Герхард Хазел - Постигая живое слово Божие

26 февраля 1979 года был понедельник, и в тот день население континентальной части Соединенных Штатов увлеченно наблюдало последнее в этом веке полное солнечное затмение. Гражданам было от чего волноваться — ведь очередное такое затмение над материковой территорией США произойдет только в 2017 году.

Конечно, солнечное затмение — событие весьма значительное. В некоторых местах Северной Америки, где оно было полным или почти полным, солнечный свет мерк и наступали сумерки до тех пор, пока Луна проходила между Землей и Солнцем, закрывая солнечный диск. Но вот Селена пересекла ось земля — Солнце, и наше светило засияло в полную силу!

Однако в последние годы случаются вещи гораздо более тревожные, чем солнечное затмение. Некоторое время назад началось затмение Библии, наступление на ее авторитет, и похоже, что в современной культуре тьма наступает сразу со всех сторон. Об этом свидетельствует то обстоятельство. что в последней четверти ХХ века вопрос о природе и цели стал темой горячих, порою даже ожесточенных споров. И в основе этих споров вопрос об авторитете Библии.

Любой человек, так или иначе столкнувшийся с Библией, должен ответить на вопрос: как ему следует воспринимать и рассматривать это собрание древних документов, написанных людьми различной культуры на протяжении 1500 лет. Является ли Библия священной книгой в том смысле, в каком таковыми стали Коран (сборник сочинений для исповедующих ислам), или индуистская Бхагавад-Гита, или же буддистские писания? Является ли Библия только собранием великой религиозной литературы, которую следует прочесть наряду со всеми другими книгами такого рода, поразмышлять над ней и что-либо усвоить по своему индивидуальному выбору? Одни считают, что Библия в целом ограничена определенными временными пределами и, следовательно, не соотносима с нашей эпохой, поскольку ее истоки берут начало до века Просвещения. Другие полагают, что она является частью великого иудео-христианского наследия, и как таковую, ее следует чтить наряду с трудами великих иудейских и христианских мыслителей. Третьи убеждают, что Библию надо рассматривать в свете человеческого разума и опыта, чтобы проверить ее утверждения, требования. И наконец, четвертые считают, что Библия сама свидетельствует о себе, давая аргументы для доказательства своего сверхъестественного авторитета.

Проблема авторитета Библии столь глубока и широка, что она не ограничивается пределами какой-либо отдельной церкви, вероисповедания или культуры. Проблема авторитета Библии имеет трансконфессиональный и транскультурный характер, затрагивающий любую церковь и конфессию независимо от их масштаба и безотносительно к географическому местоположению или культурному фону. Эта проблема вызывает глубокий интерес и горячие споры в традиционных церквах католического и протестантского исповеданий.

На Втором Ватиканском Соборе представители римско-католической церкви в течение долгого времени и по нескольким поводам обсуждали проблему, касающуюся места Писания в католической теологии. В «Догматическом постановлении о Божественном Откровении»[1] проблема авторитета Библии («Святого Писания») обстоятельно определяется в отношении к другим нормам авторитета (а именно к «Святому преданию» и «поучительному авторитету Церкви»). Утверждаются три источника авторитета, однако Писание не является основной нормой[2].

В начале ХХ в. спор между модернистами и фундаменталистами сосредоточился на проблеме авторитета Библии. Первоначально ограничиваясь пределами северо-американского континента, этот межконфессиональный спор, тем не менее, приобрел глубокую остроту[3]. В это время фундаменталисты пытались воспрепятствовать эрозии авторитета Библии, производимой современным мышлением, эрозии, затронувшей, в частности, учения о непорочном зачатии, о божественной природе и воскресении Христа, о Его заместительном искуплении и Втором пришествии.

В настоящее время мы живем в атмосфере возрождения евангелического движения, начавшегося в пятидесятых годах[4] и опять-таки имеющего межконфессиональный и межконтинентальный характер; одновременно столь же широкое распространение приобрело новое либеральное направление в теологии, возникшее после второй мировой войны[5]. В нашу задачу не входит описание нового евангелического движения[6] и его отношения к проблеме авторитета Библии, равно как и отношения к ней же неолиберализма[7]. Уже налицо многие признаки углубляющихся богословских разногласий[8], которые подспудно свидетельствуют[9] о надвигающейся буре в различных Церквях[10].

