– Я бы на твоем месте, Дима, прямо сейчас остановился! – грубо оборвал меня слушатель. – Хватит! Ты сам себе роешь могилу, доводя до черты, преступив за которую, структуре придётся отказаться от твоих услуг, засунув твою душу в самые дальние закрома миров. Поэтому прямо сейчас заткнись и приступай к работе, умник чёртов…
Почему я все-таки решил выйти в астрал? Уж точно не из-за угроз Слушателя и не для того, чтобы собственноручно посадить себе на шею мерзкую присоску. Просто «из любой, даже самой безвыходной ситуации есть минимум три выхода». Из тупика, где очутился, выхода я не вижу… Зато знаю, кто мне поможет этот выход найти…
Я висел в метре над своим телом.
– Готово… – сообщил я слушателю, оглядываясь по сторонам. Но того, кого я надеялся увидеть, нигде не было. – Ну, где же ты? – с надеждой позвал я «того, кто меня ведёт». Но отозвался совсем не он.
– Знаю, – тут же отозвался Слушатель. – Тебя уже давно ждут. Мы и так с тобой изрядно задержались в бесполезных беседах.
– Что теперь?
– А сейчас нужно переместиться к месту проведения ритуала Очищения.
– Ритуала? – удивленно переспросил я.
– Да, – цветной силуэт Слушателя кивнул. – От паразита не так-то легко избавиться… Даже на время. И одного тебя тут мало. Нужна помощь, чтобы всё пошло как по маслу. Поэтому очень важно, чтобы ты делал всё точь-в-точь, как будет велено. Никакого своеволия. Понятно?!
Аура Слушателя зарделась – судя по всему, он был в напряжении.
– Мне всё ясно, кроме одного… Где именно проводится обряд и куда нужно переместиться?
– Ты это уже делал. Просто представь облик объекта, к которому хочешь перейти, и тут же окажешься с ним рядом.
«Ещё бы! – хотелось добавить мне. – Конечно, я уже телепортировался. Ты позаботился, чтобы я умел это делать, как раз для сегодняшнего случая…»
Переместиться в пространстве тонкого мира, действительно, было просто. Знакомая до тошноты физиономия президента, надежно вбитая в память молотом телеэкранов, без труда возникла перед глазами.
Далее я погрузился во мрак, вынырнув из которого, оказался в необычном месте.
Странностей было столько, что глаза разбегались. Посреди просторного зала на постаменте стоял огромный стеклянный гроб или, вернее, саркофаг, внутри которого лежал президент. По углам стояли люди и, судя по исходящим от них вибрациям, что-то произносили – какие-то молитвы или заклинания. Каждый из четырёх светился одним-единственным цветом. Такого я ещё не видел. В прошлые выходы я успел повидать толпы людей – их ауры переливались многоцветьем радуг (кто-то скудно, кто-то – интенсивнее), но чтобы ореол был одноцветным – такого не было. Красный, жёлтый, зелёный и синий – словно новогодние огни, четверо сияли, испуская свет, стараясь заполнить собой покои. Их общее воздействие создавало странный эффект – смешиваясь, цвета будто чистили зал от всего лишнего и случайного. Как если бы в загазованном выхлопами городе одну отдельно взятую комнату смогли заполнить чистым альпийским воздухом. Этот контраст хорошо ощущался в сравнении с «пыльным» помещением, откуда я только что прибыл. Правильнее всего было бы назвать то, что делали этот квартет, “высветлением”. Они именно высветляли зал. Хотя Слушатель назвал этот ритуал Очищением.
Внимательно осматриваясь, я понял, что я узнаю это место. Хотя в астрале всё выглядит чуть по-иному, но эти стены и стеклянный гроб посреди было сложно не узнать (даже несмотря на то, что я и был-то здесь единственный раз в четвёртом классе вместе со школьной экскурсией)…
– … Всегда знал, что Мавзолей Ленина – лишь прикрытие.
Будучи ребёнком, точно не помню где – то ли в каком-то дурацком фильме, то ли в рассказе, я столкнулся с теорией, что под мавзолеем прячется ракетная шахта. И стоит лишь очередному вождю народов нажать на заветную красную кнопку в чёрном чемодане, как пирамида мавзолея выпустит из недр ядерную боеголовку, адресованную Вашингтону. Тогда, я конечно всерьёз это не принял. Но в сознании надёжно засела мысль, что мавзолей – никакое не трупохранилище, а нечто другое, куда более функциональное, нежели представляется массам.
Вдруг осенило: квазипирамидальная конструкция с Красной площади – копию архитектурных трудов цивилизации ацтеков, майя и древних жителей Перу. Всё стало по местам. Бьюсь об заклад – здесь всё (от выбора места и формы до материала) имеет смысл и функциональную нагрузку. Мне почему-то легко верилось, что мавзолей и строили специально для ритуала Очищения. Для президента эта процедура – как химиотерапия для ракового больного – бесполезно, но жизнь продляет.
