржавчины. Бульдозер оказался в могиле».
Почему так происходит? Потому что ни сам бульдозерист, ни горе-авторы тех дилетантских и поверхностных брошюрок, которых он начитался, не удосужились подумать о том, что когда они всё сметут, то вслед за этим обнажится то, что было до этого сокрыто. Вся предыстория, нечто древнее и страшное. Как совершенно справедливо замечено у Пристли в его «Опасном повороте» — не будите спящую собаку!
То же самое можно сказать о многослойной психике человека. И уж тем более о психике общества, о культуре. В ту пору, когда все были без ума от Штирлица, попалась мне книжица «Третья карта», рассказывающая о приключениях популярного героя, созданного воображением писателя Ю.Семенова. В Западной Украине в 1941 году оберштурмбанфюрер СС Штирлиц (штандартенфюрером он ещё не стал) на какое-то категоричное утверждение московского связника, упорствующего на своей «точке зрения» по поводу… неважно, впрочем, какому, совершенно справедливо замечает:
«Точка зрения — вещь непостоянная. Она зависит от степени информированности. И может порой меняться несколько раз на дню». Ну а что касается слоя психической культуры, то, объявив его набором предрассудков, заблуждений и классово чуждых точек зрения, вскрываешь тёмное бессознательное с остатками существовавших ранее психических образований.
