Безупречность — особая тема кастанедовских книг, и, по-видимому, одна из наиболее объемных. Внимательный читатель легко обнаружит, что большую часть проблем, возникающих у Карлоса, в процессе обучения сдвигу точки сборки и любым другим магическим техникам, дон Хуан рекомендует разрешать при помощи безупречности. Фактически, это постоянная оговорка учителя. "Безупречный воин может делать то-то и то-то", — обычно так заявляет дон Хуан. Благодаря своей безупречности воин достигает того-то", — говорит он, и никакие другие условия, обходные пути или компромиссы учителя не устраивают. В данной традиции отсутствие безупречности у мага для него равносильно смерти. Энергетика человека, ведущего обычный образ жизни, не выдерживает соприкосновений с нагуалем, «кокон» разрушается либо так меняет свою форму, что личность становится недееспособной — в конечном итоге, безумной. Здесь не до морали — таковы энергетические законы Бытия, не имеющие ничего общего с нравственными проблемами человечества. Опасно и неразумно пытаться обойти этот пункт дон-хуановского учения, надеясь чудесным образом добраться до его высот и миновать кардинальную перестройку психических процессов, которую подразумевает это исключительно важное слово — безупречность.
Это принципиальный этап в развитии человеческой психологии и особое состояние духа. Это трансформация практически всех жизненных установок личности, влекущая за собой явление нового существа, мало в чем подобного человеку в его нынешнем, ординарном состоянии. Концепция безупречности содержит столько коренных, фундаментальных приемов по изменению психики, а эффективность ее и воздействие на индивидуума столь значительны, что вполне можно утверждать: безупречность заслуживает того, чтобы следовать ей безо всяких «потусторонних», магических или сверхъестественных целей. Безупречность сама по себе достойна того, чтобы ею жить. Более того, практикуемая исключительно ради высоких плодов дон-хуановской магии, она перестает быть безупречностью и превращается в обычную разновидность аскетизма, тренировку воли для демонстрации своего характера ближним, не более того. Уже здесь, в самом начале главы, я хотел бы подчеркнуть особенную деталь, на которую не всегда обращают внимание читатели Кастанеды. Каждый отряд магов, не исключая и отряда дона Хуана, перед тем, как достичь высшего акта трансформации — третьего внимания, — вынужден был пройти через период своеобразного отречения от цели. Все они знали момент крайнего отчаяния и безнадежности, все какое-то время искренне верили, что им не суждено добраться до вершины, и все выбирали единственный выход: жить безупречно ради самой безупречности. Собственно говоря, только в этот момент и достигается абсолютная (а не относительная) безупречность, необходимая для наивысшего взлета. Психология, как всегда, парадоксальна: лишь отказавшись от цели, получаешь возможность ее достижения. Поэтому мы будем рассматривать безупречность, в основном, саму по себе, как бы оторвавшись от полетов в Непостижимое и прочих сложностей нагуаля. И тогда мы поймем, что имеем дело с подлинным искусством жизни во всех ее аспектах и проявлениях. А так как жизнь сложна и многообразна, то говорить о безупречности — очень трудная задача. Слишком часто приходится обращаться к метафорам и аллегориям. Выразительный намек дал дон Хуан Кастанеде после того, как тот чуть не попал под сорвавшийся кусок скалы во время их прогулки в горах.
