страх, маскирующийся под мудрость.
Очень полезно осознавать, что эмоции, которые мы испытываем, как негативные, так и позитивные, — это именно то, что нам необходимо, чтобы быть полностью людьми, полностью пробуждёнными, полностью живыми.
Пема Чодрон
В современном английском языке слова «чувство» (feeling) и «эмоция» (emotion) часто используются как синонимы. Однако буддийская психология проводит различие между первичными чувствами и диапазоном вытекающих из них эмоций. Каждый первичный тон чувств порождает вторичные эмоции, включающие множество как здоровых, так и нездоровых состояний ума, о которых мы узнали в главе 4. Мы можем наблюдать, как приятное первичное чувство порождает либо нездоровую вторичную эмоцию, такую как цепляние, ревность или прилипчивость, либо здоровое состояние — радость, лёгкость, счастье. Нейтральный тон чувств может порождать нездоровые вторичные эмоции, такие как скука, апатия, отключение от реальности, или здоровые состояния умиротворения, расслабленности и удовлетворения. Болезненные переживания порождают нездоровые состояния отвращения, осуждения, жёсткости и страха, а также здоровые состояния ясности, стойкости и мудрости. Все эти вторичные эмоции являются ментальными состояниями, окрашивающими сознание.
Как же мы работаем с эмоциями с точки зрения буддийской психологии? Система тренировки внимательности РПИН — распознавание, принятие, исследование и неотождествление — предоставляет нам базовые средства для работы с эмоциями. Как мы уже видели, сначала мы должны осознать настоящее. Как наши эмоции проявляются в нашем теле? Как они ощущаются в нашем уме? Когда мы чувствуем, что захвачены своими переживаниями, осознание эмоции — важнейший первый шаг. Возможно, мы запутались, грустим, злимся, напуганы, привязаны или исполнены надежд? Эмоции могут объединяться в группы, так что при внимательном осознании мы иногда замечаем сразу несколько эмоций. Горе часто сочетается с гневом. Отпускание может сопровождаться облегчением и счастьем. Осознание требует систематического и аккуратного внимания.
Понимание эмоций трудно даётся тем, кто в силу травмы или утраты потерял контакт со своими чувствами. Когда я рос, я научился бояться чувств. В нашем доме сильные чувства либо подавлялись, либо проявлялись хаотически. Эти паттерны могут передаваться из поколения в поколение. Помню, как мы навещали мать и бабушку моего отца. Первая была скрягой, а вторая любила с шиком тратить деньги. Они жили через дорогу друг от друга и ненавидели друг друга. Помню, как ощутил там те же чувства подавления и хаотичности. Сейчас, будучи учителем, я часто встречаюсь с подобной запутанностью и потерей контакта с чувствами у учеников, которые учатся медитировать.
Внимательность к чувствам не требует большой утончённости. Она может начинаться с простых вещей. Однажды я получил письмо от ученицы восьмого класса средней школы, организовавшей посещение центра «Спирит-Рок» для дневной медитации. Она писала: «Поначалу я не принимала медитацию всерьёз, но потом у меня начались большие ссоры с родителями. Так что однажды вечером, после серьёзной ссоры с мамой, я вспомнила все свои небольшие познания в медитации и отправилась на крышу медитировать. Когда я открыла глаза и вернулась в дом, я уже не злилась так сильно. Теперь я медитирую, и это помогает мне с моим гневом. Спасибо, что показали нам, как это делается».
Многим западным практикующим важно посвятить определённый период активному возвращению к своим чувствам. Поскольку такое возвращение бывает непростым, нам может понадобиться помощь. Практикующие и учителя могут сидеть и исследовать чувства вместе. Какие чувства сейчас присутствуют? Можно ли их осознать и полностью признать здесь и сейчас? Чтобы отпустить своё сопротивление, мы можем начать с того, что позволяем этому состоянию усиливаться, раскрываться и расширяться, расти, меняться и растворяться так, как ему хочется.
Мы учимся доверять своей способности бесстрашно испытывать сложные состояния. Поэт Хафиз пишет:
Не отдавай своё одиночество
Так быстро.
Позволь ему прорезаться глубже.
Позволь ему ферментировать и приправить тебя —
На такое способны лишь немногие ингредиенты,
Доступные людям и даже богам.
Пространство внимательности открывает бóльшие лёгкость и юмор. Один ученик медитации, часто сердившийся и осуждавший всё и вся, рассказывает: «Однажды на шоссе какой-то водитель резко повернул и подрезал меня. В тот момент я ощутил раздражение и страх, но затем улыбнулся и подумал: „Ты дебил… Но я не собираюсь осуждать тебя“».
На интенсивном медитационном ретрите мы можем проходить через периоды сильных эмоций. Поначалу они берут верх над нами, но затем мы можем найти внимательное место равновесия, где мы не подавляем их и не теряемся в них полностью. После этого, к своему удивлению, если мы внимательно позволяем им быть, они могут стать более живыми сами по себе. Мы переживаем интенсивные, чистые и полные чувства радости и горя. Мы словно можем позволить себе двигаться с течением реки чувств, поскольку умеем плавать.
Если мы признали возникающие чувства, мы можем исследовать их. Мы можем заметить то, как они ощущаются в теле, их цвет, плотность, размер, энергию и настроение, а также истории, которые создаёт наш ум в их присутствии. Мы также можем начать осознавать то, насколько автоматическими они бывают, без приглашения возникая из прошлой обусловленности.
Так было и с Джейкобом, чьё состояние притуплённости трансформировалось благодаря вниманию к собственным чувствам и практике ходьбы, подобно принцу. «Я заметил, что не могу поддерживать эту практику, — пожаловался он. — Я тону в делах и испытываю перегрузку, моё тело вновь опускается, и вновь накатывают чувства притуплённости и депрессии». «Это естественно», — ответил я и предложил ему дальше исследовать цикл чувств, подобно антропологу. Когда они появляются: посреди дня или ночью? Как долго они длятся? Что им предшествует и что за ними следует? Ты их контролируешь или же они живут собственной жизнью?
За несколько недель Джейкоб заметил, что ощущение царского благополучия возникает, когда он находится на природе, читает что-то вдохновляющее или находится рядом с некоторыми друзьями, и как притуплённость и замешательство возникают после обеда, и если они остаются незамеченными, продолжаются до отхода ко сну. Затем он связал свою послеобеденную депрессию со своим детством: частые вспышки гнева его родителей заставляли его прятаться в своей комнате после школы, чтобы избежать напряжения. Самое главное — он заметил, как быстро менялись его чувства. В один момент он чувствовал себя как принц, в другой — как напуганный ребёнок, в третий — как одинокий и нуждающийся во внимании человек, а в четвёртый — как счастливый, сильный или грустный взрослый. Каждое чувство связано с собственной точкой зрения, с собственным способом видения мира.
«Это так безлично, — наконец объявил Джейкоб. — Все эти чувства постоянно меняются, а с ними меняется и точка зрения. Теперь
