Лама окропляет голову кандидата каплями «святой воды». Это действие обозначает очищение центра энергии, который, согласно мистической теории, расположен на макушке.
Л а м а: «Этот сосуд и эта вода символизируют мудрость Учения, сияющую в Пустоте[56]. Благословенный сын, теперь, обретя могущество, познай мудрость, которая охватывает фундаментальное единство всех вещей. Да пробудится истинное знание, живущее в тебе».
Сосуд с восточной стороны кьилкхора помещается напротив сердца кандидата.
Л а м а: «Вода, беспрепятственно возникшая из себя, наполняет сосуд «вечной природы». Благословенный сын, пойми смысл первозданной и бескачественной основы вещей».
Лама окропляет место сердца[57] на груди кандидата, что символизирует, как и выше, очищение соответствующего центра энергии.
Л а м а: «Этот сосуд и эта вода символизируют самосияющий всепроникающий разум. Благословенный сын, теперь, обретя могущество, познай «зеркало-мудрость».
«Зеркало-мудрость» – это одна из пяти мудростей, которая приносит истинное познание вещей, отражая их как зеркало, и которая, подобно зеркалу, сама остается неизменной; какой бы предмет или событие она ни отражала, она бесстрастно созерцает действующие феномены.
Сосуд с южной стороны кьилкхора помещается напротив горла кандидата.
Л а м а: «Драгоценная вода жажды Знания наполняет сосуд «самосущей мудрости». Благословенный сын, теперь, обретя могущество, преуспей в своих устремлениях».
Капли воды окропляют горло кандидата.
Л а м а: «Этот сосуд и эта вода символизируют желанное знание, которое извечно существует в мудрости, рожденной из понимания. Познав себя, ты осуществишь свои желания. Пусть же в тебе проявится «мудрость, все уравнивающая»!».
Это специальное выражение означает мудрость, которая выявляет тождественность природы всех существ. Такая мудрость обретается путем созерцательной медитации.
Сосуд с западной стороны помещается напротив пупка кандидата.
Л а м а: «Эта драгоценная вода счастья, облагораживающего деятельность, наполняет сосуд, свободный от страстей. О сын, обрети способность стать бесстрастным».
Капли воды окропляют пупок. Как было сказано выше, этот центр энергии также очищается.
Л а м а: «Этот сосуд и эта вода символизируют Вечный дух, бесстрастный и блаженный, который, подобно потоку бессмертия, прокладывает свой путь через телесные центры энергии. Познай же мудрость распознающую!»
Это относится к той мудрости, которая распознает частные характеристики всех объектов познания и правильно их классифицирует.
Сосуд с северной стороны поочередно прикладывается к указанным четырем точкам: макушке, сердцу, горлу и пупку.
Л а м а: «Драгоценная вода «безопасной деятельности» наполняет сосуд «мудрости, которая быстро дарует состояние блаженства». Благословенный сын, будь же наделен могущественной силой, которая даст тебе осуществление цели».
И все вышеупомянутые четыре места окропляются водой для очищения центров энергии.
Л а м а: «Эта вода и этот сосуд символизируют безопасное достижение вечно свободной сущности, сияющей в лучах духовной энергии. Эту самопросветляющую, самоосвобождающую и самосущую мудрость, эту великую силу всесовершенной вечности познай как «мудрость, соединенную с деятельностью».
Действия этого ритуала такие же, как и у только что описанного; единственное отличие заключается в том, что вместо сосудов используется череп, которым лама только один раз прикасается к тем же четырем точкам. Используется не целый череп, а крышка черепа, оформленная в виде чаши. Считается, что она наполнена напитком бессмертия, который символизируется, как уже ранее говорилось, ячменной водкой или черным чаем.
Литургический текст, который значительно короче предыдущего, ссылается на «отцовско-мате– ринский» символ, воплощающий метод и знание. В тексте упоминаются также циркулирующие в теле потоки психической энергии и циркуляции силы между различными существами вселенной.
