С другой стороны, часто случается, что история не замечает рождения новой культуры, и может объединить два или даже три поколения культур, вырастающих одна из другой, одним названием. Так, Раняя Христианская, Монастырская Христианская и Средневековая Христианская цивилизации обычно рассматриваются как одна, хотя они имеют три совершенно разных и ясно определенных момента рождения, три разных жизненных пути, и три смерти. Так одна культура может представляться длиннее, чем она есть на самом деле.
Когда одна культура вырастает из другой, это также, по-видимому, следует аналогии с рождением человеческих детей, и происходит где-то на третьем или четвертом веке родительской культуры. Обычно эта последняя уже достигла очень высокого уровня, и основатель новой культуры является как бы ее наивысшим продуктом, соединяющим в себе все ее достижения и понимание. Например, Гаутама Будда, основатель Ранней Буддийской цивилизации, был аристократом Шакья, и соединял в себе в высшей возможной степени все, что могли дать наследственность и образование его времени; и то же самое можно сказать о Бенедикте, который, по-видимому, был основателем в VI веке н. э. Монастырской Христианской культуры.
Также очень часто в происхождении новой культуры явно прослеживается брачный союз элементов двух различных и географически разделенных культур. Так, Средневековая Христианская культура, хотя рождена была в одиннадцатом веке из тела предыдущей Монастырской Христианской культуры, обнаруживает все признаки отцовства нового знания и влияния блестящей Магометанской культуры, процветавшей в то время в Испании и на Среднем Востоке. Но полное развитие этой идеи должно ожидать до следующей главы, где будут даны более подробные примеры.
А пока мы можем сказать, что зачатие культуры, как зачатие любого другого живого творения, требует, чтобы в надлежащих условиях и в надлежащее время встретились два фактора. Вопервых, должна существовать плодородная и нетронутая почва, в которой либо не произрастала до этого ни одна цивилизация, либо такие ранние цивилизации уже умерли, оставив ее готовой для новой вспашки. За исключением очень редких обстоятельств, новая культура не может вырасти на месте, где уже существует другая. Она должна иметь свободное место, свежую почву. Вместе с тем, эта почва должна иметь свойства, присущие весеннему времени. Она должна иметь свои собственные естественное тепло и силу, которые смогут вырастить то, что будет в нее посажено. Она должна быть богатой, здоровой и плодородной.
Все это относится к пассивному, женскому фактору в зачатии культуры - к почве, в которую она будет посажена. И если мы окинем взглядом мир середины двадцатого века, мы в самом деле увидим - кроме тех областей, которые очевидно являются местом какой-то культуры в упадке, если не в предсмертной агонии, - некоторые почвы, которые, кажется, удовлетворяют этим условиям. Такая страна, как Мексика, в которой кости древних цивилизаций Ацтеков и Майя смыты начисто, а псевдокультура, заимствованная из колониальной Испании, давно умерла, и в которой при этом начинает пробуждаться огромная и новая жизненность, определенно выглядит созревшей для оплодотворения.
Чего мы, однако, не можем вычислить или предвидеть, это активный элемент в порождении культуры, мужское семя. Потому что, как мы сказали, он может исходить только из очень высокого уровня эзотерической школы, и в лице реального и необычайного человека - основателя, обладающего сознательным духом.
Такое оплодотворение мы не можем смоделировать сами. Мы можем только ждать и наблюдать, убежденные историей, что где-то и как-то это рождение новой культуры уже должно быть приготовлено.
ДУША ЦИВИЛИЗАЦИИ: ЧЕТЫРЕ ПУТИ
Мы определили сущность человека как весь его поток крови от зачатия до смерти, со всеми влияниями, которые он переносит. А его душу - как сумму всех энергий, направленных на его сознание, совокупность всех тех моментов, в которые он действительно был сознательным в своем собственном существовании и своем отношении к вселенной вокруг него.
Итак, первое, что же является сущностью цивилизации? С некой поэтической или художественной точки зрения нетрудно заметить, что каждая культура имеет свою собственную характерную природу, свою собственную "сущность". Эта сущность выражается в ее искусстве, литературе, музыке, нравах, привычках, интересах, идеалах, слабостях, модах, одежде, позах, жестах, причудах и так далее, и чтобы уловить проблеск сущности, которая стоит за всем этим, нужно все это как бы "увидеть вместе", так же, как нужно "увидеть вместе" соответствующие качества отдельного человека, чтобы найти ключ к его индивидуальной сущности.
