Так, «ради блага империи», проводилась «нейтрализация» и осуществлялось сокрытие наиболее «опасных» сторон учения Иисуса. Иначе говоря — проводилось развитие догматического учения, в противовес социальному. Власти тщательно следили, чтобы упор делался на рассуждения о высоких, превосходящих человеческое понимание, теологических вопросах, но никак — не на социально-этическую сторону проповеди. Поэтому Вселенские соборы занимались выработкой подробнейшей догматики, но ни в коей мере не старались реально осуществлять те принципы человеколюбия, которые высказаны Иисусом в Нагорной проповеди.
С тех самых пор — с IV века — существуют два направления в Христианстве: одно доныне следует описанной выше политике римского кесаря; другое же, в меру своих возможностей, старается осуществлять истинные цели Иисуса, выраженные в его учении. Эти направления, в течение всей истории, порой удивительным образом переплетаются между собой…
Как же реагировали в IV веке епископы и пресвитеры Церкви на коренную перемену в отношении государственной власти Рима к Христианству? Немалая их часть, прельщаясь доходными должностями и прочими льготами, или же под угрозой репрессий шла на компромисс. За долгое время они устали от гонений, хотелось признания, стабильности.
Но неужели большинство епископов и пресвитеров, став проводниками воли кесаря, пошло на открытое предательство учения Иисуса? Нет, конечно! Они надеялись, что постепенно, через официальное распространение Христианства, основы Евангелия внедрятся в народные массы. И в чем-то они оказались правы: такая форма проповеди, такой путь привлечения народов к Евангелию — сыграли в истории огромную роль…
Другие же, более духовные, руководители церкви оставались бескомпромиссно верны всем выводам из учения Иисуса. Как говорили спустя 1300 лет русские старообрядцы, они готовы были умереть за «аз единый» — за любую букву, а уж тем более — за сам дух учения: лишь бы не предать, не отступить! Они и оказывались в числе тех, о ком предсказывал апостол Павел:
…Все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы. (II Тим. 3,12)
Приведенное пророчество апостола из века в век осуществлялось: ведь получали власть в Церкви и переставали подвергаться гонениям те, кто целиком и полностью подчинялся воле кесаря. Слияние церковной власти с государственной вело к отчуждению между членами общин, угасанию первоначальной братской любви. Немалая часть клира становилась причастна к тому большинству, которое, согласно Нагорной проповеди, «входит широкими вратами»:
…Потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими… (Матф. 7,13)
Но, очевидно, Бог допустил, чтобы существовали в Христианстве оба пути: и «пространный», возвещающий, хотя бы и внешне, основы учения — большинству людей, и «узкий», воистину спасительный, который человек находит и выбирает сам. Притом «пространный» путь, как это ни парадоксально, существует еще и для того, чтобы благодаря ему ищущие могли узнавать и об «узком» пути…
Помимо сказанного, был и еще один способ «нейтрализовать» те составляющие учения Иисуса, которые рассматривались как «опасные» для государства. Для этого необходимо было противопоставить Евангелие — Торе, чтобы таким образом «упразднить» социальное звучание нового учения. Это ярко проявилось, как мы видели, по отношению к рабству. Дело в том, что в Нагорной проповеди ничего не сказано об облегчении участи рабов, — и отсюда можно было сделать вывод, что христианам якобы не запрещено владеть рабами и обогащаться, угнетая их. Ведь, хотя Закон Божий предписывает отпускать раба на волю в седьмой год, наделяя его собственным участком и орудиями труда, да и в период «рабства» также по-братски относиться к нему (см. Исх. 21,1–3; Лев. 25, 39–43; Втор. 15, 12–18), — новые «толкователи» учили, что Иисус якобы отменил, отверг, а не подтвердил слова Торы. При этом старались проигнорировать или ложно истолковать прямое свидетельство Евангелия:
Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона [Торы], пока не исполнится все. (Матф. 5,18)
…И тем не менее, всеобщее принятие Христианства, по неисследимой воле Провидения, привело к постепенному отмиранию рабства в Римской империи. Рабовладение заменилось колонатом, то есть системой взаимодействия землевладельцев со свободными или полусвободными крестьянами… Однако же в ряде стран Европы крепостной строй еще длился многие века (в России, например, до 1861 года), и нередко это было самое настоящее рабство, которое освящалось официальной церковью. Мало кто возмущался этим, а если кто и подавал свой голос против рабства, то его заставляли замолчать, не только подвергая репрессиям, но и апеллируя к официально-церковному толкованию новозаветных текстов.