3. Ангкур знания и мудрости
Он не включает никаких ритуальных действий. Они заменяются «умственной активностью» (йид кйи фйаг гйя, произносится как йид кйи чаг гйя). В речи ламы излагаются теории, немного напоминающие индуистскую веданту. Здесь мир явлений называется нереальным, представляет собой разновидность игры (санскр. лила), в которой бессознательно и непреднамеренно участвует Абсолют, неразрывно слившись с Тайей (иллюзией).
Здесь ученику предлагается рассматривать действие как игру (тибет. ролпа), в которой разум находит свое удовольствие, хотя он знает, что созерцаемые им действия лишены реальности.
Лама также знакомит ученика с некоторыми типами медитации, которые тот должен практиковать.
4. Ангкур символических слов
Здесь лама в исключительно образной манере описывает определенные фазы созерцания солнца, которые он сравнивает с фазами образования миров, согласно учению ламаистов.
«Между небесами и землей потоки, пересекающиеся друг с другом, как от бесконечного вращения многочисленных дордже», – образное представление скоплений атомов.
Затем речь идет об ассоциации разума с материей, причем манера изложения напоминает одну из теорий философской школы санкхья.
Неведение, действующее как сила, побуждает разум выйти из Пустоты и войти в «город пяти стихий». Теперь он собирается войти в великий круговорот, а затем – в царства шести видов существ, то счастливых, то несчастных, хотя освобождение происходит немедленно, как только разум узнает самого себя; затем он бежит из мира, в котором был пленен, и возвращается в Пустоту, и там находит покой.
Тем не менее это вовсе не драма, разыгрывающаяся во времени; во всех этих эпизодах нет ничего реального. Ламаисты рассматривают их как ложное представление о нашей природе и всем окружающем нас мире. Высокообразный язык Востока насыщает эти туманные теории такими поэтическими элементами, которые невозможно выразить. Здесь сбитый с толку разум изображен как герой, который мучительно пробирается по узкой извилистой тропе, затем вырывается из заточения, возвращается к себе и засыпает на своем ложе.
Посвящения «Без активности»
В то время как вышеописанные ангкуры могут быть дарованы в обители ламы, живущего в монастыре, ритуалы «посвящения без активности» должны выполняться в тихом, хотя и приятном месте.
Мандала должна быть в два раза больше, чем в предыдущем ритуале. Я не буду ее описывать, что– бы избежать утомительных для читателя повторений. Достаточно сказать, что фигуры и предметы здесь несколько отличаются от применяемых при «посвящении с активностью».
Ламе требуется длительный период времени для подготовки. Он должен выполнить различные обряды и провести несколько дней в медитации. Если он пренебрежет этим, то «его слова и его сознание не будут очищены» и он не сможет даровать ангкур. Как и предыдущий, этот ангкур может быть дан одновременно нескольким ученикам.
Непосредственно перед входом в то место, где заперся лама, ученик должен омыться и очиститься дымом от ароматических растений. Затем, громко звеня металлическими ритуальными тарелочками, он отождествляет себя с тем или иным гневным божеством, представляет себя окруженным огненным кольцом и, наконец, держа в руке несколько курительных благовонных палочек, входит в помещение, простирается перед ламой и кьилкхором, садится и говорит:
«Я обрел человеческое тело, столь труднодостижимое. (Я родился человеком, а не каким-то другим существом.) Я родился на земле Джамбу (буквально это означает Индию, но тибетцы имеют в виду землю, где преобладает буддийское учение). Я встретил святого ламу и великое Учение. Пришло время вступить на путь освобождения. Теперь я прошу даровать мне посвящение в великое Учение.
В долгой и мучительной цепи перерождений, подобно мореплавателю на тонущем посреди океана корабле, подобно птице в силках, подобно путешественнику, потерявшемуся на опасной дороге, подобно осужденному в руках палача, точно так же жажду я освобождения.
Освобождение – это легкий ветерок[58], спокойствие, блаженство, лишенное всякого страха».
Это посвящение включает также несколько ангкуров и два уровня: простой и особый.
После длительных приготовлений ученик просит благословения у духовных предшественников того ламы, который собирается дать ему посвящение; он поклоняется ламе и трем прибежищам – Будде, Учению и Общине. Затем он дает следующие обеты:
«Я никогда не унижу своих соучеников, не скажу о них ничего дурного.
