И вот так живет народ по силе инерции, как правительственное учреждение, созданное этикетом, не отмененным никаким другим последующим распоряжением. В эту эпоху пролетарий — труженик самим процессом своей жизни, независимо от размышлений, доходит до практического реализма; он за недосугом отучается мечтать, гоняться за идеалом, перестает стремиться к недостижимо высокой цели.
Развивая в труженике энергию, труд приучает его сближать дело с практическим умом только в одном направлении, ему некогда развивать в себе критическое суждение и сближать акт воли с актом ума. Человек, привыкший надеяться на себя и на свои силы, привыкший осуществлять сегодня то, что задумано было вчера, начинает смотреть с более или менее явным пренебрежением на тех людей, которые мечтают о любви, о полезной деятельности, о счастье всего человечества. Он перестает думать хоть сколько‑нибудь улучшить собственное, в высшей степени неудобное положение. Ведь он, как и весь народ, еще не понимает, что в постоянном вихре движения сансары нет постоянного, идеального. Сегодняшний идеал завтра становится не идеалом. Но он по инерции верит в то, во что нельзя верить; народ инертен. Он платит любой замысловатый налог, даже холостяцкий, и выполняет любое задание, не задумываясь, выгодно ли оно ему или нет. Потому что он постоянно боится силы, которая может его жестоко наказать. Он начинает чувствовать естественное, непреодолимое отвращение к фразистости, к трате слов, сладким мыслям, к сентиментальным стремлениям и вообще ко всяким претензиям, не основанным на действительной, осязательной силе. Такого рода отвращение ко всему отрешенному от жизни и улетучивающемуся в звуках составляет коренное свойство людей, превратившихся в машины, в роботов. Поэтому‑то ими может управлять любая посредственность, любой глупец.
Здесь отходит в область предания роль сильных личностей, им нечего делать там, где не нужно ломать общественных устоев. Общественная карма отправляет их на отдых. У массы простых людей появляется инертность, способность во всем соглашаться и со всем уживаться. Убогость мысли уравновешивается, таким образом, скромностью требований. Человек, у которого не хватает ума на то, чтобы придумать средства для улучшения своего невыносимого положения, может называться счастливым только в том случае, если он не понимает и не чувствует неудобства своего положения.
Жизнь человека ограниченного почти всегда течет ровнее и приятнее жизни гения или даже просто умного человека. Умные люди не уживаются с теми явлениями, к которым без малейшего труда привыкает толпа. К этим явлениям умные люди, в силу их темперамента и развития, становятся в самые разные отношения. В жизни умные люди видят, что сегодня то же самое, что вчера; завтра то же самое, что сегодня: шума, толкотни, движения, блеска, пестроты много, а в сущности, многообразия впечатлений нет. То, что он видел, уже понято им и изучено, новой пищи для ума нет, и начинается томительное чувство умственного голода, скуки.
Разочарованный или, проще и вернее, скучающий человек начинает раздумывать, что бы ему сделать, за что бы ему приняться. И он хочет заняться литературой, искусством, но и здесь находит полный застой, повторение прежнего или вообще полную остановку. Так наступает депрессия в общественном развитии. Умные люди интуитивно ощущают пустоту сансары и конец эпохи эмпиризма; они чувствуют, что наступает период переоценки ценностей, и вынуждены признать, что человек может быть сыт не только хлебом единым.
Основных революций с конца XVIII века было две: первая — буржуазная, а последняя, в начале XX века, — пролетарская. Первая породила последнюю. Эти революции по своему характеру, по своим целям и идеалам были совершенно разными. Но средства совершения революций были одни и те же. Сильные личности (кармические вожди) были и по характеру, и по жестким методам одни и те же. Возможно, что личность, руководившая революцией 1793 года, под именем "Робеспьер" в 1917 году называлась "Дзержинским" (мы всюду говорим с точки зрения буддизма, потому что верим в перерождение).
С первой буржуазной революции начинается развитие капиталистической системы, где беспредельно разгорается человеческая страсть и невиданная борьба эмоций — клеш. На арене истории появились новые классы: капиталисты (имущие) и пролетарии (неимущие), которые создают богатство для первых. Капиталистический способ производства породил современную цивилизацию, и он же породил невиданный расцвет точных и естественных наук. Развитие естественной науки во всех областях давало новые открытия, выявлялись новые формы и новые свойства материи. Они наглядно подтверждали правдивость материалистических идей.