"Он сказал, что сила, которая правит нашими судьбами, находится вне нас и не обращает внимания на наши действия или волеизъявления. Иногда эта сила заставляет нас на нашем пути наклониться, чтобы завязать шнурки на ботинках, как это только что сделал я. И, заставляя нас остановиться, эта сила заставляет нас добраться до точно определенного момента. Если бы мы продолжали идти, этот огромный валун явно раздавил бы нас насмерть. Однако в некоторый день, в другом ущелье, та же самая руководящая сила заставит нас наклониться и завязать шнурки, в то время как другая глыба сорвется в точности над тем местом, где мы будем стоять. Заставив нас остановиться, эта сила заставит нас упустить точно определенный момент. На этот раз, если бы мы продолжали идти, то спаслись бы. Дон Хуан сказал, что поскольку у меня полностью отсутствует контроль над силами, которые решают мою судьбу, моя единственная свобода в этом ущелье состоит в безупречном завязывании своих ботинок." (V, 562)
Именно в этом пассаже исключительно ярко выражено извечное отношение между ограниченным человеком и непостижимой Реальностью — отношение, наполненное особым трепетом и неопределенностью, сплошной и никогда не разрешимой таинственностью самого процесса существования. Где-то здесь обнаруживается сокровенная суть всякого мистицизма как особенного и нерасчленимого сплава смирения и дерзости перед безличной мощью нагуаля. В этой загадке отношения человека к бесконечно превосходящей его силе и заключен, должно быть, исток эмоционального состояния, лежащего за гранью страха или надежды, за гранью любой человеческой привязанности, — исток безупречности как таковой. Выражаясь условно, мы все "прижаты к стене" и уже не можем позволить себе даже испугаться, поскольку Реальность не знает такого чувства, не может испытывать симпатий, и раздавит нас, стоит совершить одно неверное движение. В мире тоналя она тоже мстит за ошибки не так очевидно, но, в конце концов, так же сокрушительно. И все наши судьбы (не воинов, а обычных людей) — сплошная вязь, состоящая из удач и поражений, из движений вслепую, наощупь, рискованная игра в судьбу, где интуиция заменяет безупречность, иногда совпадая с ней (и тогда мы на коне), иногда — противореча ей (и тогда мы несчастны). Следуя безупречности, мы всегда "то, что есть", и все, что происходит с нами, истина нашего пути, а не слепая игра случая. «Безупречно» завязывая шнурки, мы не попадем под горный обвал или, что куда прозаичнее, под трамвай. Почему? Никто не знает, никто не объяснит. В этом — самое впечатляющее проявление мистики повседневного, демонстрация того, что жизнь насквозь пронизана непостижимым и является великой тайной отношения "человек — мир". Невозможно умствовать на этот счет, невозможно строить гипотезы и делать теоретические выкладки: оно случается неизвестно как. Вы можете только попробовать и убедиться на собственном опыте. Тем более, что в самой работе над безупречностью нет абсолютно ничего мистического. Безупречность полностью и целиком принадлежит тоналю. Это тональное действие, контролируемое разумом, рациональностью, здравым смыслом. Вспомните, с чего начинается безупречность: "… дон Хуан указал на кажущееся противоречие, заключенное в идее изменения. С одной стороны, мир магов призывал к полной трансформации, с другой — объяснение магов говорит, что остров тоналя является цельным, и ни один из его элементов не может быть перемещен. В таком случае изменение не означает уничтожения чего бы то ни было, а скорее замещение значения, которое мы придаем этим элементам.
— Жалость к самому себе, например, — сказал он. — Нет никакого способа избавиться от нее, освободиться от нее с пользой. Она имеет определенное место и определенный характер на твоем острове, определенный фасад, который видно издалека. Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной. У нее есть история. Если ты сменишь фасад жалости к самому себе, то ты уберешь и ее выдающееся положение.
Я попросил его объяснить значение этих метафор, особенно идею смены фасадов. Я понял это как возможность играть несколько ролей одновременно.
— Фасады изменяешь, изменяя использование элементов острова, сказал он. Возьмем опять жалость к себе. Она была полезной для тебя, потому что ты чувствовал свою важность, и считал, что ты заслуживаешь лучших условий, лучшего обращения. Она, может быть, еще и потому имела значение, что ты не хотел принимать ответственность за поступки, которые побуждали тебя жалеть самого себя, или потому, что ты не был способен принять идею своей нависшей смерти как свидетеля твоих поступков и советчика. Стирание личной истории и три сопутствующие ей техники являются средствами магов для изменения фасадов элементов острова. Например, стиранием личной истории ты отрицал использование жалости к самому себе. Для того, чтобы жалость к себе сработала, тебе необходимо быть важным, безответственным и бессмертным. Когда эти чувства каким-либо образом изменены, ты уже не можешь жалеть самого себя.
То же справедливо и в отношении всех других элементов, которые ты изменил на своем острове. Без использования этих четырех техник ты бы никогда не добился успеха в перемене их. Смена фасадов означает только то, что ты отводишь второстепенное место первоначально важным элементам. Твоя жалость к себе все еще предмет на твоем острове. Она будет там, на заднем плане, точно так же, как идеи нависшей смерти, или смиренности, или твоей ответственности за свои поступки уже находились там раньше без всякого использования." (IV, 244–245)