Ко всему прочему, начиная с эпохи Константина, римские власти считали необходимым изолировать иудеев, держащихся Торы, особенно же — подорвать влияние иудеохристиан, поскольку последние всегда напоминали, что Иисус пришел не нарушить Закон, а исполнить (Матф. 5, 17). Заметим, что именно к первой Церкви, созданной непосредственно Иисусом и его апостолами и состоявшей из иудеохристиан, относятся слова из Откровения Иоанна:
Здесь терпение святых, соблюдающих заповеди Божии и веру в Иисуса. (Откр. 14, 12)
Именно против них была направлена особая «свирепость» дракона, олицетворяющего языческую государственную власть Рима:
И рассвирепел дракон на жену, и пошел, что-бы вступить в брань с прочими от семени ее, сохраняющими заповеди Божии и имеющими свидетельство Иисуса Христа. (Откр. 12, 17)
Делалось все, чтобы создавать и поддерживать в умах негативный образ иудейского народа в целом, и в особенности — названного направления в Христианстве. Иудеохристиане как отдельное течение, не согласное с официальной церковью, были, в перспективе, обречены на полное исчезновение. Результатом всего этого стало сохранение главнейших основ римской языческой государственности и общественного строя, которые были закамуфлированы под победившее Христианство.
Однако же Иисус изначально учили поныне продолжает учить, «как власть имеющий» (Матф. 7, 29). Свет его учения, проникая в сознание тех, кто поначалу принимает Евангелие только внешне, — вытесняет тьму. Это тот самый Свет, о котором в начале Евангелия от Иоанна сказано:
…Свет во тьме светит, и тьма не объяла его. (Иоан. 1,5)
— этот Свет никакими средствами невозможно ни скрыть навсегда, ни угасить.
В связи с этим вспомним об одном библейском событии. Когда старейшины во главе с Моисеем взошли на гору Синай, они узрели там Господа Бога:
…И видели Бога Израилева; и под ногами Его нечто подобное работе из чистого сапфира и, как самое небо, ясное. (Исх. 24,10)
Что это за образ — «подножье из сапфира»? Чтобы объяснить его, обратимся к другому месту Писания, где Бог говорит через пророка Исаию:
…Небо — престол Мой, а земля — подножие ног Моих… (Ис. 66, 1)
Итак, земля — подножие ног Божьих. И Бог на Синае показал Моисею и старейшинам, как изменится наша Земля, какой станет она, когда все человечество возвратится к Богу. Земля уподобится небу, напоминая своей чистотой прозрачный синий сапфир. Это — главная цель, ради которой Бог посылал на Землю пророков. Для этого явился к людям и Сын Божий. Сказанное ясно выражено в Откровении Иоанна, где описан сходящий с неба, в конце времен, Новый Иерусалим:
…Се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. (Откр. 21, 3–4)
Тогда люди перестанут не только страдать и плакать, но и умирать, — ведь смерть есть следствие удаления от Бога, Источника жизни. Тогда Бог будет обитать с человеками.
Да, именно для возведения в душах и сердцах людских этой Бого-человеческой Скинии приходили к нам все пророки, для этого явился и Сын Божий — Иисус Христос. И до самого «конца тьмы» — мы не говорим о «конце света», но о «конце тьмы», ибо уповаем на победу Света, — будет воздвигаться эта Бого-человеческая Скиния. И одно из главных средств и орудий ее построения — сама Нагорная проповедь и жизнь в соответствии с ней…
Здесь и далее в квадратных скобках — примечания автора.