В таких образах, как Дядя Сэм, Джон Буль, La Belle France, а также в парадоксальных символах как лев и единорог, или орел и змея, люди пытались выразить смутно чувствуемую сущность своих стран. Еще более тонкой и трудноуловимой будет сущность стоящей за всеми ими великой культуры.
Как-либо точно определить эту сущность очень трудно. Но довольно интересные ключи к ней нам могут дать характерные памятники цивилизации, ее характерные установления, и характерный для нее способ передачи идей. Например, характерные памятники Римской цивилизации - это огромные общественные сооружения, дороги, акведуки и амфитеатры; ее характерные установления - кодекс законов и система управления; а характерный способ передачи идей - через общественный порядок, закон и литературу. Характерный памятник Средневековой Христианской цивилизации - кафедральный собор, характерное установление - церковная организация, передача идей - через архитектуру, скульптуру и ритуал. А культуру Ренессанса характеризует университет как памятник, гуманизм как установление, книги и натуралистическая живопись как средства передачи идей. Все это выражения совершенно разных и вполне определенных сущностей.
Вспышка понимания этой идеи иногда происходит, когда мы замечаем удивительное сходство сущностей цивилизаций, далеко отстоящих друг от друга во времени и пространстве. Есть поразительное сходство во "вкусе" времени, например, между Парфянской культурой первых веков нашей эры и ранней феодальной эпохой в Западной Европе: обе - цивилизации тяжеловоооруженных всадников, рыцарства, приемов при дворе, устраиваемых в шатрах, и неистово эмоциональных людей, которые то страстно отдаются сражениям, то целиком посвящают себя разведению цветов. Или также - между Римской Империей второго века и Британской Империей девятнадцатого.
Одна и та же сущность выражается и в характерной литературе. Представьте, например, сущность культуры, которая стоит за "Беовульфом" или "Песнью о Роланде", в сравнении с сущностями культур, стоящими за Шекспиром или за "Войной и Миром" Толстого. Все эти произведения вечны, они принадлежат всему человечеству. Но при этом они являются совершенным выражением одной отдельной цивилизации в одну отдельную эпоху.
Однако здесь нас не должны вводить в заблуждение различия, происходящие от 1возраста0 культуры, поскольку ее сущность - это то, что связывает все возрасты, что остается постоянным на протяжении всего ее существования. Так, руководящая идея мистицизма и церкви, хотя принимала различные формы и служила различным целям, оставалась неизменной во всей Средневековой Христианской цивилизации, так же как идея знания и образования - во всей цивилизации Ренессанса. Сущность - это то, что постоянно или врожденно в природе культуры. В этой сущности своего народа и культуры непосредственно участвует каждый человек. Очевидно, что его сознательная память о прошлом ограничена поколением его прадедов, от которых ребенком он слышал рассказы о мире сорок лет назад, и в чье время он может войти очень живо и лично. Но дальше своих прадедов каждый человек имеет восемь пра-прадедов, шестнадцать пра-пра-прадедов, и так далее. За двадцать поколений или семь веков он - если предположить, что не смешивался с другими народами - является потомком миллиона людей своего народа. Англичанин, родившийся в 1950 году, может происходить почти от четверти всего населения Англии в День Чосера. Таким образом, он вполне реально наследует сущность Чосеровской Англии; и если он человек наблюдательный и чувствительный, то может обнаружить в себе - подобно древним рукописям - следы различных аспектов его народа и культуры, которые изумят его и как современного человека, и как отдельную индивидуальность.
Это объясняет, почему все люди чувствуют гораздо большую приверженность к древнему прошлому своей страны, чем к недавнему ее прошлому. И чем древнее и легендарнее это прошлое, тем более оно способно волновать их. Это потому, что чем глубже человек заглядывает в прошлое своего народа, тем более полно он наследует его, и тем более полно он в нем представлен. В самой его крови, как в зеркале, отражена, пусть в самой слабой степени, вся кровь первых основателей его страны.