– Приступай! – услышал я внутри команду Слушателя.
Я подобрался вплотную к саркофагу, где покоился клиент. Скорее всего, он был без сознания. Зачем-то его «вырубили» с помощью препаратов. При ближайшем рассмотрении поразило другое – цвета кокона оказались тусклы и однообразны.
– Он же мёртворожденный! Пустышка! – меня удивило, что такого человека поставили управлять страной.
– Не твоя забота, перепевник. Поехали… Ты видишь тварь?
Мне даже не потребовалось усилий, чтобы настроиться на волну паразита и он смог стать видимым для меня, Они с президентом были единым целым. Внешне гнида выглядела коричневым, пульсирующим сгустком, расползшимся от затылка до лопаток. Пара длинных щупалец проникала сквозь затылок в глазницы. Везде от присосок твари исходили более мелкие капилляры, сеткой покрывающие весь мозг. Ещё одно щупальце выходило через шею в горло.
– Мерзость, – не сдержал отвращения.
– Хорошо, – подал голос Слушатель, поняв, что я вижу. – Теперь ты должен протянуть руку к паразиту, подогреть его своей энергией, и, когда он потянется за тобой, замкнуть его на своем затылке…
– Тем самым пересаживая тварь на себя? – меня передернуло от осознания, что сейчас должно произойти. – Нет уж…
Я оторвался от саркофага, что Слушатель, конечно же, почувствовал:
– Значит так… Если бы ты не был в курсе кармической ответственности и последствий за снятие паразита (как все предыдущие перепевники), то я бы соврал тебе, сказав, что всё это временно и паразит, не способный кормиться от тебя, быстро сдохнет. Но так как обмануть тебя все равно не получится, просто напомню, что одно неосторожное движение с твоей стороны – и я «обрезаю» нить, соединяющую тебя с телом. Чем это чревато, думаю, ты догадываешься…
Хотя он и не мог меня видеть, я по привычке кивнул:
– Я стану одной из Потерянных Душ?
– Для начала да. А затем последует другая, более серьёзная кара. Так что хватит! Пора действовать. У тебя ведь все равно нет выбора…
Но выход был, только Слушатель о нём не знал…
С другой стороны саркофага стоял чёрный силуэт и внимательно рассматривал меня, точно, как тогда ночью, когда я своевольно покинул тело.
Если бы я здесь дышал, то мог бы назвать это вздохом облегчения.
– А я уже боялся, что ты не придёшь… – сказал я «тому, кто ведет». Но ответа не последовало. – Я не знаю, как быть! Я в тупике! – взмолился я, но снова безответно. Но его молчание я воспринял не как отказ помогать. Скорее, казалось, что он по какой-то причине не может со мной общаться… Ему не дают.
– Что происходит! – раздался ор слушателя, почувствовавшего стороннее вмешательство.
Мне нужно было поговорить с тем, кто способен помочь мне выбраться из, казалось бы, безвыходной ситуации. И я знал способ.
– Мне сейчас нужно дать паразиту немного своей энергии, так? – спросил я Слушателя, одновременно приближаясь к саркофагу, и неотрывно глядя на чёрную фигуру.
– Да это так, но…
– Ты говорил, Слушатель, что паразиты живут в более глубоких слоях тонкого мира и появляются в астрале лишь для кормёжки. И по этой причине их нельзя касаться. Так как есть вероятность нырнуть глубже…
– Ты не должен трогать тварь! – слушатель понял, к чему я его подвожу. Его слова, звучащие у меня в голове, приносили с собой ощущение настоящей истерики. Несладко ему!
– Но ведь ты сам говорил, что корни всегда лежат намного глубже. Значит, мне нужно глубже! – и я коснулся паразита.
Совершенно иные ощущения – ещё больше легкости, ещё больше спокойствия, ещё больше чистоты. Здесь я был самим собой, без бутафории и мишуры. Здесь все являлось тем, чем являлось по сути.
В слое, где я оказался, стен уже не было. Они проглядывали лишь шёлковой вуалью. Зато земля и небо пылали одинаково ярко. Тут жило воображение и все образы, которые мы, люди, затем облекаем в фантомы слов.
Прямо передо мной лежало огромное жирное существо, более всего походившее на разросшуюся до невероятных размеров личинку мухи – опарыша, истекающего густой слизью. По контуру мнимой комнаты всё так же стояли четыре безликих силуэта, с той лишь разницей, что здесь их цвета были не яркими, а пастельными. От них к личинке отходили каналы, по которым из них выкачивались цвета.