Люди, удовлетворявшие себя единым насущным хлебом, эмпирики, принимавшие за истину только то, что ощущали руками и видели глазами, торжествовали, подтверждая свои убеждения опытами и открытиями естественных наук. Это была эпоха подтверждения справедливости закона Мальтуса о геометрической прогрессии возрастания народонаселения. Современное человечество, достигающее четырех миллиардов, не в состоянии прокормить и одеть себя средневековыми средствами производства, оно может обеспечить себя только высоким, современным способом производства продукции.
Материя есть основа зародыша сансары, ибо она есть опора авидьи, т. е. невежества, жадности, ненависти. Раскрываясь разными методами в многочисленных научных открытиях эмпирической науки, материя дарует человечеству эфемерное наслаждение сансары в виде роскоши и удобств. Чистые эмпирики, которые составляют 90 % всего населения Земли, готовы променять возвышенные помыслы и чувства на примитивные животные потребности сансарного наслаждения. Только роскошь и удобства являются для них высшим наслаждением, высшим идеалом, за который можно бороться, не щадя живота; таким людям всегда присуще чувство отвращения ко всему отрешенному от материальной жизни, ко всему, что не поддается методам эмпирической науки.
Покажи такому человеку труды Платона, он скажет: бред сумасшедшего. Более умные из них могут сказать: у него было стремление к идеалу, т. е. к призраку, к галлюцинации. Богатая полнота жизни, рельефность материи, переливы линий и красок, пестрое многообразие явлений — все, чем красна и полна наша жизнь, кажется такому "знатоку" Платона злом, ширмою, за которой насильно скрыта, как красавица в заколдованном тереме, истина мира, нетленная, неизменная, вечная красота. Но это и есть "бред" и "галлюцинации" Платона.
По закону общественной кармы в эпоху неслыханного в истории увеличения народонаселения достигает невероятного развития технический прогресс, который призван обеспечить народ не только жизненно необходимым, но и роскошью человеческой цивилизации. Диспетчер общественной кармы не создает диспропорции между увеличением народонаселения и техническим прогрессом, иначе четырехмиллиардному населению Земли угрожала бы голодная смерть. Материя дарует человечеству через технический прогресс сближение наций и народностей, населяющих земной шар. В эту эпоху не существует дальних расстояний — в заоблачной высоте летают сверхзвуковые пассажирские лайнеры. На разных концах земли появляется множество многомиллионных городов, где сосредоточено невиданное количество людей самых разных национальностей. Все они так или иначе, хотя бы частично, обеспечены материально необходимым и даже роскошью. Роскошь возбуждает эмоцию страсти, пробуждающую в людях часто стремление к разврату. Разврат, охватывая отдельные личности, может затем стать общезначимым явлением, что сказывается на воспитании подрастающего поколения. Отсюда происходит моральное и нравственное разложение общества.
Подлинная бытовая мораль есть продукт чистого духа и порождается религиозной моралью. Она часто приостанавливает необузданные эмоции и животный инстинкт цивилизованного человека. Цивилизованный человек, обеспечивший себя богатством и роскошью, является свободной личностью в том смысле, что он не насилует себя из‑за благоговения перед нравственным и религиозным долгом и поэтому не осуждает разврат. Он гордится тем, что все богатство, обеспеченность и роскошь добыты благодаря его труду, умственной смекалке, и никто другой не мог бы дать ему все это. Поэтому он плюет на нравственность и будет удовлетворять все потребности своих эмоций. При современной концентрации людей в одном месте пульс жизни бьется очень интенсивно. Люди торопятся, спешат жить, и им некогда заниматься житейскими тонкостями. Такое же отношение у них и к любви.
Техническая революция, с одной стороны, кормит, обеспечивает материальной культурой, удобствами и роскошью многомиллионный цивилизованный народ нашей земли. С другой стороны, она дарует людям безнравственный животный инстинкт — страсть, разврат, который является необходимым и конечным продуктом всякой цивилизации. Известный английский историк Тойнби в книге "Пережить будущее" пишет, что в современном обществе образовалась значительная брешь между материальными силами и моральными ценностями и что в нем отсутствуют высокие идеалы, исчезают вековые нравственные предначертания, прогрессирует дегуманизация западного мира.
