Епископ Виссарион (Нечаев) и его истолковательные труды
Епископ Виссарион (в миру — Василий Петрович Нечаев) родился 13 марта 1822 года в селе Каледине Крапивинского уезда Тульской губернии в семье диакона. Происхождение из духовного сословия располагало его к постепенному постижению классической трехступенчатой системы обучения: духовное училище — семинария — академия, что и было им блестяще исполнено. В 1844 году Василий Нечаев окончил Тульскую духовную семинарию, затем был принят в Московскую духовную академию, обучение в которой завершил магистром XVI курса (выпуска 1848 года) в числе лучших студентов. Курсовое (выпускное) сочинение студента МДА Василия Нечаева было посвящено выдающемуся российскому иерарху, богослову и историку, святителю Димитрию Ростовскому.
Видя дарования молодого выпускника академии, училищный совет стремился направить его к преподаванию в московских духовных школах, но за неимением вакансии магистр Нечаев в 1848 году был определен преподавателем логики, психологии, патристики и латинского языка в Тульскую духовную семинарию.
На духовно–учебном поприще Василию Нечаеву пришлось сделаться новатором — читаемые им курсы не имели ни четкой программы преподавания, ни учебников, — все это следовало разрабатывать и апробировать самому преподавателю. Но здесь ему была предоставлена полная свобода педагогического творчества, семинарское начальство никоим образом не стремилось навязать преподавателю–новичку каких‑либо шаблонов или инструкций в совершенствовании преподавания порученных ему учебных дисциплин. Мало того, В. Нечаев продолжил в Туле работу над подготовкой своего магистерского сочинения для печати, пользуясь для этого рукописями святителя Димитрия Ростовского, хранившимися в частном собрании М. П. Погодина. Книга вышла в свет уже на следующий год («Святый Димитрий, митрополит Ростовский». Москва, 1849) и получила высокую оценку современников.
Растущая известность автора труда о свт. Димитрии побудила перевести его в Москву, и вот уже с 1849 года Василий Нечаев преподает в Вифанской (близ Троице–Сергиевой лавры) семинарии церковную и библейскую историю, церковную археологию и церковное законоведение; в 1850 году последовало утверждение его в степени магистра и звании профессора, а в конце 1852 года Василий Нечаев получает профессорское место в Московской духовной семинарии, где преподает Священное Писание и греческий язык.
Как отмечали близко знавшие молодого профессора начальники и коллеги, Василий Нечаев был совершенно чужд светскости и стремился к принятию священного сана. Желание его исполнилось: в декабре 1853 года он был рукоположен в сан священника, продолжая преподавать в МДС, одновременно являясь и законоучителем 1–го Московского кадетского корпуса. Но в 1855 году священник Василий Нечаев оставил преподавательскую деятельность и всецело посвятил себя пастырскому служению — святитель Филарет, митрополит Московский назначил его священником московского храма Николы в Толмачах, где о. Василий прослужил свыше тридцати лет.
Имени священника Василия Нечаева (впоследствии епископа Виссариона) так и суждено было бы остаться скрытым под толщей почти полутора столетий, прошедших во времени его служения в Толмачевском приходе, если бы в 1859 году он не присоединился к издателям журнала «Душеполезное Чтение», который редактировали тогда два московских священника — В. И. Лебедев и A. M. Ключарев (будущий архиепископ Харьковский Амвросий; 1901). Но первый издатель вскоре скончался, второй принял монашество и епископство, — и таким образом все труды издания «Душеполезного Чтения» полностью легли на плечи священника Василия Нечаева, поставившего главной задачей журнала «служить духовно–нравственному наставлению христиан, удовлетворять потребности общеназидательного и общенародного духовного чтения». Как и на пастырском поприще, так и в благом деле духовного просвещения он подвизался почти тридцать лет, что ничуть не мешало ему по–отечески заботиться о своих прихожанах и ревностно относиться к обязанностям приходского священника (впоследствии протоиерея и настоятеля Никольского храма).
В 1877 году скончалась супруга о. Василия, Варвара Никифоровна, и с того момента овдовевший протоиерей полностью посвятил себя служению Богу — он был пострижен в монашество с именем Виссарион, возведен в сан архимандрита и 30 июля 1889 года в возрасте 67 лет рукоположен во епископа Дмитровского, викария Московской митрополии.