Однако наклеивание ярлыков либерала или фундаменталиста, приверженца критического метода или консерватора, сторонника неолиберального или неоевангелического, конфессионального или неоортодоксального направлений мало способствует пониманию как кризиса современной теологии в целом, так и частной проблемы, стоящей перед нами. Проблема авторитета Библии является гораздо более глубокой, чем многие склонны предполагать, поскольку она касается истинной природы самого откровения, одинаково вбирая в себя все группировки и точки зрения.

Профессор Нью-Йоркской Объединенной богословской семинарии (Union Theological Seminary) Джеймс Смарт, выдающийся ученый в области толкования Библии, обращается к проблеме «странного молчания Библии в Церкви»[11]. Он отмечает, что «ежегодно приобретается поразительное количество Библий, в одних только Соединенных Штатах более восьми миллионов. Каждый новый перевод становится бестселлером»[12]. Эти факты неоспоримы. New International Version (N. I. V.) — перевод Библии, изданный в октябре 1978 г., за четыре месяца с небольшим был распродан в количестве полутора миллионов экземпляров, что по масштабам превзошло аналогичные явления с продажей «Живой Библии» («The Living Bible)[13]. Вполне вероятно, что люди, читающие эти издания, воспринимают их в связи со своими благочестивыми устремлениями и желанием самостоятельного изучения, однако надо отметить, что Библия не предназначалась только для личного пользования.

В целом Библия — это книга, предназначенная для Церкви. Однако почему сегодня во многих христианских Церквях люди гораздо реже и не столь обстоятельно соприкасаются с Писанием, нежели в прежние времена? Раньше проповедники пользовались им гораздо свободнее. «Библию читали с большим вниманием, — пишет Смарт, — ожидая, что внезапно в любом высказывании, начиная от Книги Бытия и кончая Откровением, может быть услышана весть Самого Бога. Группы взрослых людей и молодежи, регулярно собиравшиеся для изучения Библии, теперь исчезли во многих общинах, и если где-то и собираются какие-то группы, то обычно они заняты проблемами, которые кажутся куда более безотлагательными, чем понимание Писания»[14]. Даже при совершении богослужения время, отведенное для проповеди, сокращено, и даже контакт с Библией стал минимальным.

Кое-где существует стойкая антипатия к использованию Библии в проповеднических целях. «Я часто проповедую без текста или пользуюсь текстом небиблейского автора, Киркегора, например, или, при случае, обращаюсь даже к Катарине Вайтхорн», — говорит известный английский проповедник и богослов д-р Найнхэм[15] (последняя более или менее равнозначна американке Энн Лэндерс). Такая позиция стремится доказать, что «задача церкви состоит в том, чтобы сказать, во что она верит сегодня, а не толковать текст древнего (библейского) документа»[16]. «И я должен признаться, — добавляет проповедник, — что дух моих проповедей во многом отвечает формулировке Леонарда Годсона: «Я вижу это так; можешь ли ты видеть это так же?»[17] Довольно значительная часть христиан считает, что суть проповеди заключается в том, чтобы показать, «во что ты сегодня веришь, и обратиться с призывом к тому, во что сегодня можно верить и что принимают другие»[18]. Такая позиция отражает кризис авторитета Библии, проявляющийся в том, что личное мнение узурпирует ее авторитет.

Таким образом, сегодня мы наблюдаем странное и все более возрастающее молчание Библии, хотя мы лишь вкратце коснулись некоторых симптомов кризиса, вобравшего в себя проблему ее авторитета. Но в чем же состоит эта проблема, разделившая столь многих христиан в их отношении к авторитету Библии? Прежде чем попытаться дать какой-то ответ, проследим дальнейшие симптомы кризиса авторитета Библии.

Современная история Всемирного Совета Церквей иллюстрирует всевозрастающую напряженность в понимании того, каким образом со времен второй мировой войны Библия трактовалась в экуменических научных документах. Общая неудовлетворенность выразилась в серьезном взаимном отчуждении между библейскими экзегетами и богословами-экуменистами. Этот факт приводится в качестве главного основания для нового экуменического изучения проблемы библейского авторитета. В 1969 г. научный документ, посвященный этой проблеме, сообщал следующее: «Предположение, что все Церкви сообща обладают Библией, остается двусмысленным до тех пор, пока не будет прояснен вопрос об авторитете»[19]. В наиболее простой форме проблема выглядит так: «Если одно толкование Библии производит совершенно иное впечатление, нежели другое, то сама Библия как таковая едва ли может быть воспринята как окончательный авторитет»[20]. Таким образом, кризис авторитета Библии в значительной степени выражается в проблеме ее толкования; он в значительной мере обусловлен герменевтикой (принципами библейского толкования).