В 1891 году епископ Виссарион (Нечаев) был назначен правящим архиереем Костромской епархии, а в 1894 году Святейший Синод Православной Российской Церкви утвердил его в степени доктора богословия.
Архипастырское служение не прервало связей епископа Виссариона с его детищем — «Душеполезным Чтением». Будучи уже престарелым и больным, он не переставал писать. За несколько дней до смерти Костромской владыка отправил в редакцию «Чтения» последнюю статью, снабдив ее горестным послесловием: «Посылаю статью для июльской книжки, и, кажется, последнюю. Я очень болен. Собираюсь особороваться. Прощайте братья, други, сродники и знаемии. Буди воля Господня. Мир всем». И не только из этих строчек приснопамятного епископа Виссариона мы узнаем, сколь дорого было для него дело духовного просвещения и образования вплоть до самой кончины: 15 мая 1905 года святитель совершил богослужение в Костромском Ипатьевском монастыре и заложил камень в основание фундамента здания женского епархиального училища — своего последнего начинания, а 30 мая 1905 года епископ Виссарион мирно отошел ко Господу.
Погребен епископ Виссарион (Нечаев) в приделе преподобного Сергия Богоявленского кафедрального собора города Костромы, рядом с могилой архиепископа Костромского Платона (Фивейского).
* * *
Предлагаемая ныне нами для внимательного прочтения книга епископа Виссариона (Нечаева) «Толкование на паремии из книги Бытия» (Москва, 1871) является первой из ряда его трудов, посвященных изъяснению Священного Писания. Здесь следует особенно отметить, что выдающийся иерарх и педагог не ставил перед собой задачи толкования всех библейских книг, цель его писаний — церковно–учительная. Иными словами, епископ Виссарион производит детальный разбор только тех мест из Библии, которые предлагаются Церковью во время богослужебных чтений, то есть ветхо- и новозаветных паремий.
Другие, не менее выдающиеся современники епископа Виссариона — епископ Михаил (Лузин) и прославленный Церковью святитель Феофан Затворник также занимались истолкованием Священного Писания, а по объему своего творчества они, быть может, и превзошли своего собрата–иерарха. Но следует иметь в виду, что епископ Михаил (Лузин) и тем более святитель Феофан никогда не были приходскими священниками, поэтому их экзегетические труды носят пространный, отвлеченный характер и могут быть полезны для изучающих Библию в научном и просветительском отношении. Прослуживший же в сане священника тридцать с лишним лет епископ Виссарион (Нечаев) как никто другой понимал исключительную значимость для спасения во Христе именно тех отрывков из слова Божия, что звучат для назидания прихожан во время всенощного бдения или вечерни. Поэтому при составлении своих «Толкований» священник, а затем иерарх «стремится к тому, чтобы, не пренебрегая требованиями ученой любознательности, облегчить разумение паремий для тех лиц, которые, слыша чтение их при богослужении, ищут в них духовного назидания» («Вера и Церковь», 1901, кн. 2, с. 320).
Рассмотрим вкратце, как строятся «Толкования на паремии». Вначале автор предоставляет краткое понятие о содержании данной библейской книги, ее наименовании и писателе. Затем (что особенно важно) раскрывается связь услышанного нами в церковном чтении с предшествующими событиями библейской (или евангельской) истории. Далее следует «классическое» изъяснение библейского текста — стих за стихом. И, наконец, епископ Виссарион наводит своего рода «мостик» между паремией и празднуемым (воспоминаемым) Церковью событием. Последнее является умелым церковно–педагогическим приемом — спросим себя: многие ли из нас, даже при хорошем знании церковно–славянского языка, облегчающем понимание чтения, способны увидеть сквозь призму библейской истории ветхозаветный прообраз церковного праздника?
Главным же принципом толкования библейских стихов для епископа Виссариона служит изъяснение слова Божия при помощи самого слова Божия, то есть автор не только указывает на параллельные места Библии, но и подробно разбирает их, обязательно прилагая к каждому стиху святоотеческие толкования. И уже после этого приводит данные современной ему библейской науки, что делает такие толкования наиболее интересными и завершенными. «Изложены толкования с замечательной простотою и ясностью. Лишних слов нет. Цель автора преподать назидание читателям, достигается вполне. Ясная, светлая мысль передается прозрачным, ясным, местами высокохудожественным языком. При краткости речи — замечательная полнота и глубина мыслей» («Церковные Ведомости, 1894, № 30, с. 1041).
